занято прикольной шайтан-машиной, напоминающей раскормленный самовар и отделённой от салона защитным стальным коробом. Это и был тот самый паровой котёл, а расположили его так удачно прежде всего потому, чтобы водитель имел к нему доступ во время движения.

Так что пришлось нам лезть назад и устраиваться на откидной лавочке сзади. Вообще весь отсек за передними сиденьями был плотно забит вещами, причем половина из них приходилась на сухие берёзовые чурки в мешках и бочонки с водой — топливные элементы, так сказать. И вот сразу видно гнома, все дрова у него были напилены в одинаковый, плюс-минус миллиметр, размер, и поколоты так же.

Места нам и нашим рюкзакам сзади хватило, Оин ещё хозяйственно уложил и притянул их верёвочками к борту, подальше от мешков с дровами, потом сложил вдвое и сунул дорогим гостям под задницу какую-то козью шкуру, придирчиво и недоверчиво смотря, как мы усаживаемся на лавочке. Но лично я с видом опытного путешественника упёрся обеими ногами в мешки с дровами, цепко ухватился одной рукой за поручень, торчащий из ребра жёсткости жестяной самодельной крыши, и подмигнул ему в ответ, успокойся, мол, поехали.

Арчи тоже прочно угнездился между мной и водительским местом, будет мозги Оину колупать во время движения, а мне же было всё равно. Новомодных ремней безопасности тут отродясь не водилось, как и анатомических сидений, так что лично мне на болтовню время вряд ли останется, занят я буду прежде всего тем, чтобы с места не вылететь, ну да Арчи виднее.

Гном захлопнул дверь в пассажирский салон, подёргал её для верности, но сразу же на водительское место не пошёл, а затеял ещё один инспекторский обход вокруг машины с долгими заглядываниями вниз, на подвеску и прочее.

Я же указал взглядом Арчи на развешенное в прочных захватах по всей машине оружие, что легко можно было достать одной рукой с переднего сиденья. Поперек крыши, над лобовым стеклом, висел очень короткий дробовик конского калибра, а под приборной доской, вроде бы как тайно, покоился ещё один револьвер, с которым и на медведя выйти не зазорно будет. По бортам грузопассажирского салона сидели в захватах две дальнобойные винтовки, но смотрели мы оба не на них, а на здоровенную утятницу, что висела под крышей по диагонали, упираясь в оба её конца. То есть в длину она была ровно вдвое больше самого гнома. И на развешенное в изобилии холодное оружие, топоры там, ножи и прочий холодняк, внимания уже не обращали.

— Ещё один маньяк на наши головы, блин, — покосился я на восхищенного Арчи. — Узнаю брата Оина, как говорится, Далин был бы доволен. Он, наверное, по тайге с пулемётом ходит, не меньше.

— Ну, пулемёт можно и на колёсиках катать, а по зиме на саночках, — предположил тот, — но вот как он с этой гусятницей один управляется, представить себе не могу.

— Вообще-то, это утятница, — поправил я его, — гуся с неё не пробьёшь, мне Далин показывал. Как сейчас помню: калибр — пять сантиметров, заряд дроби — ровно полкило, и снимает зараз, как я тогда легко догадался сам, до полусотни уток.

— Вообще-то, это ружьё-уточница, — поправил уже меня самого Оин, наконец-то забираясь на водительское сиденье. — Но цифры ты правильные назвал. И управляюсь я с ним нормально, силушки хватает. Ещё вопросы есть?

— Есть, конечно, — легко успокоил Оина нимало не смутившийся Арчи. — Но позже задам, по ходу движения, так сказать. Крути свою шарманку.

— Хорошо, — немного печально вздохнул гном и вправду полез к паровому агрегату. Он проверил показания всех приборов, пощёлкал ногтём по прозрачной водомерной трубке и напоследок пошуровал в топке специальной кочергой. В салоне сразу же запахло баней, водяным паром и горящими берёзовыми дровами, так что я немедленно ощутил себя тем героем древней сказки, что на печи по делам ездил. Во всяком случае, ощущения были примерно те же: жарко, душно, неудобно, но очень прикольно.

— Форточки можно опустить, а защитные жалюзи на них покрутить, — повернулся к нам от паровой машины Оин. — Тогда свежий воздух будет. С непривычки ездить на моей ласточке сторонним людям тяжеловато, знаю уже. Зимой красота, конечно, а вот летом с обогревом перебор. Мне-то пофигу, я в горячем цеху работал.

