– Не сомневаюсь.

Она встала и присела на другую кожаную кушетку.

– Я ценю твои усилия делать все возможное, чтобы наш брак выглядел реальным. Мне хотелось внести свою лепту, поэтому я нашла в Интернете опросник иммиграционной службы и сделала для тебя копию. Это поможет нам обоим лучше узнать друг друга. – (Лукас уставился на нее, словно на большого жука на его ветровом стекле.) – И тогда мы заставим всех поверить – мы по-настоящему влюблены.

– Это каким же образом? Тебе придется запомнить бренд моего крема для бритья?

– Раз это подходит для иммиграционной службы, то и нам тоже подойдет, – возразила она. – Там есть много других вопросов, кроме названий брендов. Например, на какой стороне кровати спит твой супруг? Где вы встретились? Ты сам сказал, будто я не представляю, что это значит – быть замужем. Как еще мы могли бы решить эту проблему?

Пробежав глазами по опроснику, Лукас нахмурился:

– Предлагаю долгий разговор за ужином и хорошей бутылкой вина. Так делают все, когда встречаются.

– Мы не встречаемся, Уилер! – «Встречаются». Это было еще одно, о чем Сия не имела ни малейшего представления. – И у нас нет времени. Мы же ужинаем у твоих родителей сегодня вечером.

– Да, но они не будут нам задавать вопросы типа «на какой стороне постели ты спишь?».

– Нет. Зато типа «как мы познакомились?» – сколько угодно. – Она ткнула пальцем в свой листок. – Или: «Почему мы так быстро решили пожениться?» Или: «Где мы собираемся провести наш медовый месяц?» В опроснике все это есть.

– Слишком похоже на школу, – проворчал он, откидывая со лба волосы. – Это вроде письменного экзамена в стиле эссе? А что, если я его не пройду?

– Тогда у моего деда возникнут подозрения. Я не получу своих денег. Женщины не получат убежища от своих негодяев-мужей. А ты – ты не получишь контракт «Манзанарис». – Она тряхнула стопкой бумаг. – Давай читай вопросы.

– Могу ли я хотя бы принять душ, прежде чем подвергнуть себя этому испытанию?

– Только если ответишь на восемнадцатый вопрос.

Глядя на свою распечатку, Лукас встал.

– Что у вас двоих общего? – Он посмотрел на нее и снова сел. – Это займет у нас часы…

– Я попытаюсь подсказать тебе.

В течение остального дня между душем, ланчем, походом в магазин и незаконченным спором насчет платья, которое Сия собиралась надеть для ужина, они снова и снова проигрывали эти вопросы. Лукас даже последовал за ней в ее комнату.

Наконец измученная Сия упала на постель и закрыла глаза:

– Это катастрофа!

Лукас зашел в гардероб, перебирая ее старомодные платья. Он уже забраковал три лучших платья и смотрел, что бы еще можно раскритиковать.

– Твой гардероб – минус кардиган – прямо как эпизод из фильма «Бабушка смягчается». – Лукас вышел из гардеробной комнаты, хлопнув дверью. – Мы должны это исправить.

– Нигде в нашем соглашении не сказано, что тебе разрешается покупать мне одежду. Точка. – Конечно, он с удовольствием сжег бы всю ее одежду, но тогда в чем она ходила бы в приют? В одежде из модных дорогих домов работать с бедными женщинами? – Это еще не катастрофа.

– Ты оденешься не как почтенная библиотекарша – и это ради меня, а не ради себя! Согласись, что может быть большей катастрофой, чем твоя одежда?

Это было уже слишком – иметь так много Лукаса среди ее привычной миссионерской мебели, которой Сия обставила свою спальню в этом чужом доме. В чужом доме, в котором им предстояло прожить вместе долгие шесть месяцев…

– У нас нет ничего общего, кроме того, что мы оба родились в Техасе и получили степень в одном университете.

Лукас прислонился к комоду.

«Господи, ну почему у него такие ноги в этих выцветших джинсах! Не обращай внимания, – приказала она себе. – Не замечай ничего».

Но именно в этом и заключалась проблема. Было просто невозможно не замечать Лукаса. Он словно освещал собой всю комнату – золотой прожектор, пронзивший черное небо.

– А как насчет бурбона? – сказал он. – Ты ведь его пьешь?

– О! Вот уж целых три вещи.

Он наморщил нос.

– Это не важно. Брак строится не на общем. Брак двоих – это когда невозможно жить друг без друга.

– Уходи, Уилер. Мне нужно переодеться!

Но Лукас сделал к ней шаг, в его улыбке появилось что-то опасное.

Без всякого предупреждения он упал на Сию и, прижав к себе, перекатился на спину. Пряный древесный запах проник в ее ноздри и закрутил в водоворот.

Пальцы Лукаса скользили по ее волосам, губы прошлись по ее шее.

Ее план игнорировать свою женскую сущность в течение шести последующих месяцев таял быстрее, чем лед под палящим солнцем.

Этого не должно произойти! Откуда такая потребность в мужчине, который вел себя так лишь из спортивного интереса?

– Стоп! – выдохнула Сия, прежде чем капитуляция стала бы неминуемой.

Бросив взгляд на ее лицо, он выругался и откатился в сторону.

– Извини. Это ребячество.

Она спрыгнула с постели и попятилась от этого слегка помятого, но такого притягательного мужчины.

– Это не важно. Я знаю, ты дурачишься.

– Нет, это важно! Кажется, я тебя напугал. – Он внимательно посмотрел на нее. – О черт! Иногда до меня слишком долго доходит. Какой-то парень плохо с тобой обошелся, да? Вот почему ты так заботишься о своем приюте!

– Что?! Ничего подобного. Я научилась себя защищать. Любой урод, который ко мне притронется, пожалеет!

– Но почему ты боишься, когда мужчина прикасается к тебе?

– Я не боюсь! – Она пожала плечами, стараясь придать своему лицу безразличное выражение. – Просто ты меня с этой стороны не интересуешь.

Холод ее тона мог бы заморозить целое озеро, и Лукас не оставил это без внимания.

– Я буду внизу в шесть. Полагаю, мне придется ждать тебя минут десять? – Коротко рассмеявшись, он ушел, закрыв за собой дверь.

Отправив с полдюжины писем и назначив несколько встреч на понедельник, Лукас собрался спуститься вниз.

К его удивлению, Сия уже озабоченно вышагивала вокруг софы. Демоны гнали ее сегодня без устали, нужно было найти способ их обуздать.

– Готова? – спросил он, поймав ее за руку. И почувствовал ее дрожь. – Эй… это всего лишь ужин с одной пожилой парой! Это не то что вваливаться на чей-то день рождения и делать предложение мужчине, с которым ты никогда не встречалась.

– У меня и тогда руки дрожали. – Она слабо улыбнулась. – Это не просто ужин. Это представление. Наше первое представление, и мы не должны его запороть. У нас нет запасного парашюта.