— Серьёзно? Когда «коридор» полностью подготовлен к работе? Когда всё уже готово к отправке первой партии товара? Да, это очень, очень серьёзно. Трудно даже представить, насколько это серьёзно. И я готов был бы звонить во все колокола и настаивать на отмене отправки или хотя бы на изменении маршрута, даже не имея ни малейшей надежды на то, что хоть кто-то меня послушает, если бы… Если бы не одно обстоятельство.

— Какое же? — с явным интересом спросил Гуннар.

Вальтер заметил, что собеседник его сидит на самом краешке кресла и не смотрит более ни на пляшущие языки пламени в камине, ни на стакан, наполненный виски.

«Странно» подумал Вальтер. «Всё-таки он слишком напряжён. Уж не форсируем ли мы события?»

— Какое? — переспросил Вальтер. — Источник. Источник — вот с чего следует начинать. А вот этот то вопрос в данной ситуации наиболее щекотливый. Информацию об утечке пришла не откуда-нибудь, а из… Москвы.

— Из посольства?

— О, если бы. В этом случае проблем было бы меньше.

— Тогда получается…

— От русских, Гуннар. Именно от них.

— Чёрт возьми! Хорошо, что я почти и не притрагивался к виски, иначе, при всём уважении к старому другу Вальтеру, решил бы всё-таки, что это алкогольный бред. Или я чего-то не уловил? Что-то не понял? Русские передали нам эту информацию в порядке дипломатической любезности?

— Да, вместе с ракетными кодами и ядерным чемоданчиком Ельцина… Нет, конечно! Гуннар, это звучит совершенно невероятно, но информация пришла… по агентурным каналам. Дело в том, что человек, передавший эту информацию… Этот русский.

— Подожди… Я полагал, речь идёт об обмене данными между организациями?

— Похоже, что нет. Насколько я могу судить, речь идёт об одном человеке, а не о группе лиц. И этот человек живёт в Москве и работает в одной из государственных организаций. И передал он это сообщение отнюдь не в рамках дипломатического обмена данными, а, скорее, в рамках выполнения задания. Задания по сбору информации…

— О, только, пожалуйста, без этих шпионских историй! Насколько я помню, я уже переболел этим в пятнадцатилетнем возрасте. Мне кажется, изначально речь шла о чисто экономическом проекте. Бизнес и минимум политики. Не так ли? А теперь уже… полиция… агентура… русские. Что происходит? Чем мы в конце концов занимаемся?

— Политикой, Гуннар. В конечном счёте — политикой. Впрочем, то, что в наше время называется словом «политика», в иные, более спокойные времена, назвали бы словом «мошенничество»…

— Ну, не преувеличивай!

— … Или даже «разбой». В наше время даже пират Унги с острова Хийумаа показался бы безобидным шалуном. Но представь, в каком положении мы оказались?

— Но неужели полиция и в самом деле в чём-то вас обвиняет?

— Нас? Пока что речь идёт об одном из наших сотрудников. По сообщению того самого русского, которому так доверят полиция, один сотрудников нашего посольства в Москве весьма неосторожно сблизился с представителем российской коммерческой компании, предложившего ему весьма своеобразную сделку. Этот коммерсант, якобы имевший связи в российских таможенных органах, предложил (разумеется, за соответствующее вознаграждение) предоставить сотруднику нашего посольства конфиденциальную информацию о работе таможенных организаций. Например, приказы и распоряжения, которые ещё только находятся в стадии обсуждения, подготовки или только готовятся к утверждению. Персональная информация о сотрудниках таможни. Некоторые особенности таможенного контроля. Информация по делам о контрабанде. Ну всё прочее в этом роде. Полагаю, излишне говорить о том, что сотрудник нашего посольства не задерживал эту информацию у себя, а весьма исправно знакомил с ней своих, так сказать, партнёров…

— И тоже за соответствующее вознаграждение?

— О, Гуннар! И ты становишься циником? Увы, всё в этой истории пропахло деньгами.

— Кстати, Вальтер, этот предприимчивый господин… Он состоял в дипломатическом корпусе? Он выполнял дипломатическую работу? Или был техническим работником? Или, скажем, сотрудником коммерческого отдела?

— Позволь мне не уточнять, Гуннар. Он весьма активно занимался коммерцией, и эта активность явно выходила за рамки служебной деятельности. Да, кроме того, и это, видимо, произошло уже на следующем этапе сотрудничества, русский «друг» предложил и свою помощь в решение некоторых проблем, которые возникли у эстонских предпринимателей в России. Оформление товарных партий, пропуск через границу, открытие складов…

— Боже, какая рутина! Джеймс Бонд умер бы от скуки.

— Джеймс Бонд не торговал с Россией, Гуннар. А нам, увы, приходится. Отправка пары вагонов в Россию вполне может превратиться в лихо закрученный детектив с непредсказуемым финалом. А русский «друг» и предложил в качестве особого товара именно предсказуемость. Предсказуемость финала. Это очень серьёзный и очень ценный товар. И, как ты догадываешься, он ни разу не подвёл.

— И, таким образом, заслужил доверие?

— Именно так, Гуннар, именно так. Безграничное доверие. Причём он с лёгкостью решал вопросы, требовавшие вмешательства не только руководства таможни, но и правоохранительных органов. Он помогал нашим предпринимателям выпутываться даже из самых безнадёжных ситуаций. С лёгкостью решал проблемы, которые казались просто неразрешимыми. Добивался снятия ареста с товарных партий…

— Вальтер, я в этом совершенно не разбираюсь. Прошу тебя, не конкретизируй. Кстати, никто из его эстонских партнёров не задумывался о причинах его любезности? Помимо финансовых, должны были бы быть и иные обстоятельства. Ведь, судя по твоему рассказу, этот русский — весьма влиятельный человек. Собственно говоря, почему именно Эстония? Почему он решил продавать свои услуги именно эстонским предпринимателям?

— Представь себе, этот вопрос и точности в такой формулировке был ему задан ещё в самом начале сотрудничества. Ответ был следующим: «Именно на этом направлении я могу быть наиболее полезен. Следовательно, именно здесь я могу больше всего заработать». Кроме того, он объяснил, что и сам занимается транзитными поставками через эстонские порты. Следовательно, он может решать задачи эстонских партнёров, не отвлекаясь от решения собственных задач.

— И это действительно так?

— По данным полиции, этот русский через подставных лиц действительно контролирует несколько эстонских компаний. Но подробности мне неизвестны. Но информация о его бизнесе в Эстонии, которую он предоставил, легко перепроверялась. Следовательно, была доброкачественной.

— То есть он действительно имеет определённые интересы в Эстонии?

— Именно так. Но самое главное ещё впереди. Сотрудник нашего посольства и впрямь слишком расслабился. По крайней мере, если верить всё тому же докладу полиции. Он решил подключить своего русского «друга» к решению вопросов по «балтийскому коридору». И счёл возможным ознакомить его с некоторой информацией, имеющей явно конфиденциальный характер. Хочу подчеркнуть, Гуннар, всё, что я говорил об этом деле до этого момента — проверяется и по линии полиции, и по нашей линии. То есть уставлен факт сотрудничества, совместной работы нашего сотрудника и русского предпринимателя. Наш сотрудник отозван в Таллинн и сейчас весьма активно делится своими воспоминаниями как с собственным руководством, так и с сотрудниками полиции. Но вот информация о разглашении… Она поступила только из Москвы и только от одного человека.