Я считаю, надо больше работать с семьями и надо менять сознание людей. До сих пор не понимаю, почему при существующем уровне развития страны нет элементарных социальных служб, которые помогали бы мамам, оставшимся без средств к существованию и без крыши над головой. Если помощь и есть, то она точечная, силами некоторых фондов, и на всех ее определенно не хватает. Думаю, что нужно все больше и больше людей в это вовлекать. Инвестировать на государственном уровне, обеспечивать социальную рекламу. Помню, когда я посмотрела фильм Ольги Синяевой «Блеф, или С Новым годом», то окончательно поняла, что тоже хочу принять ребенка, без этого не смогу. У нас в окружении есть люди, которые могли бы усыновить, многие подруги, например, морально готовы, но у них мужья против. Надо работать с мужчинами. Дима мой, например, очень зависим от мнения друзей. И он не ожидал такой реакции людей, был в шоке, когда мы взяли Сережу. Он просто не думал, что все отнесутся к нашему поступку с большим уважением. Сейчас все знакомые готовы нам помочь, его друзья, врачи, теперь нас бесплатно лечат. За все время я услышала только один раз негативный отзыв: «Ты что вообще сделала? Ты хоть понимаешь?» Но это, конечно, не показатель.

Думаю, надо просто затаскивать людей в детские дома. Сиротские учреждения не имеют права быть закрытыми. Я привела свою подругу в Дом ребенка, она там плакала. Через какое-то время она сказала, что тоже готова принять ребенка. Я уверена, что дальше ситуация будет меняться, потихонечку и инвалидов, и детей с синдромом Дауна разберут. Приемных семей, к счастью, с каждым годом становится все больше.

Наталья Городиская, председатель Совета представителей общественных объединений семей, воспитывающих детей, оставшихся без попечения родителей, при Минобрнауки РФ, мама десяти детей, восемь из которых приемные.

Мы с мужем поженились в 2003 году, и у нас в семье всегда были разговоры о том, чтобы взять приемных детей. Я росла одна, а у Славы в семье детей было трое – он и два брата. И вот я тоже хотела троих – двоих родить, а одного усыновить. Собственно, все это мужу и озвучила. Это было еще в начале наших отношений, кровных детей пока не было. Мы оба работали и занимались строительством дома. У нас родилась Лера. У мужа была юридическая фирма, у меня свой бизнес – три магазина. Я тогда чем только не занималась. В тот период был очень популярен фэн-шуй. И вот помимо этих трех магазинов с восточными сувенирами мы организовывали курсы по фэн-шуй, я приглашала мастера. Сама с удовольствием училась, получала дипломы. Мне тогда было все это интересно, к тому же шло строительство дома, и я старалась, чтобы в нем все было правильно организовано. Дом мы построили, как нам казалось тогда, в соответствии с этими правилами. Потом я открыла Центр позитивного общения, у нас был свой клуб. Мы приглашали позитивных психологов из Москвы, приезжала Лена Шехина, она из академии Александра Свияша. В то время это было очень интересно, популярно, я сама с удовольствием тренинги посещала. Кстати, позитивная психология как раз и помогает детей воспитывать, потому что если нет позитива, то это сложно. В общем, все было отлично. Товары в наших магазинах пользовались хорошим спросом. Плюс у меня продавцы давали грамотные консультации, покупателям было интересно. А потом в 2008 году случился кризис. В августе у меня родился Максим, а осенью наступили сложные времена. Магазины потихонечку сошли на нет, только один остался. Честно говоря, я и сама уже, конечно, подустала к тому времени. Я вообще считать не очень люблю, продавцам доверяла безоговорочно и не делала ни одного учета. Я была вся в детях, у меня с их появлением внутри как будто что-то переключилось. Для меня они стали самым важным в жизни.

Особенно остро я это почувствовала, когда родился первый ребенок, Лера. Я помню тот момент, когда мне в первый раз ее принесли. Никогда этого не забуду. У меня были тяжелые роды, пришлось делать кесарево в конце концов. И я очень боялась, что что-то не так с ребенком – ее долго не несли. И потом, когда я ее увидела, у меня был такой незабываемый момент в жизни, такая эйфория! Я помню, ее положили рядом, а я не могу до нее дотянуться, шов же, и все такое, пошевелиться физически не могу. Еще и продавленная кровать, панцирные сетки. А мне так хотелось до Леры дотронуться, хоть языком дотянуться – лишь бы только прикоснуться. И с этого момента я поняла – вот все, что мне нужно. Вот оно, счастье! Произошел какой-то переворот, я не знаю, что это было. Но я поняла, что нас с ней двое – я пришла одна, а уходим мы вдвоем. И уже тогда я знала наверняка, что у нас с мужем будут еще дети. Если первого ребенка я ждала и не особенно думала об этом, то после поняла, что хочу еще детей.

Я стала изучать книжки по воспитанию детей. Спок тогда еще был популярен, все его читали. Мне это было интересно и очень важно. Я же педагог по профессии и по призванию – детей всех вынянчила у соседей. Если мамочка во двор выходила с коляской, Наташа была тут как тут. Наташа не с подружками бегает, а рядом с мамочкой этой ходит, развлекает младенца. У меня это было с детства, причем больше, чем у всех моих подруг, – с коляской ходить, в куклы играть, в дочки-матери, кастрюльки, посудка. Мне это нравилось, я не знаю, почему. И мне тогда еще говорили, что я буду воспитателем в детском саду. Я всех малышей организовывала, куда-то вела, устраивала для них игры. Родителям в 4 года объявила, что выхожу замуж. Причем и мальчик в детском саду был, у нас с ним дочка-кукла росла. Мама моя смеялась с родителями того мальчика, они говорили: «Как у них все серьезно». То есть с раннего детства была такая тяга – семья, дети. Мне очень этого хотелось. И вот в 27 лет, уже в таком сознательном возрасте, я родила первого ребенка, уже прекрасно понимая, что дальше хочу жизнь связать именно с детьми.

И в это же время у меня возникло безумной силы желание помогать детям в детских домах, я начала заниматься волонтерством. В какой-то момент, когда у меня уже были Максим, Лера, я проезжала мимо нашего детского дома на проспекте Строителей, и у меня вдруг как потекут слезы! До сих пор не знаю, что это было такое. А детский дом же закрыт, туда просто так не попадешь. Но у меня возникли дикий интерес и огромное желание пробраться к детям, которые там живут. Конечно, все получилось – кто ищет, тот всегда найдет. Знакомые из Центра позитивной психологии, как только узнали, что я хочу помогать, сразу дали мне телефон музыкального работника этого детского дома. Я позвонила, она говорит: «Ой, нам так нужна помощь! Нам нужны платья свадебные на 8 Марта девочкам на выступление». Я сразу всех своих знакомых обзвонила, насобирала им этих свадебных платьев, плюс свое отдала. В него никто не влез, правда, хотя девчонкам всего по 18 лет. Когда я пришла в детский дом с этими платьями, я познакомилась со старшими девочками. Хотя ехала туда в надежде посмотреть на маленьких, там дети живут с четырех лет. И как раз с этими взрослыми девочками я разговорилась, предложила им провести какие-нибудь интересные курсы, мастер-классы – по рукоделию, по тому по сему. Сказала им, что мы очень хотим общаться как старшие товарищи, как подруги. Помню, они не особенно воодушевились. Я ж не знала, что к ним и так ходят разные организации и люди, в принципе впервые в жизни с этим столкнулась.