Черный «Toyota Land Cruiser Prado» свернул с главной дороги в узенький переулок. Дорога, усыпанная только гравием, еле скрывающим колдобины и выбоины, оставляла желать лучшего, причем не только тем, кто ездит по ней.

– Бездна, может им тут асфальт положить? – ворчал вслух Александр.

Мужчина повернул руль резко вправо, чтобы объехать очередную яму.

– Тебе никогда не понять, – усмехнулась я. – Это неотделимая часть местного шарма.

– Ага, – отозвался мой единственный самый верный друг. – То-то ты стала еще более стервозной, после того как прожила в этой стране шестьсот лет.

Скривила губы в легкой усмешке. Александр только довольно хмыкнул.

– Не завидуй.

– Ну, что вы графиня Деверо. Как можно, – ответил архивампир с усмешкой и тут же добавил мрачно. – Было бы чему.

Внедорожник, наконец, добрался до своей цели и мужчина вдавил педаль тормоза, меняя положение рукояти рычага переключения на коробке передач.

– Ты не пойдешь в это проклятое измерение, Камелия, – глава клана вампиров положил руки на руль, разворачивая ко мне всем корпусом, и выжидающе приподнял левую бровь.

Руки продолжали сжимать край руля и уже побелели от напряжения.

– Вообще-то теоретически это как раз Альтерра – проклятое измерение, и там, откуда Сумрак появляется – тоже проклятое, а вот Алнаир как раз-таки самый нормальный мир из всех упомянутых, – мягко возразила я.

Не подействовало. Скорее наоборот.

– Оттуда живыми никто не возвращался уже давно, – аргументировал он в ответ.

– Может им просто там так понравилось, что они остались? – съехидничала я.

– Не будь ребенком, – услышала его строгий отеческий тон. – Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. Это не лучшая идея.

Больше ничего не ответила. Просто вышла из машины.

Знаю, что он прав, но дороги назад нет. Не хотелось бы омрачать спорами возможно последний мой день в этом мире.

Перед высоким зеленым заборчиком, ограждающим владения семьи Арсеньевых, машин собралось уже не один десяток. Мой спутник вышел из машины, достал большую серую коробку, упакованную подарочной лентой ярко розового цвета и задумчиво уставился на ярко-желтое «Chevrolet Camaro».

– Арт уже здесь, – подметил Александр.

– Смотрю, в последнее время он вообще изменился, – отозвалась я в ответ. – Может кризис среднего возраста? – уловила изумленный взгляд Александра. – Когда он у вас там, веков этак через восемнадцать – двадцать? – добавила ехидно.

– Лично у меня такое впечатление, что такие дни в его жизни не наступят никогда, – не сразу, но все же нашелся с ответом архивапир.

Калитка у ворот открылась и моя златоволосая девочка выбежала первой, ловко оббегая сопровождающего ее Константина.

– Мама!!! – услышала я безграничный океан радости в свой адрес.

На Еве было воздушное салатовое платье, украшенное белыми бантиками по краям – одно их тех, что мы купили ей еще совместно с Тимуром. Я обняла ребенка, закружила в воздухе и поцеловала в лоб, потрепав по макушке. Как же скучала по ней!

– С днем рождения, Ева.

– Мама! – отозвалась она, сжимая руки вокруг моей шеи еще крепче.

По сердцу прошлась волна тепла. Не думала, что когда-нибудь смогу услышать такое. Теперь, когда мое прошлое вернулось – это слово стало значить еще больше, чем прежде, но как бы ни хотелось продлить этот миг, пришлось поставить дочь на землю, чтобы достать из кармана брюк маленькую красную коробочку.

– Это мне? – спросила она заинтересовано.

– Тебе, – улыбнулась я.

Зеленые глазки заблестели в ожидании сюрприза. Я не стала долго тянуть и открыла крышку, демонстрируя, что внутри. Блеск ожидания в глазах маленькой ведьмочки перерос в восторг. Так и знала, что ей понравится, несмотря на то, что дар не для семилетки.

– Ну-ка, повернись, – скомандовала я.

Ребенок послушно выполнила просьбу и в следующие несколько секунд кулон, являющийся одним из предметов фамильных украшений рода Ашерро, был застегнут на девичьей шее.

– Ух ты! – только и сказала она.

Ева опустила лицо вниз, чтобы рассмотреть дар. Тоненькие пальчики прошлись по черным ониксам и алмазам, вставленным в серебро.

– Спасибо, мама, – снова улыбнулась она мне.

– У меня тоже есть для тебя кое-что, – сказал Александр.

Архивампир протянул руки и отдал коробку с лентой ребенку.

– Иди, откроешь в доме, – предложила я.

Ева обхватила довольно объемный подарок, и резко развернувшись, бегом помчалась в направлении двора, не забыв при этом оповестить о новом даре и других:

– Паша! Паша! Смотри, что мне мама и дядя Саша подарили!

Александра перекосило так, как будто его только что, по меньшей мере, «тетей Шурой» назвали, но он сделал усилие в сохранении выдержки и улыбнулся ей вслед.

– Рад, что смогли приехать, – сказал Константин.

Мужчина протянул руку графу Деверо в рукопожатии, затем склонил голову, вежливо приветствуя меня, и пошел следом за девочкой. Мы последовали за ними.

– Алнаир не просто так является закрытым миром. К тому же правитель там сейчас, мягко говоря, весьма своеобразен в своих предпочтениях, – тихо произнес Александр.

Он пропустил меня вперед себя и закрыл за нами калитку.

Оформленная красным кирпичом бетонная фактурная дорожка, вдоль которой росла вишня, была украшена не одной сотней воздушных шаров. На выделенном свободном участке накрыты столы с белоснежными скатертями. Чуть вдалеке мангал с готовящейся на ней бараниной. Наверное никогда не перестану удивляться хозяйственности жены Арсеньева старшего – ведь все сама, без посторонней помощи.

– Скажи, что ты передумала, – продолжал настаивать на своем Александр.

– Не передумала, – ответила коротко.

Этот разговор уже начал подбешивать, откровенно говоря. Мой единственный законный на Земле супруг вот уже второй час вел одни и те же беседы.

– Одной туда идти, по меньшей мере, неразумно, – не унимался он.

– Я не одна. Со мной будет Вероника, – ответила все еще спокойно, глубоко вдохнув, чтобы не терять самообладание.

Присела на лавочку, стоящую в кроне одного из плодово-ягодных деревьев, и сняла замшевые туфли. Август удался довольно жарким.

– То есть, ты сейчас хочешь меня уверить, что берешь в помощь архимага, которая и сама может, если что помочь тебе отправиться в Бездну, и при этом ты уверена, что все будет хорошо? – карие глаза излучали негодование и неприятие ситуации.