Это было несколько недель назад, он мониторил строительные работы на одном из своих объектов, когда позвонил ей. Марина, как всегда, отозвалась почти сразу:

– Дорогой? – Шутливый голос в трубке вызвал в нем приятные воспоминания.

– Дорогая, привет! Можешь уделить мне минуту?

– Я вся внимания!

– У меня к тебе деликатное дело.

– Говори.

– Мне надо, чтобы в местных СМИ прошла информация о том, что я женюсь. Ничего конкретного, только общие сведения. Невеста из столицы с обширными связями.

– Та-ак… И-и?

– Надо пустить такой слушок. Но чтобы он подтверждался.

– Ага?

– Не побудешь немного этой неизвестной? Месяц-другой, максимум полгода.

– Разве я могу тебе в чем-нибудь отказать, дорогой?

– Ну вот и ладушки. Спасибо. Я в долгу не останусь. Только жениться не обещаю.

Марина рассмеялась:

– Хорошо, что предупредил. Мне не привыкать! Такова уж наша женская доля! Говорят, что даже обещать – не значит жениться!

– Ладно, не прибедняйся!

– Хор, – тон Марины сменился на серьезный, – быть тебе полезной всегда приятно.

– Спасибо, дорогая! Целую в ушко!

Марина снова обратилась к шутливому тону:

– Поосторожнее, а то и впрямь жениться придется! Чао-какао!..

За спиной Дмитрия раздались шаги, и он отвлекся от своих мыслей. Обернувшись, он увидел две мужские фигуры, идущие по направлению к нему. Он снова посмотрел на воду, и в этот момент в ее отражении перед ним возникло лицо Юли:

– Экий вальяжный, прямо барин!

Уголки губ Дмитрия слегка дернулись, а в глазах мелькнул озорной огонек. Мысль об этой девушке почему-то вызвала в нем приятные ощущения. Но вот он вспомнил, как она дрожала от озноба. Лицо Юли тут же пропало, он снова видел только воду.

Дмитрий быстро встал и, не сказав ни слова, прошел мимо Тимы и Паши, которые уже поднимались на мостки. Дмитрий удалился в сторону дома. За его спиной зазвучали голоса мужчин:

– Эх, Паша, Паша… Надо же было до такого додуматься!

– Ну а что я мог сделать?

– Ладно, молчи уж лучше…

***

Дмитрий открыл дверь и вошел в комнату. Юля лежала в кровати, укутанная в два одеяла. Тело ее дрожало. Мужчина подошел и потрогал ее лоб. Он был горячий. Легкое чувство тревоги, не покидавшее Дмитрия с самого утра, стало усиливаться. Теперь он был порядком обеспокоен. Немного поразмыслив, он вышел.

В соседней комнате все было оформлено в бледно-розовых тонах. Обои, обивка кровати, шторы на окне, прикроватный торшер, встроенный стеклянный шкаф-купе. Дмитрий подошел к шкафу, открыл его и осмотрел вещи, лежащие на полках. Он достал черный объемный махровый плюшевый свитер и лосины из той же ткани, вынул теплые носки. Развернув одежду, он посмотрел на нее со стороны, как будто мысленно прикидывая размер вещей, затем заложил все подмышку и спустился в кухню. Там он извлек из барного отделения бутылку водки и снова поднялся к Юле.

Подходя к кровати, он какое-то время стоял в нерешительности и смотрел на нее. Он медлил. Затем все же принял решение, сел на постель, поставил бутылку на пол рядом с собой и положил вещи. Юля тревожно вздрагивала. Девушка собрала волосы в пучок на макушке, по краям они стали мокрыми. Дмитрий откинул одеяла, развязал пояс халата и раскрыл его полы. Перед ним предстала обнаженная Юля. На ней были лишь красные трусы классической формы из тонкой непрозрачной ткани. Дмитрий осмотрел ее тело. У Юли была изящная фигура с нежными линиями: тонкая длинная шея, слегка угловатые плечи, маленькая как у ребенка грудь, плоский живот с легким проглядывающим рельефом и тонкая талия, красивые бедра и длинные точеные ноги. Дмитрий замер, впав в какое-то странное, доселе незнакомое ему состояние. Он испытывал непонятные чувства, и оттого ему делалось неловко, а это отнюдь не было ему свойственно. Юля снова вздрогнула, и это вернуло мужчину к реальности. Он открыл бутылку, приподнял и усадил Юлю, облокотив ее о свою грудь, спустил рукава халата. Он начал растирать ее спину водкой. Девушка что-то пробормотала. Дмитрий наклонил ухо к ее голове и вслушался. Тряхнув головой, Юля прошептала:

– Уходи. Ничего не надо. Не надо. Не трогай меня.

Дмитрий напрягся всем телом, решив, что она проснулась, но вскоре понял, что девушка в бреду. Юля заплакала, и Дмитрий погладил ее по голове, а она все крутила и крутила ею из стороны в сторону. Он выдернул из-под нее халат, который стал влажным от пота, уложил ее на подушку и растер водкой грудь. Проведя рукой по маленьким соскам, он на миг замер и почувствовал их упругость под своей ладонью. Дмитрий медленно моргнул. Между тем тело Юли продолжало дрожать, она молча крутила головой из стороны в сторону, но слезы из глаз больше не катились. Дмитрий растер ее руки, снова приподнял Юлю и надел свитер и лосины. Затем он одну за другой взял в руки ее миниатюрные ступни. Растер и их, а после медленно провел рукой по маленьким аккуратным пальчикам. Они выглядели почти игрушечными. Дмитрий надел на Юлю носки и укрыл ее, затем встал и снова посмотрел ей в лицо. Он был растерян.

Зато девушка теперь была спокойна. Она ровно дышала, слегка приоткрыв рот. Постояв еще какое-то время, мужчина забрал халат, бутылку и вышел из комнаты…

…– Ты еще здесь? – Дмитрий с трудом сдерживал гнев, ежесекундно готовый прорваться наружу.

Голос Паши дрожал от волнения, а язык отказывался подчиняться:

– Дмитрий Владимирович, я…

– Попадья! – Дмитрий не собирался выслушивать его объяснения. – Еще не всёк? Ты здесь больше не работаешь!

– Вы простите меня, Дмитрий Владимирович, мне так жаль! Просто я, правда, ногу подвернул… – Паша побледнел и вконец разволновался.

Дмитрий кинул на него такой грозный взгляд, что тот сразу осекся.

– Здесь тебе не богадельня. Надо думать, чтобы не приходилось потом извиняться. На что тебе башка, здравствуй, дерево? Чтобы пищу в рот складывать? Вот этим и займись, больше ты ни на что не годен. Чтобы через минуту тебя здесь больше не было! И скажи спасибо, что так отпускаю, не набив морды.

– Да, конечно. Простите. – Паша стал пятиться назад к выходу.

– Бог простит. А ты пока молись ему, чтобы девушка выздоровела. Если по твоей милости ей будет плохо, я тебе ноги оторву. – Дмитрий говорил тихим спокойным голосом, отчего его слова звучали еще более зловеще.

Водитель врос в пол. Дмитрий повернул к нему лицо и крикнул:

– Вон пошел!

Паша понурил голову, кивнул и вышел.

***

Зачем слова? Они лишь соль,

Сорняк, ботва, пустое, ноль.

В один лишь миг иссяк туман –