Кости скелета соединялись тонкими проволочками.

Кто-то потратил немало времени на то, чтобы скелет выглядел так же, как и памятный Буссу по школьным временам муляж из кабинета биологии.

Между костями стопы, недалеко от пальцев, Бусс увидел сложенный в несколько раз листок бумаги.

Записка?

Любопытство толкало его вытащить возможное послание, но его опыт подсказывал ему, что этого не стоит делать до приезда экспертов.

Взглянув еще раз на зажатую между костьми бумажку, Бусс достал мобильный из кармана куртки.

– Что мне следует сделать? – спросил Барни, выглядывая из-за его плеча.

– Набрать 911 и сказать им, что у нас случилось. Я побуду рядом с телом, пока ты не вернешься.

– Ну да, я… думаю, он ведь никуда уже не уйдет?

– Он – нет, Барни. А вот тебе следует поторопиться. Охранник кивнул и испарился.

Бусс набрал номер Вулфолка и, когда сонный агент поднял наконец трубку, обрисовал ему ситуацию.

– Это Мюсетти? – спросил Вулфолк.

– Это всего-навсего скелет. Он, знаешь ли, не представился. Откуда я знаю?

– Ладно, ладно… Что мне делать?

– Тащи свою задницу сюда. Я хочу просмотреть видео с камер наблюдения нашего здания, окрестных зданий и всех возможных камер наблюдения в радиусе шести кварталов.

Кто-то преподнес нам этот дурацкий подарочек, и я хочу знать, куда отправить открытку с благодарностью. Закончив разговор, Бусс вернулся к игре в гляделки со скелетом.

Мюсетти?

Все может быть. Но, как Бусс и сказал Вулфолку, он не знает этого наверняка.

Зато он знает кое-кого, кто сможет просветить его по данному вопросу. Кое-кого, кто точно скажет, чей это скелет торчит сейчас перед зданием Бюро на Плимут-сквер.

Бусс взглянул на часы – они показывали два часа ночи.

Она, вполне естественно, взбесится, но Бусса это сейчас не волновало. Ему нужна была помощь. Помощь, которую может оказать ему только она.

Он набрал номер и решительно нажал на кнопку соединения.

Темперанс Бреннан была вне себя от гнева.

А поскольку главной причиной ее плохого настроения был специальный агент Силли Бусс, раздражение было вполне обоснованным и закономерным.

За ее спиной остался стол в Джефферсонском институте, на котором ждали ее внимания восьмисотлетние останки коренного жителя Америки с наконечником стрелы в грудной клетке. Вот где ей следовало бы сейчас находиться, вот где необходимы были ее знания… Там она и находилась, засидевшись допоздна, пока доктор Гудмен не позвонил ей и не обрадовал тем, что Буссу позарез необходима ее помощь.

Бреннан успела только добраться домой, побросать в сумку необходимые вещи и помчалась в аэропорт, надеясь попасть на ближайший рейс.

Как бы ей хотелось вместо этого оказаться снова в лаборатории, со своим восьмисотлетним другом, который так требовал ее внимания к своим повреждениям… Но мертвый индеец, даже такого преклонного возраста, и вполовину не был так требователен, как специальный агент ФБР Силли Бусс.

Так что вместо этого Бреннан стояла, щелкая хирургическими щипцами в дюйме от штампа на покрывале в номере дешевого чикагского отеля.

Когда раздался тот звонок? В два часа ночи или около того. Затем последовал перелет, и сейчас, когда по местному времени еще даже не наступил полдень, Бреннан оказалась во вшивом отеле в центре города… Она не спала по крайней мере сутки. Так что неудивительно, что ее рука дрожала от усталости, когда щипцы сомкнулись на ткани покрывала. Темперанс не пробыла в номере отеля и десяти минут, но ей уже не терпелось убрать это покрывало подальше. Она потянула его вверх и отступила, волоча покрывало за собой и стараясь случайно не коснуться ткани свободной рукой, а затем отшвырнула этот отвратительный предмет в угол комнаты.

Ее поведение могло показаться странным для человека, который был настолько сосредоточен на науке, как она, но Бреннан была ученым до мозга костей и мыслила соответственно. Хотя, возможно, с легким уклоном в паранойю.

Общеизвестный миф, популярный в кругах полицейских и криминальных экспертов, касался именно экспертизы ДНК, проведенной во время расследования нашумевшего дела об изнасиловании, в котором обвинялся Майк Тайсон. В деле фигурировало покрывало из отеля в Индианаполисе, на котором в ходе экспертизы обнаружили больше сотни специфических следов ДНК, но ни один из них не принадлежал Тайсону. И это при том, что номер в отеле обходился съемщику в семьсот пятьдесят баксов за ночь.

Вовсе не нужно быть судебным экспертом, чтобы, услышав эту байку, возненавидеть отельные покрывала раз и навсегда. Положив хирургические щипцы на прикроватный столик так, чтобы до них было нетрудно дотянуться, Бреннан коснулась щекой подушки и постаралась расслабиться, выключив мозг, – непростая задачка, учитывая все, что произошло сегодня.

Вдруг она услышала что-то похожее на легкий стук, но не смогла точно определить, откуда он доносится.

После непродолжительного перерыва звук повторился. С третьего раза Бреннан сообразила, что на самом деле кто-то стучит в дверь. Ей все-таки удалось уснуть, но на десять секунд или на десять часов – она не могла бы сказать с уверенностью.

Бреннан бросила взгляд на часы, и электрические цифры, светящиеся в темноте, сказали ей, что сейчас 17:17. Больше четырех часов выпали из ее жизни без следа.

Снова раздался стук, заставив ее подняться, пригладить волосы перед зеркалом, а затем проковылять к двери, чтобы посмотреть в глазок на визитера.

Так, словно ей было из-за чего волноваться.

Как Бреннан и предполагала, открывшаяся дверь явила ее взору специального агента Силли Бусса. Он скорчил серьезную мину, судя по всему, обусловленную последними событиями, однако, увидев Бреннан, агент расплылся в ослепительной улыбке.

– Привет, Бонз[3], – сказал он. – Спасибо, что приехала.

– Разве я не просила не называть меня так?

– Ну… сегодня ты просишь об этом впервые.

Бреннан едва удержалась от того, чтобы поприветствовать визитера хорошим прямым в челюсть.

Бусс прошел мимо нее в комнату.

– Решил устроить себе экскурсию по моим апартаментам?

– Что тут интересного… Но ведь ты сама собиралась меня пригласить, разве не так, Бонз?

– Я еще не решила. И перестань, пожалуйста, называть меня так – ты ведь знаешь, как я это ненавижу.

– Многие на твоем месте приняли бы это за комплимент.

– Да неужели!

Бусс в шутливом испуге закрыл лицо руками, но позволил себе еще одну улыбку, прежде чем стал серьезным.