Я, ничего не понимая, тупо смотрел на него, потом вдруг вспомнил все, что произошло, и вскочил.

– Да что с тобой? – удивился Витя.

– Я живой? – хрипло спросил я. И испугался – голос!

– Да живой, живой! Что тут тобой могло случиться? – Витя немного встревожился.

Я посмотрел на свои руки и ничего не понял. Все как обычно. Руки как руки. Никакой шерсти, никаких вывернутых кистей. Ничего! И водолазка на месте.

– Понимаешь… – и тут до меня дошло, что и голос у меня совершенно обычный. – У тебя есть в комнате зеркало?

– Маленькое есть. Если нужно большое, то оно в ванной.

В ванную мне идти совершенно не хотелось. Там могли быть Витины родители, а с ними встречаться я пока не собирался.

– Давай маленькое.

Витя протянул карманное зеркальце. Я посмотрелся в него – лицо совершенно обычное, глаза тоже. И вижу я все как всегда, а не тени и ореолы.

– Да что случилось-то? – забеспокоился Витя.

– Н-ничего, – сказал я.

Значит, весь этот кошмар мне просто приснился! И я успокоился.

– У нас олимпиада в понедельник по математике, ты приходи к десяти, – вспомнил я. – А завтра давай сходим погулять на горку, а то скоро потепление обещают, будет каша вместо снега, и не покатаемся уже.

– Давай, – после паузы согласился Витя.

Витя проводил меня до двери. Его родители так и не вышли в коридор. Ну и хорошо. Без них как-то спокойнее.

– Пока, – попрощался со мной Витя. Он был какой-то скучный. – Ты отличный парень, – вдруг сказал он.

– Ты тоже, – отозвался я и пошел домой.

На следующий день я принялся ждать Витю. Мы вчера не договорились, кто за кем зайдет, но к нему домой я идти не хотел. Вот не хотел – и все.

Ждал до половины третьего, но он так и не пришел. Что у Витьки там случилось? Я собрался и все-таки пошел к нему.

Окна его квартиры были темными – одни во всем подъезде. Странно. Я поднялся на этаж, позвонил в дверь – тишина. Позвонил еще раз и прислушался. Тихо. Я уселся на подоконник на лестничной клетке и решил его подождать. Должен же он когда-то прийти!

Ждал я долго. За окном совсем стемнело, и все равно я ждал, уже из какого-то упрямства. Внизу хлопнула входная дверь. Я обрадовался – решил, что пришел Витя, и поднялся. Но это оказалась какая-то женщина с сумкой. Соседка. Она внимательно на меня посмотрела и подозрительно спросила:

– Ты кого ждешь?

– Витю. Волкова, – сказал я и пояснил: – Он вот в этой квартире живет.

– Жил, – поправила меня женщина. – Они переехали. Вчера.

– Не может быть! – вырвалось у меня. – Я вчера у него в гостях был, и они никуда не собирались.

– Не знаю, – недовольно сказала она. – А знаю только, что вчера поздно вечером приехал грузовик, они погрузили туда вещи и уехали.

– Куда? – растерянно спросил я. – Вы не знаете, куда они уехали?

– Они мне не сказали, – отрезала тетка и пошла дальше.

А я остался на лестнице. Было ужасно тоскливо. Почему он не сказал вчера, что уезжает?! А ведь еще говорил, что мы друзья…

До понедельника я места себе не находил, все ждал, что вот-вот придет Витя и расскажет, куда они уехали и зачем. Но он не пришел.

В понедельник я просто бежал в школу, но в классе Вити не было. И на олимпиаду он тоже не пришел.

После уроков я не выдержал и подошел к Татьяне Михайловне спросить, где Витя Волков. Татьяна Михайловна сказала, что они с родителями уехали из города и сегодня его отец забрал документы.

Домой я шел просто убитый. Только-только подружился с отличным мальчишкой, как он уехал. Уехал, не предупредив, ничего не сказав!

На углу школы я замер: прямо передо мной стоял Вадька! Он чиркал зажигалкой, заслонившись от ветра, поэтому не сразу меня заметил. «Ну, все, – подумал я. – Живым не выпустит». Обойти его я не мог никак. Он повернулся, затянулся сигаретой и увидел меня. Мои ноги словно приросли к земле. Сейчас он как…

Вадька оглянулся по сторонам и бросил сигарету. «Сейчас начнется», – понял я и зажмурился, ожидая пинка. И вдруг услышал:

– Ты, это, не бойся. Если хочешь, я курить брошу.

Я открыл глаза и вытаращился на Вадьку. Вадька протягивал мне пачку сигарет и заискивающе улыбался. Я просто глазам не верил! Взял у него пачку, повертел в руках и бросил в снег. И Вадька не влепил мне по шее! Наоборот, он улыбнулся. Ну и дебильная у него улыбка! Но это лучше, чем когда он скалится и дерется.

– Можно я пойду? – спросил он.

Я кивнул, совершенно обалдевший, а он повернулся и пошел своей дорогой.

– Ничего себе, – прошептал я. Чудеса, да и только! Чтобы Вадька так со мной разговаривал? Я еще постоял немного, приходя в себя, а потом пошел домой.

Скоро выздоровел Сережка. Мы теперь опять сидим с ним за одной партой. Я часто захожу в Интернет, но мне на «электронку» в основном спам всякий шлют, вроде рекламы.

И все-таки однажды, когда я зашел на свою почту – просто обалдел. Мне пришло письмо от Витьки! Я сначала страшно удивился, а потом вспомнил, что ведь сам дал ему свой адрес. Вот здо`рово! Получается, мы сможем переписываться?

Письмо было совсем коротеньким:

«Здравствуй, Женька! Извини, что пришлось так неожиданно уехать! Если бы мог, я бы остался. У меня еще никогда не было такого друга, как ты. Писать я много не смогу, но всегда буду тебя помнить. И мне кажется, что мы еще увидимся. Твой друг Витя Волков».

На большой перемене мы с Сережкой пошли в буфет, и в коридоре я увидел нашего учителя по биологии. Мне он очень нравился. Всегда не просто по учебнику рассказывал, а еще и всякие интересные истории по теме урока готовил. И к ответам не придирался.

Владимир Петрович тоже увидел нас и обрадовался:

– Николаев, Волчков! Ребята, у вас какой урок следующий?

– Физкультура, – хором ответили мы.

– Только я на физ-ру не иду, – добавил Сережка. – У меня нога была вывихнута, теперь я на лечебную гимнастику хожу. Еще две недели.

– Вот это очень хорошо! – невпопад обрадовался он. – Помоги мне, пожалуйста, а то я не успеваю кабинет оформить.

Тут мне стало очень обидно, что Сережка будет с Владимиром Петровичем заниматься интересным делом, а я – нет, и я сказал:

– Владимир Петрович, я тоже на урок не иду, только мне надо справку отдать.