Я обернулся к ней.

– Значит, ты все же решила пойти со мной.

Она с мрачным видом покачала головой.

– Ты все еще нуждаешься в руководстве.

– Я не заблужусь, если ты это имела в виду.

Риа лишь поморщилась вместо ответа.

Я тоже промолчал и продолжал спускаться вниз по склону. Время от времени я спотыкался, проваливался пятками в мягкую землю. Риа не отставала, бесшумная, словно тень. Когда мы спустились на равнину, ветер утих. Во влажном спертом воздухе висел туман, но несмотря на это, солнце палило нещадно. Я снова принялся вытирать глаза, но на сей раз потому, что их заливал жгучий пот.

Большую часть дня мы шагали молча. Временами, когда попадались безжизненные поля, покрытые высохшей травой, я играл на Арфе, и мы оставляли за собой ярко-зеленую траву, звенящие ручьи, цветущие деревья – словом, ожившую природу. Но несмотря на то, что солнце жгло наши головы, оно не могло согреть сердце ни мне, ни Рии.

Наконец, я заметил знакомый холм, рассеченный глубокой расщелиной. В расщелине виднелась серая хижина, которая, казалось, выросла из камней и земли, покрывавших склон. Жилище окружала ветхая стена, за которой прятались несколько шпалер с виноградными лозами и жалкие плодовые деревья. Все это было не очень похоже на сад. И тем не менее до падения Черного замка это место было настоящим оазисом жизни посреди Ржавых равнин.

Как удивятся мои старые друзья Тэйлеан и Гарлата, когда я превращу их скромный сад в изобильную фруктовую рощу, цветущую, плодоносящую круглый год, размышлял я. Они будут бесконечно благодарны мне – так, что не смогут выразить свою благодарность в словах. Может быть, даже на Рию я наконец сумею произвести впечатление. По ту сторону стены, в тени ветвей с пышной листвой, я увидел две седые головы. Тэйлеан и Гарлата. Они трудились бок о бок над клумбой, покрытой ярко-желтыми цветами, головы их медленно покачивались, словно в такт музыке, которая была слышна только им самим.

Я улыбнулся, подумав о чудесном даре, который я приготовил для них. Когда я видел их в последний раз, по пути в Черный замок, я был всего лишь оборванным мальчишкой, который едва надеялся дожить до заката. Они не думали, что увидят меня снова. Да и я не думал тогда, что вернусь. Я зашагал быстрее, и Риа поспешила за мной.

Когда до полуразрушенной стены оставалось чуть больше двадцати шагов, две головы одновременно повернулись ко мне. Тэйлеан первым поднялся на ноги. Он протянул морщинистую, но сильную руку Гарлате, но та отмахнулась и встала с земли без посторонней помощи. Они смотрели, как мы приближаемся: Тэйлеан поглаживал лохматые бакенбарды, а Гарлата прикрывала глаза от солнца. Я перешагнул через стену, и Риа последовала моему примеру. Несмотря на тяжесть Арфы, я расправил спину и даже вытянул шею в попытке казаться выше.

Морщинистое лицо Гарлаты озарила ласковая улыбка.

– Ты все же вернулся.

– Да, – ответил я, поворачиваясь так, чтобы старики могли увидеть Арфу. – И принес вам кое-что.

Тэйлеан наморщил лоб.

– Ты хочешь сказать, что привел с собой кое-кого.

Риа шагнула вперед. Ее серо-голубые глаза сверкнули при виде двух пожилых садовников и их простой хижины. Она не стала дожидаться, пока ее представят, и поклонилась, приветствуя хозяев.

– Меня зовут Риа.

– А меня – Тэйлеан. Это моя жена, Гарлата, мы прожили вместе шестьдесят семь лет.

Седовласая старуха нахмурилась и поддала ему ногой в голень. Она едва не промахнулась, но все же чувствительно задела мужа.

– Шестьдесят восемь, старый ты дурень.

– Извини, дорогая. Шестьдесят восемь. – Он отступил на шаг и добавил: – Она всегда права, понимаете ли.

Гарлата недовольно фыркнула.

– Скажи спасибо, что у нас гости, а то бы ты сейчас еще и совком получил!

Муж бросил быстрый взгляд на ручку садового инструмента, торчавшую из цветочной клумбы, и взмахнул рукой с изяществом, достойным медведя.

– И снова она права. Если бы время от времени к нам не заглядывали гости и не оберегали меня, я, без сомнения, не сумел бы прожить столь долгую жизнь.

Риа прыснула со смеху.

Гарлата, смягчившись, протянула Тэйлеану руку. Они стояли так с минуту – седые старик и старуха, древние, как каменные стены хижины. Вокруг негромко шелестели листья, словно выражая благодарность любящим рукам, которые ухаживали за этим садом столько лет.

– Вы мне напоминаете два дерева, – заметила Риа. – Деревья, которые жили рядом так долго, что срослись друг с другом. Корни, ветви и все такое.

В глазах Гарлаты зажглись искорки, и она взглянула на мужа.

Я решил предпринять вторую попытку.

– Кстати, раз уж речь зашла о росте, у меня для вас есть…

– Точно! – воскликнул старик, перебивая меня. – Ты привел свою подругу, Рию. – Он обернулся к девчонке. – Мы очень рады видеть тебя, не меньше, чем радуемся восходу солнца.

Гарлата потянула меня за рукав.

– А что сталось с твоим другом, который приходил с тобой в прошлый раз, ну, у которого нос картошкой?

– У Шима все в порядке, – не слишком любезно ответил я. – А теперь…

– Но нос у него, – вставила Риа, – стал еще больше, чем прежде.

Гарлата приподняла бровь.

– Да, мне уже тогда показалось, что он полон сюрпризов, этот малыш.

Я откашлялся и торжественным тоном объявил:

– А теперь взгляните, какой чудесный сюрприз у меня имеется для вас обоих.

Но не успел я закончить фразу, как старушка снова обратилась к Рии:

– Ты родом из Леса Друма? Твоя одежда похожа на платья лесных эльфов.

– Да, Лес Друма – моя родина, я там родилась и прожила всю жизнь.

Гарлата наклонилась к девочке.

– Скажи мне, верны ли дошедшие до меня слухи? О том, что самое редкое из деревьев, на каждой ветви которого вырастают разные фрукты, еще можно найти в Лесу Друма?

Риа просияла.

– Совершенно верно. Дерево шоморра и правда растет в моем лесу. Можно даже назвать его моим садом.

– Значит, у тебя замечательный сад, дитя мое. Замечательный сад!

С каждой минутой я раздражался все сильнее, и наконец сердито стукнул посохом по земле.

– У меня есть дар для вашего сада!

Но старики как будто бы не слышали меня; они отвернулись и осыпали Рию вопросами о Лесе Друма. Судя по всему, она интересовала их гораздо больше, чем я. Я, который собирался осыпать их невиданными благодеяниями!

Наконец, Тэйлеан протянул мускулистую руку к спиралевидному фрукту, свисавшему с ближайшей ветви, и ловким движением сорвал его. Бледно-фиолетовая спираль светилась в его ладони.