Возможно, этот феномен – причина, по которой Пикассо сказал: «Плохие художники копируют. Хорошие художники воруют». Могут ли наблюдения Пикассо распространяться на другие области? Происходят ли копирование и воровство в вашем мире? Я имею в виду не буквально взять чью-то работу и заявить, что она ваша собственная, а в смысле что существует источник знаний, из которого мы все пьём. «Канон» должен быть доступен всем, он помогает принимать решения.

Художественное образование Пикассо и его предпочтения побуждали к использованию символов в искусстве. В «Последствиях войны» Рубенс представил Тридцатилетнюю европейскую войну как аллегорию с Марсом, Венерой и множеством херувимов между протагонистами. В «Гернике» Пикассо использовал душераздирающую аллегорию, основанную на выборе собственных личных символов. Долгие годы он разрабатывал и применял эти символы, которые иногда несли противоречивые значения, в зависимости от того, что он имел в виду. Некоторые были основаны на мифах и религии, психологии и эротизме, другие на детских воспоминаниях. Многие также уходили корнями в его испанскую национальность. Бесчисленные научные диссертации посвящены анализу богатого символизма изображений «Герники» и того, как решение Пикассо применить их способствовало величию картины.

Символы могут быть универсальными, а могут быть настолько личными или загадочными, что никто, кроме автора, не знает, что они означают. Они также могут быть кратчайшим путём к коммуникации. В семьях, например, часто есть символы, простое упоминание которых вызывает понимающий смех – никаких объяснений больше не нужно. Есть ли у вас свои символы, используете ли вы их?

Цветовая гамма «Герники» представляет ещё одну область принятия художественных решений. Из голубого и розового периодов его творчества ясно, что Пикассо понимал, как использовать цвет для обозначения настроения. Его работы, созданные перед испанской войной, отмечены богатством цвета. Умышленно выбрав только белый, приглушённые оттенки чёрного, серого и немного голубого, Пикассо показал нам, какое настроение он хотел бы создать у зрителей.

После того как работа над «Герникой» была завершена, Пикассо в основном вернулся к оживлённой цветовой гамме, хотя было и серьёзное исключение: «Склеп», написанный в 1944–1945 годах. Очевидно, художник всё ещё бросал вызов войне. Я приведу цитату непосредственно с сайта Нью-Йоркского музея современного искусства:

Моя жена, Джен, художница, и в течение многих лет я был привилегированным свидетелем её творческого процесса, который можно описать как каскад решений. Часто первым приходит общее, но ещё не имеющее направления чувство вдохновения. Затем приходит идея, иногда сразу же, а иногда после долгого периода «прорастания». Потом следует рассмотрение вопросов о том, что делать с идеей. Будет она реализована в картине, нарисованной маслом или акрилом? Насколько большой она будет? Это будет одна картина или часть взаимосвязанной серии? По мере того как художник работает, воплощая свою идею в жизнь, происходят изменения. Возможно, будет скорректирована композиция или цветовая гамма, а возможно, Джен соскребёт всё с холста и начнёт сначала.

То же самое с «Герникой». «Я начинаю с идеи, и она превращается в нечто другое, – сказал Пикассо, также отметив: – Вдохновение существует, но оно приходит во время работы».

Когда его «большое» решение было принято, за ним, казалось, скорострельной очередью последовал поток более мелких решений. Наброски различных изображений, их композиция, размышления о выборе цвета, предварительные исследования – все эти и другие элементы крутились друг за другом, подчиняясь мощному творческому желанию Пикассо передать ужас конкретной бомбёжки, которой суждено было стать символическим изображением ужаса войны как таковой.

После примерно месяца постоянной работы (запечатлённой в фотографиях его новой любовницей Дорой Маар) Пикассо объявил, что огромная картина маслом (холст, натянутый на раму, 349,3×776,6 см) закончена. В начале июня 1937 года она была установлена в испанском павильоне, откуда и началась её публичная жизнь.

Существует история о том, что, когда немецкий генерал увидел «Гернику», он сказал стоявшему рядом Пикассо: «Вы это сделали?» На что Пикассо ответил: «Нет, это сделали вы». (Несколько лет спустя во время нацистской оккупации Франции 1940–1944 годов работы Пикассо будут считаться «дегенеративными» и запрещенными к показу на публике.)

После окончания Выставки «Герника» начала путешествовать по всему миру, чтобы продолжить привлекать внимание к тяжёлой участи Испании. После окончания войны Пикассо продал картину правительству, несмотря на оговорку, что она никогда при жизни Франко не будет демонстрироваться в Испании.

В конце концов, все более хрупкая картина была отправлена в Нью-Йоркский музей современного искусства. Она оставалась там на постоянной экспозиции, пока не была передана Испании 10 сентября 1981 года, в столетнюю годовщину рождения её создателя. (Франко умер в 1975 году, но различные споры задерживали окончательную передачу картины Испании.) До открытия Музея Гуггенхайма в Бильбао в 1997 году «Гернику» по очевидным причинам планировалось установить именно в этом музее, но задумка так и не была реализована. Шедевр сейчас находится в Музее Королевы Софии в Мадриде, защищённый стеклом и охранниками.

Несмотря на конкретное географическое название картины и исторический источник вдохновения, «Герника» универсальна. В этом и состоит её меняющая мир сила. Как написано на официальном сайте Музея Королевы Софии:

Вам, вероятно, известно, что начиная с 1985 года (проведя несколько лет на реставрации) гобеленовая версия «Герники» висела в офисе Организации Объединённых Наций. Подарок от поместья Нельсона Рокфеллера расположен в коридоре у входа в зал заседаний Совета Безопасности, где телевизионные съемочные группы часто собираются для проведения пресс-конференций. Возможно, вы помните, что, когда государственный секретарь Колин Пауэлл прибыл в Совет Безопасности 5 февраля 2003 года, чтобы обсудить вторжение в Ирак, представители ООН временно закрыли гобелен голубым занавесом и флагами стран – либо чтобы обеспечить лучший фон для камер, либо, как многие решили, чтобы предотвратить гротескное ратование за новую войну на фоне «Герники».