Последняя надежда оставалась на Ирину Александровну, пожилую даму неопределенного возраста, квартира которой находилась через стену от моей. Жила Ирина Александровна одиноко и замкнуто. Три ее комнаты были обставлены красивой антикварной мебелью, на стенах висели картины в золоченых рамах, и повсюду — прелестные безделушки, скорее напоминавшие произведения искусства. Про ее прошлое никто ничего не знал, но все, кто хотя бы мельком был знаком с Ириной Александровной, полагали, что в нем таилась некая загадка, которую моя соседка тщательно скрывала. Я же ничего загадочного в Ирине Александровне не видела. Повезло старушке. Богатый папенька или муж-коллекционер позаботились о том, чтобы у нее была безбедная старость. Вот и живет она в свое удовольствие. Не высовываясь. И правильно делает.

Хотя один раз Ирина Александровна все-таки «высунулась». Это было год назад. Возвращаясь как-то вечером домой, я увидела, как из ее квартиры грузчики выносили коробки и ящики. Первое, что пришло на ум, — соседка переезжает. Однако через три дня я встретила Ирину Александровну, которая как ни в чем не бывало выходила из своей квартиры. Она, как всегда, была при полном параде, хотя правильнее было бы сказать при полном параде в честь юбилея английской королевы. Я в очередной раз изумилась умению пожилой дамы выглядеть в свои сто лет — по моему твердому убеждению после пятидесяти женщине сразу стукает сто, и жизнь на этом заканчивается, — на тысячу долларов. Ирина Александровна, явно довольная произведенным эффектом, поздоровалась со мной и прошествовала мимо, загадочно улыбаясь.

Причина парадного выхода Ирины Александровны открылась вечером, когда я, сидя на кухне с чашкой своего любимого гватемальского кофе, щелкала каналы телевизора в поисках передачи или фильма, где бы не стреляли, не дрались и решали проблемы без привлечения бандитских крыш и правоохранительных органов. Задача была почти невыполнимая, поэтому я, заглянув на местный канал, чтобы узнать прогноз погоды на завтра, собиралась выключить телевизор. И тут мое внимание привлекла картинка на экране: Ирина Александровна с большим букетом цветов в компании с директором городского художественного музея. Сюжет подходил к концу, но я успела понять, что моя соседка подарила музею собрание картин из своей личной коллекции. На другой день это событие обсуждали все жители подъезда, но сама Ирина Александровна никаких комментариев не давала и хранила гордое молчание.

Дверь соседка открыла сразу. Несмотря на то что было еще утро, пусть и позднее, она была при полном макияже, тщательно причесана, одета в светлые брюки и красивую бежевую блузку навыпуск. Картину дополняли нитка жемчуга на шее и безукоризненный маникюр.

— Здравствуйте, Ирина Александровна!

— Здравствуйте, деточка! Чем обязана?

В третий раз я принялась рассказывать горестную историю о своей разрисованной двери.

— Помилуйте, при чем же тут я? — удивилась соседка.

— Ирина Александровна, может быть, вы видели кого-то вчера в подъезде? Или слышали шум какой-нибудь? Уж очень хочется найти этих недорослей и сообщить родителям об их художествах.

— Боюсь, деточка, я ничем не могу быть вам полезна. Вчера я была в опере, вернулась поздно. В подъезде никого не видела. И немудрено. Кто-то погасил свет, и из лифта до квартиры я добиралась на ощупь.

— Ирина Александровна, а у подъезда вы никого не встретили? Я подозреваю, что над моей дверью компания из соседнего дома потрудилась. Они частенько на лавочке у нашего подъезда собираются. Я пару раз им замечание сделала — очень они шумели.

— Нет, никакой компании на лавочке не наблюдалось, а вот барышня на лавочке сидела. Хотя вряд ли ей было дело до вашей двери. У нее, похоже, у самой были серьезные проблемы. Мне показалось, что лицо у нее было заплаканное.

«Ленка», — подумала я, а вслух сказала:

— И то верно. Тем более что фанаток «Спартака» среди, как вы говорите, барышень единицы.

В дверь позвонили. Ирина Александровна извинилась и пошла открывать. Это оказалась Галина Ивановна. В руках у нее был пакет с продуктами.

— Ирина Александровна, все, как вы просили: творожок, кефирчик, огурчики, помидорчики, зелень.

Увидев меня, Галина Ивановна всплеснула руками:

— Танюша, какое безобразие! Мне Гена все рассказал. Вы так ничего и не выяснили?

— Нет, пока нет. Но я обязательно доберусь до этих хулиганов.

«И до тех, других, тоже доберусь», — добавила я про себя.

— Не буду вам мешать, — я поспешила откланяться, не желая продолжать разговор на эту тему.

И вовремя, потому что не успела я оказаться в своей квартире, как зазвонил мобильный, и ставший уже знакомым голос менеджера мебельного магазина радостно сообщил, что мне везут диван.

На этот раз все прошло без сучка и без задоринки, бурое чудище вынесли, и белый диван-гиневан наконец-то занял свое законное место.

«Жизнь потихоньку налаживается, — говорила я себе, развалившись на мягких подушках гиневана. — И прожить ее надо так… Да просто надо ее прожить. И умереть своей смертью в сто лет. А не так, как Алекс, — в самом расцвете. Поэтому думай, Танюха, думай. Итак, Алекс. В Тарасов он приехал явно не к Ленке, и планы у него были далеко не матримониальные. Какой же мужик сбежит в первую ночь от женщины, на которой собирается жениться? Да еще так поспешно, без объяснения и без благовидного предлога. Значит, Алексу надо было попасть в Тарасов, но окольными путями, чтобы кого-то не спугнуть или что-то разведать, не вызывая подозрения, на вполне легальном основании. Ленка с ее легкомыслием и бесшабашностью была для этого идеальным вариантом. А жаль, красивая могла бы получиться пара! Стоп! Не отвлекаться! Генеральная линия у нас не любовная. Генеральная линия у нас — выяснить, к кому на самом деле приехал Алекс в Тарасов. А приехал он к кому-то, кто живет в моем доме, более того, в моем подъезде. Вот почему он так встрепенулся, когда я назвала свой адрес в разговоре с менеджером. И по той же самой причине он начал расспрашивать Ленку обо мне. Видимо, теми же окольными путями хотел выудить у нее какую-то информацию. А может, он ко мне приехал? Да нет! Размечталась! Алекс, хоть и сказочно красив, совсем не похож на принца на белом коне, который явился, чтобы поцелуем разбудить спящую красавицу, которую никогда в жизни не видел, но точный адрес, куда надо ехать, знал. Да еще по пути мертвую царевну поцеловал для верности эксперимента. Нет, не любовная у нас история, не любовная. Поэтому никаких красавиц, принцесс и царевен. Есть некто, кто живет в моем подъезде и кого Алекс хотел застать врасплох. Иначе зачем же он отправился к нему на ночь глядя? А может быть, у него с этим некто была договоренность? Вряд ли. Если Алекс мог открыто явиться к этому некто, зачем же тогда забор городить с женитьбой, брачным агентством и прочими заморочками? Но что-то у Алекса пошло не так. Что? И при чем тут я? А то, что и меня этот некто захотел втянуть в эту историю, ежику понятно. Только где тот понятливый ежик, который растолковал бы мне смысл немой сцены у меня в квартире».