Арчи быстро опустил все четыре форточки в салоне, забранные, кроме защитных броневых жалюзи, ещё и металлической посеребрённой сеткой. К своей безопасности Оин относился очень основательно, да и правильно. Мало ли, какая гнусь внутрь прыгнуть может. Я помог ему отжать вниз четыре рычага, ответственных за приведение полос жалюзи в горизонтальное положение, и мы уселись на место.

— Ну, с богом, — проследив за нами, выдохнул гном и покрутил какую-то рукоятку, потянув потом на себя сначала один короткий рычаг, затем второй и третий. Дождался шумного выпуска первой порции пара, выдал прощальный гудок, нажал пару непонятных мне педалей, и наконец-то его автомобиль, если его можно так назвать, тронулся с места. Вообще, запуски всех этих паровых машин больше напоминали мне колдовские ритуалы, чем обращение с передовой техникой, вот и в этот раз вышло так же.

Мы помахали на прощание личному составу гномьей заставы, причём Оин отвлекаться не стал, и медленно начали пробираться куда-то вправо и немного вниз по чуть заметному просёлку. Кидало меня в машине нещадно, Арчи тоже, но минут через пятнадцать, к моему удивлению, тряска ушла, потому что выехали мы на самую настоящую дорогу и поехали по ней куда-то на восток.

Я, в отличие от Арчи, её оценил сразу же. Шла она параллельно всему хребту по северной стороне, вроде как фронтовая рокада, построили её чуть ниже уровня невысоких здесь перевалов, чтобы с равнины заметно не было, и вбухали в такое строительство целую уйму сил и средств. Но пользовался ей сейчас один только Оин, больше некому.

На картах я эту дорогу не припомню, да и с неба я её не видел, хоть и ходили мы здесь много раз. Вообще, для гномов это было характерным — не мелочиться на военных объектах, а то, что это не гражданская дорога, было понятно сразу же. Перебрасывать в случае осады подкрепления и резервы вдоль всей границы, вот её единственная задача, не для Оина же её строили. И замаскирована хорошо, где деревья скрывают, где скалы и прочее.

И пока я разглядывал этот случайно доставшийся нам подарок для шпиона, автомобиль наш ходко разогнался до километров двадцати-тридцати в час, все тревожащие Оина звуки в его работе ушли, и довольный гном, утерев пот, повернулся наконец-то к Арчи: — Ну, задавай свои вопросы, вроде нормально идём.

— Хорошая дорога, — тут же вцепился в него маг, — и скорость приличная. Когда на месте будем?

— Это да, хорошая, — ожидаемо вздохнул Оин, — только не болтайте про неё никому, ладно? А то ляпнете где-нибудь при гномах, где именно катались, мне быстро хвост прищемят, не сомневайтесь даже. Косятся тут некоторые, чтоб им ни дна, ни покрышки, и даже отборные оленьи туши не сильно-то помогают. Берут, но морщатся, сволочи. Да и не при гномах тоже. Это ведь этот, как его…

— Стратегический объект, — помог я ему.

— Именно, — без особой радости согласился со мной Оин. — Он самый и есть. И нам по нему часа четыре пилить, а потом ещё столько же на север. Не по расстоянию, по времени. Вот и прикидывай. И это если ничего ещё с машиной не случится, тьфу-тьфу-тьфу, такие дела.

— Да что с ней может случиться, — оптимистично заявил ему Арчи, — ты гном, мы маги, нет у неё против нас шансов. Доедем в срок и даже раньше, не переживай. Ты мне лучше скажи вот что…

И друг склонился к демонстративно постучавшему себя три раза по лбу Оину, намереваясь развлекать его и себя разговором до самого пункта назначения, а я попытался поудобнее устроиться на месте. Арчи прав, в машине не поспишь, не предназначена для этого наша лавочка, а сидеть на ней молча восемь часов, пытаясь удержаться на месте, врагу не пожелаешь.

Так что придётся нам коротать время за дружеской беседой, хотя бы первые четыре часа, и никуда этот гном не денется. Во всяком случае, именно он сегодня хозяин, а мы гости, так уж получилось, и съехать ему на то, что он, Оин, отвык в тайге с людьми разговаривать, уже в любом случае не получится.

Так что я немного, совсем чуть-чуть, злорадно улыбнулся, поправил по собой сложенную вдвое