поезд. Большого труда ему стоило попасть в тот же гостиничный номер.

Он вытащил из ботинок шнурки и связал их крохотным узелком. Подошел и еще раз примерился. Он знал, что ему будет не очень удобно проделать всю операцию, но другого выхода не было. Притащил и прислонил к стене под гвоздем стул.

На его счастье или несчастье, жена хозяина гостиницы видела, с каким лицом он поднимался на этаж, и слышала, как неистово скрежетал ключ в замке, который он хотел запереть навсегда.

Когда дверь сломали, он уже успел изобразить из связанных шнурков петельку. Его скрутили и повалили на кровать.

— История пренеприятная, — повторял владелец гостиницы. — Надо ее замять. Повесьте на этот гвоздь какую-нибудь картину. Чтоб никому и в голову не пришло… Вы меня поняли? Первую попавшуюся картину… Можно даже прежнюю.

РАССКАЗЫ ИЗ ЦИКЛА

«БЕЗЗАБОТНЫЕ ДНИ»

СОВЕТ ДРУГА

Юрка позвонил мне среди дня и сказал, что нуждается в помощи.

— Чего стряслось? Свадьбу раздумали играть? — спросил я.

— Костюм надо купить, — мрачно сообщил он. — Жениху нельзя без костюма. У меня двести восемьдесят «рэ». Лена и ее родители хотят хороший, австрийский или финский, с жилетом… Такие как раз завезли в «Одежду», ну, рядом с пивзалом, ты знаешь…

Через час мы потягивали горьковатое пиво из высоких кружек, поглядывали в окно на магазин «Одежда» и обменивались впечатлениями.

— Костюм хороший, солидный, а главное, не гладко черный, в полоску, — говорил я. — И чистошерстяной, качественный…

— Хороший, — соглашался Юрка. — Буржуазный. Такой не пивом обмывать, а виски с содовой. Наденешь эту полоску — и уж точно пивком не побалуешься. Бренди все больше придется.

И Юрка загрустил:

— Пропала вольная жизнь… Чистошерстяной, надо же! Что хорошего? Они мнутся аж в гармошку. Лучше бы уж с синтетикой.

— Купи с примесью. Тебе ведь после свадьбы все равно брюки самому гладить, — поддел его я.

— Вот, — обрадовался он. — Для чего я тебя и позвал. Совет друга — самое дорогое, что может быть. Итак, останавливаемся на примеси, а это значит, у нас высвобождается аж тридцать целковых. Берем еще пива и креветок…

Мы взяли пива, креветок, но и после этого у нас осталось двадцать пять рублей. Поэтому мы перекочевали в соседнее кафе, где заказали шампанского и поесть: все-таки время было обеденное. Здесь Юрка снова впал в хандру.

— Ну почему все мне диктуют? Они, видите ли, хотят с жилетом. А на мое мнение — тьфу. А я считаю, с жилетом для нашего возраста чересчур. У них замшелые представления о том, как должен одеваться мужчина. А Ленка им подпевает. Я в нем лет на шестьдесят потяну…

— Да, в общем, так, — снова кивнул я. — В жизни не носил жилетов.

Юрка с горечью скользнул взглядом по моим брезентовым штанам и рубашке с закатанными рукавами.

— Погоди, женишься, узнаешь… — И вздохнул. — Если бы не свадьба, и костюм не понадобился бы. И еще жилет! На кой ляд он мне? Что я, банкир? Или лорд? Может, плюнем, купим обычный, без жилета?

— Муж имеет право на самостоятельный поступок, — заметил я. — Если сразу себя твердо поставить…

— Все, решено. Тем более это даст нам экономию еще в полсотни, — воодушевился Юрка. — Так что можем по случаю моей свадьбы и Покупки костюма погулять в более пристойном заведении.

Так мы оказались в ресторане. Нам принесли коньяк, цыплят табака и зелени. Чокнулись, закусили, и Юрка разоткровенничался:

— Если честно, купил бы я джинсы за сто пятьдесят, будь прокляты спекулянты. И ковбойку. И кроссовки новые. Кто сейчас костюмы носит? В гости в нем нелепо. На работу — все равно сверху робу. По-моему, и в театр уже не наряжаются…

— Ты не забыл, что у тебя свадьба? — напомнил я.

— Ах, да. — Он хлопнул себя по лбу. — Действительно. Только, веришь, не лежит у меня к этому маскараду душа. Потом ведь и галстук заставят носить.

— Заставят, — подтвердил я, изобразив на лице сочувствие.

Он обхватил голову руками.

— Что меня ждет? Давай еще по чуть-чуть.

— Ну уж нет, — воспротивился я. — Ты меня зачем позвал? Чтобы я помог выбрать вещь. Я не намерен становиться причиной твоей неудавшейся личной жизни.

Юрка посерьезнел, нахмурился, волевым усилием заставил себя подняться, и мы отправились в магазин. Всю дорогу мой друг держался молодцом, но, едва оказавшись меж рядов разномастных костюмов, опять начал страдать:

— Зачем мне эта империалистическая шваль? Пусть буржуазная плесень в них коррупционирует. Я простой парень. Мне чешский или болгарский вполне сойдет. А если так, у нас еще двадцать шесть рублей свободных.

Мы вернулись в ресторан. Но двадцати шести рублей не хватило.

— И хорошо, — изымая купюры из отложенной на костюм суммы, приговаривал Юрка. — Если быть до конца честным, то и чешский для меня — слишком шикарно. Мужчина вообще не должен выделяться. Он должен быть скромен и аккуратен. Если ставить во главу угла эти требования, с нашей швейной промышленностью никто не сравнится. Что, кстати, даст нам покрытие искомой нехватки.

Расплатившись, мы вышли из ресторана и взяли курс на магазин, где Юрка уверенно выбрал костюм, правда, не черный, а салатный, и независимо проследовал в примерочную кабину.

— Ничего сидит?

— Как влитой, — похвалил его вкус я.

Он внимательно изучил бирку с указанием размера и цены, и настроение его еще больше улучшилось.

— Даже дешевле, чем я думал. Еще и на галстук хватит.

— Учтите, это полуфабрикат, — предупредил нас подошедший продавец.

— Уж и не знаю, — пожал я плечами, — как такую замечательную вещь еще можно улучшить. Просто фантазии не хватает.

— Он без подкладки, и швы не застрочены. — Продавец стал тыкать в недоделки пальцем, но Юрка его оборвал:

— Подкладка — излишество. Прошу завернуть.

Когда на другой день я приехал в загс, чтобы выполнить обязанности свидетеля, между женихом и невестой