Литературное дарование В. С. Кривенко его патрон использовал весьма активно. В частности, в 1888 г. по поручению министра В. С. Кривенко составил сборник кратких сведений о правительственных учреждениях[56], который содержал перечень ведомств с обзором их деятельности и штата руководящих должностных лиц. Издание такого справочника было предпринято впервые и стало серьезным шагом на пути к гласности в работе органов государственной власти. Порой В. С. Кривенко выступал и в роли официозного журналиста. Так, в октябре 1888 г., после крушения императорского поезда в Борках, он посвятил этому происшествию особую статью, вскрывшую непорядки в Министерстве путей сообщения. «Статью в “Правительственном вестнике”, где говорится о гнилой шпале, переданной будто бы государем жандармскому офицеру, — отметила 28 октября 1888 г. генеральша А. В. Богданович, — написал личный секретарь Воронцова-Дашкова Кривенко»[57].

Публицистическая деятельность В. С. Кривенко не ограничивалась официозными органами. С 1889 г. он регулярно печатает очерки и статьи в газете «Новое время». В этом году В. С. Кривенко выступил в газете А. С. Суворина в защиту женского образования[58], статья о котором позднее вышла отдельным изданием[59]. Интерес В. С. Кривенко к данной теме был неслучайным — он входил в правление «Общества для усиления средств женских медицинских институтов». Общение же с А. С. Сувориным скоро переросло в многолетнюю дружбу. Так, согласно дневнику А. С. Суворина, 4 февраля 1893 г. В. С. Кривенко обедал у него, а уже через четыре дня состоялся ответный визит. В последующие годы эти дружеские встречи неоднократно повторялись. «Вчера, — записал А. С. Суворин 21 апреля 1896 г., — я был у Кривенко». В том же году, 31 октября, В. С. Кривенко с женой и дочерью обедали у А. С. Суворина, 17 декабря он вместе с В. С. Кривенко смотрел в Александрийском театре пьесу П. М. Невежина «Непогрешимый». В марте следующего года А. С. Суворин и В. С. Кривенко совместно ездили в Москву. В феврале 1900 г., сообщив о своем присутствии на данном в честь М. Г. Савиной обеде в петербургском ресторане «Медведь», А. С. Суворин записал: «Домой вернулся с Кривенко пешком»[60]. Неудивительно, что многие книги В. С. Кривенко были изданы именно в типографии А. С. Суворина.

Вероятно, А. С. Суворин был заинтересован в В. С. Кривенко едва ли не больше, чем тот в знаменитом журналисте: по своей высокой должности В. С. Кривенко имел доступ к эксклюзивной информации, которой он, надо думать, делился со своим другом. Например, именно В. С. Кривенко поручили составление официального описания путешествия по Востоку наследника цесаревича Николая Александровича, будущего Николая II. В качестве автора описания В. С. Кривенко был посвящен в такую щекотливую тему, как покушение на цесаревича в Японии. «Спрашивал у Кривенко: правда ли, что у государя головные боли, что на затылке образовалась шишка вследствие японского удара, — записал

A. С. Суворин 17 декабря 1896 г., далее передавая ответ собеседника. — Вздор. Государь сегодня был на охоте. Больной он не поехал бы»[61]. Описание появилось в «Правительственном вестнике»[62], а также вышло отдельным изданием[63]. Кроме «Нового времени», очерки и статьи В. С. Кривенко печатали газета «Московские ведомости» (в 1892–1899 гг.), журналы «Нива» (1889) и «Исторический вестник» (1891). Некоторые очерки вышли отдельными изданиями — например, посвященный поездке автора на Кавказ[64] осенью 1888 г.

Смерть Александра III в 1894 г. и вступление на престол Николая II не отразились на положении В. С. Кривенко. Как и ранее, исполнение служебных обязанностей он успешно сочетал с литературным творчеством. В первые годы нового царствования вышли путевые очерки о поездках по Северному Кавказу[65] и Дагестану[66]. Высокое служебное положение

B. С. Кривенко существенно изменила Ходынская катастрофа — гибель сотен людей из-за давки на Ходынском поле в Москве 18 мая 1896 г., произошедшая при раздаче царских подарков по случаю коронации Николая II. Не будучи виновником этой катастрофы, В. С. Кривенко, тем не менее, использовал в сложившейся ситуации все свое влияние на И. И. Воронцова-Дашкова для того, чтобы хотя бы отчасти восстановить поколебавшийся авторитет императора и его двора. В. С. Кривенко высказался против посещения Николаем II бала во французском посольстве, намеченного на вечер того же дня, и выдвинул идею материальной помощи семьям погибших. «Государь, — отметил 18 мая А. С. Суворин, — дал на каждую осиротелую семью по 1000 рублей. Доложить в этом смысле государю посоветовал Воронцову-Дашкову В. С. Кривенко Вчера В. С. Кривенко задержал статью для "Русского слова", где говорилось, что радоваться нечего, что следует печалиться об умершем императоре, который так много сделал. Сегодня Кривенко говорит: “Вот, накаркал этот господин!”. Многие хотели, чтоб государь не ездил на бал французского посольства, т. е., иными словами, чтобы посольство отложило свой бал ввиду этого несчастия. Кривенко советовал это Воронцову-Дашкову и говорил: “Франция приобрела бы тотчас популярность, если б отложили этот бал"»[67]. Тем не менее, посольство бал не отменило, и Николай II на него все-таки поехал. На этом настояли старшие великие князья, которые в первые годы нового царствования оказывали на молодого монарха большое влияние.

Расследование Ходынской катастрофы привело к конфликту между московским генерал-губернатором великим князем Сергеем Александровичем и И. И. Воронцовым-Дашковым. В ходе расследования Сергей Александрович обвинил в ней министерство двора и лично И. И. Воронцова-Дашкова. В то же время министр двора — несомненно, с подачи В. С. Кривенко — считал ее виновником московского обер-полицмейстера А. А. Власовского, а следовательно, и его начальника, великого князя. Следует отметить, что Сергей Александрович имел в этот период большое влияние на молодую императорскую чету и к тому же был женат на родной сестре императрицы, великой княгине Елизавете Феодоровне. Видя, что император склоняется к точке зрения великого князя, И. И. Воронцов-Дашков попросил отставку. С. И. Сазонова писала А. С. Суворину 27 июня 1896 г.: «На этих днях решается судьба наших общих знакомых (Кривенко)»[68]. Тем не менее, хотя Николай II и окончательно занял сторону своего дяди, отставка министра двора тогда не была принята — император не хотел огласки. Она была объявлена И. И. Воронцову-Дашкову только через год, в мае 1897 г. — без нового прошения и потому неожиданно. Узнав об этом, подал в отставку и В. С. Кривенко, однако его отставку не приняли: новый министр двора барон В. Б. Фредерике высоко ценил его опыт и профессиональные качества. В том же 1897 г. В. С. Кривенко назначили членом Совета при министре двора. В этом качестве он и пребывал до 1917 г.