— Дэвид, ступай наверх и переоденься. Джайлз, скажи повару, что скоро мы будем готовы к обеду. Леди Пейдж и мисс Пейдж, я покажу вам ваши комнаты, чтобы вы могли освежиться с дороги, пока наши супруги уединятся в кабинете. — Виконтесса вскинула бровь и посмотрела на сына. — Если он только не пропах виски. Тебе не мешало бы проверить это, Дэвид, по дороге в свою комнату.

Мать кивнула в сторону лестницы, и Дэвид побрел прочь, чувствуя на себе взгляд Шарлотты. Пусть увидит, что он вовсе не пьян. Впрочем, Дэвид никак не мог взять в толк, отчего это его вдруг взволновало ее мнение.

Ничего не изменилось. Он не собирался на ней жениться. Ему, черт возьми, еще не исполнилось двадцати лет. И, кроме того, Дэвид вовсе не собирался связывать себя узами брака с девушкой, выбранной для него отцом.

Но тогда почему его так раздражает мысль о том, что Шарлотта считает его либо алкоголиком, либо невоспитанным идиотом, либо и тем и другим вместе? Дэвид мог выбрать девушку сам. Ему необязательно производить впечатление на дочь бесцеремонного нахала, желающего стать своим в высших слоях общества. Пускай их отцы плетут паутину. Дэвид в нее не попадется.

И не важно, что Шарлотта хорошенькая как картинка. Нет, не просто хорошенькая — красавица. И даже более того — она ослепительна.

Дэвид нахмурился. Это не имеет никакого значения. Он не станет жениться на ком ему укажут ради того, чтобы обеспечить отца деньгами для очередного безумного проекта. Не станет, и все тут.

Ужин в Керквуд-Мэнорс был грандиозным событием, но Шарлотта видела лишь молодого человека, сидевшего за столом напротив.

Она не ожидала, что Дэвид окажется столь привлекательным. Он и мальчишкой был очень симпатичным, но зачастую такие милые мальчики превращаются в довольно неприглядных мужчин.

Но Дэвид Мастерс к их числу не относился. Когда он повернулся, чтобы перекинуться парой слов с ее матерью, сидящей слева от него, Шарлотта вновь украдкой посмотрела на него. Святые небеса, как же он красив! В детстве он заплетал свои непослушные волосы в маленькую косичку, как и большинство мальчиков, но эта мода осталась в прошлом. Теперь Дэвид был подстрижен достаточно коротко, чтобы справиться с тугими кудрями. И эта новая прическа очень шла ему.

Впрочем, как и костюм. Шарлотта вздохнула. После происшествия в холле Дэвид переоделся в зеленый сюртук, подчеркивающий необыкновенно широкие плечи и делающий изумрудный оттенок его глаз еще более ярким. Но Шарлотта не могла отвести взгляда от подбородка Дэвида над мягкими складками белоснежного галстука. Неужели эта восхитительная ямочка была там всегда?

Словно ощутив на себе изучающий взгляд Шарлотты, Дэвид поднял глаза и посмотрел на нее. Браня себя за то, что неуместно увлеклась созерцанием привлекательного лица Дэвида Мастерса, Шарлотта уткнулась в свою тарелку. Плевать, что этот молодой человек так чертовски привлекателен и прекрасно сложен. Плевать на то, что в его голосе появились невероятно чувственные хриплые нотки, затрагивающие каждый нерв Шарлотты.

Он либо пьяница, как ее отец, либо притворился таковым шутки ради. В любом случае подобное поведение свидетельствовало о его дурном характере.

Или дурном характере его брата. Шарлотта бросила взгляд на Джайлза, сидящего по правую руку от нее. Он тоже был очень красив — цветом волос и телосложением очень напоминал Дэвида. Но почему ее сердце не билось так отчаянно при взгляде на него?

Когда подали ореховый пудинг, мать Шарлотты вежливо улыбнулась леди Керквуд.

— А где сейчас ваши дочери?

Шарлотта подняла глаза. Она совершенно забыла о двух сестрах Дэвида. Если память ей не изменяет, одна из них младше ее. Ребенком она мало общалась с девочками, отдавая предпочтение шумным играм с их братьями.

— Они гостят у моей сестры в Эссексе, — ответила мать Дэвида. — Она пытается подготовить их к выходу в свет, бедняжка. — Виконтесса погрузила ложечку в пудинг. — Я хотела отправить их в школу, но хорошую найти трудно. Девушкам их возраста нужно гораздо большее, нежели умение танцевать и знание манер.

— Я полностью с вами согласна, — вступила в разговор Шарлотта, испытавшая облегчение оттого, что столь величественная персона, как виконтесса, разделяет ее взгляды на образование. — Молодым леди надо преподавать историю, математику, точные науки… — Шарлотта замолчала, заметив выражение шока на лице леди Керквуд. — О… Вы имели в виду нечто иное.

Отец гневно взглянул на Шарлотту.

— Я не раз повторял дочери, что даже если молодым леди и удастся овладеть подобного рода знаниями, они не смогут ими воспользоваться. Но она не слушает.

Дэвид, который усиленно делал вид, что сосредоточен на поедании пудинга, тихо заметил:

— Знания необходимы каждому человеку. Мы не цитируем стихотворения в повседневной жизни, но чтение поэзии обогащает нас, не так ли? И вообще, какой прок в танцах, кроме развлечения? Не понимаю, чем могут повредить лишние знания.

Поддержка пришла с совершенно неожиданной стороны и несказанно удивила Шарлотту. Когда же она подняла глаза, Дэвид лукаво подмигнул ей.

— Ах, оставь, Дэвид, — произнесла леди Керквуд, презрительно фыркнув. — Я говорила о совершенно иных знаниях. Девушка должна знать нравы общества и разбираться в мужчинах. К сожалению, информации такого рода всегда недостает. Молодых леди учат чему угодно, но только не тому, как вести себя, когда вокруг увиваются повесы, подобные тебе и твоему брату.

— Мама! — притворно жалобно взмолился Джайлз. — Осторожнее, а то мисс Пейдж сочтет нас с Дэвидом недостойными доверия негодяями. Мы совсем не хотим, чтобы она спряталась в своей комнате из боязни лишиться добродетели.

— Она вовсе не труслива, — еле заметно улыбнувшись, произнес Дэвид. — Ребенком она была отнюдь не беззащитной фиалкой. — Дэвид отхлебнул вина. — Помнишь, Джайлз? Она принимала участие в каждой потасовке, скакала верхом и бегала не хуже любого из нас. Я уж не говорю о том, что, когда мы поспорили, она забралась на дерево гораздо быстрее меня.

Шарлотта напряглась. Неужели он действительно вспомнил сейчас тот ужасный случай?

— Как настоящая обезьяна, — протянул за спиной Шарлотты Джайлз, усугубив ситуацию. — Ты ведь так тогда сказал?

Дэвид нахмурился.

— В самом деле? Не помню.

Что? Негодяй унизил ее перед всеми деревенскими мальчишками и даже не помнит этого? Просто неслыханно! Шарлотта не верила собственным ушам.

— Зато я очень хорошо помню, — довольно грубо бросила она. — Сначала вы ужасно отозвались о…

— Единственное, чего не умеет моя дочь, — перебил Шарлотту отец, — это плавать. Не так ли, Шарлотта? Ты совершенно не умеешь держаться на воде.

Девушка взглянула на отца, выражение лица которого говорило о том, что она сильно пожалеет, если не прикусит язык тотчас же. Шарлотта уткнулась в тарелку.