Но у его спутницы начинало всё сильнее закладывать уши от грохота работавшей невдалеке магокопательной установки, и она плохо его слышала.

— Что?.. Да они давно устарели уже! Сегодня ими, пожалуй, больше никто и не пользуется. Разве что бедняки…

— Но они же работали, — возразил ей Гортер.

Однако Фейр было сейчас крайне неудобно объяснять бывшему следопыту, как однажды никому не известный гилийский учёный со звучной фамилией Хопк заявил о новом изобретении, которое очень скоро позволило ему не только снести весь прежний рынок вербальной магии, но и страшно разбогатеть вдобавок. Это навечно внесло его имя в ряды величайших магусов-изобретателей современности и изменило в международном сознании само понятие о ежедневном пользовании внешними энергиями. После чего любые проявления прежних принципов творения заклинаний в приличном обществе стали стремительно исчезать, считаясь отныне ужасно отсталыми и неактуальными.

Впрочем, эта исключительно популярная технология кристаллов, количество которых увеличивалось изо дня в день, по сути не так уж и выигрывала перед практически нескончаемой возможностью произносить вслух разнообразные заклинания для дальнейшего их срабатывания, как это делалось раньше. Ведь в обоих этих принципах оставались и плюсы и минусы. Но об их объединении — естественно, в ущерб новообразовавшемуся мировому рынку сбыта — пока и речи быть не могло, так как всякое подобное скрещивание тут же признавалось незаконным. Или, по крайней мере, очень сложно было получить на это патент, не говоря уже о том, чтобы составить хоть какую-то конкуренцию продукции от «Хопк-индустриал», которая давно уже заполонила полки всех магазинов.

К тому же, как показывала практика, найденное (в том числе и самой Фейр) какое-нибудь иное, вполне законное, но при этом заметно более элегантное решение использовать эту маготехнологию хоть как-нибудь по-другому зачастую всё равно не являлось достаточно гибким и не окупало себя.

Что, к сожалению, и продемонстрировал девушке при первой встрече Гортер, абсолютно наплевательски относящийся к законам современного общества и чтящий только какие-то свои первобытные понятия. Ведь в тот момент при нём почти ничего не было, кроме совершенно допотопного с виду лука со стрелами, который никак невозможно было принять за что-то действительно угрожающее и серьёзное. Однако Фейр, конечно, до сих пор не хотела себе в этом признаваться, продолжая списывать всё на своё болезненное состояние.

Потому их спуск вниз продолжился молча. Но достигнув ровного дна карьерной расщелины, путники почти одновременно увидели спешащего со стороны магокопательной установки довольно упитанного и при этом высокорослого рабочего в компании ещё двух товарищей. Рабочий не переставая махал руками в их сторону и кричал басом так гулко, что его отрывистые крики время от времени заглушали даже рокот самой установки.

— Ну вот, я же говорила! — проговорила Гортеру в самое ухо Фейр — нарочно громко, чтобы старый охотник расслышал не только её слова, но и пронизывающее их насквозь строптивое недовольство.

Но упрямый спутник как будто вовсе не воспринял сказанного, продолжая двигаться вперёд так, словно ничего и не происходило.

Наконец рабочие карьера, передвигаясь по грязи в своих непромокаемых резиновых сапогах, стремительно преодолели остаток пути — и буквально обрушили на обоих спутников обрывистые тирады:

— …Стоять, едритовы черти!.. Куда вы всё вперёд и вперёд лезете, а?!

— чЧто, знака… на пригорке не в… там?.. Рабо…ая зона! А ну, пов…ач…айте!

Однако Гортер даже не посчитал нужным хотя бы обернуться в их сторону, упрямо уводя лошадь вперёд, в то время как Фейр всё же слегка замешкалась и начала робко поглядывать на них исподтишка, отлично понимая, что в самом деле виновата.

— Да стой ты уже, зараза! — во второй раз проорал упитанный здоровяк и попытался силой остановить бывшего следопыта, стремительно обойдя лошадь и попробовав ухватить старика за плечо. Но не успел.

Как только он протянул руку, Гортер вдруг стремительно дёрнулся в сторону, а наготове у него уже блестел один из небольших метательных кинжалов, который старик выхватил из опоясывающего бедро чехла так быстро и неожиданно, что даже его спутница невольно удивилась. Хотя и сама исключительно ловко умела проделывать подобные фокусы, разве что только не с кинжалами, а с палочками. И естественно лишь по долгу профессии.

— Ну, кто станет первым? — решительно замахнулся Гортер, бросив поводья в момент ухода от захвата здоровяка.

Тот слегка оторопел, но тут же попытался достать матёрого лучника снова, не испугавшись его вычурной стойки и посчитав, видимо, что старого дурака просто надо как следует приструнить. За что сразу и получил хороший пинок в колено, после чего Гортер отпрыгнул в сторону и занёс кинжал ещё выше, приготовившись метнуть его в бугая.

— Стойте вы оба! Хватит петушиться, в самом деле! — проголосила Фейр, отлично знающая, как надо разнимать мужчин, и тотчас же попыталась встать между ними.

Но немного переполошившаяся от столь резких телодвижений кобыла всё же сделала это первой, не дав девушке забрать почтенные лавры миротворца одной лишь себе.

— Да он небось отлучённый! Не, ну как пить дать — отлучённый и есть! Вон лук какой на себе таскает, — заговорил между тем с опаской один из товарищей здоровяка, подыскивая очередную возможность кинутся на Гортера, как только лошадь пройдёт.

Однако третий паренёк, заметно более молодой и неопытный, решил, должно быть, что это — просто такое смешное ругательство, которое его товарищ зачем-то вдруг выдумал. И без малейшей доли сомнения довольно громко рассмеялся, из-за чего тут же обронил кепку от доставшейся ему хорошей затрещины с последовавшим грубым выговором:

— Чего смеёшься, щенок? Никогда не слыхал об этих извергах, что ли?

Изобразив на насупленном лице отчасти виноватый вид, молодой парнишка простонал:

— Э, чего творишь, ты-ы?! А вот ни фига и не слыхал! Липовое слово какое-то придумал сам…

Но Гортер, к большой неожиданности остальных, решил нарушить их пререкания:

— Хрен вы, собаки, отлучённого от следопыта отличите! Даже если рядом друг с другом их обоих увидите.

— Да чего вы вообще буровите! — вмешался первый рабочий. — Всех отлучённых перебили давно. А кого не перебили, так те теперь тоже на магию перешли. А это просто ряженый какой-то здесь, и всё. Следопыт он, ишь ты!

В этот момент настала очередь удивляться уже Гортеру. Осторожно выглянув из-за крупа лошади, он немного приопустил кинжал и медленно, но достаточно звучно проговорил:

— Как перебили? Их же тут целые лагеря раньше вдоль Кальста стояли.

— А ты вообще заткнись там, старый! — снова попытался напасть на него упитанный здоровяк.

Но матёрый охотник, как и прежде, резво уклонился от его взмахов, моментально достигнув того места, где стояли остальные двое. И чуть более вкрадчиво обратился уже к ним: