— А что мы с Ричардом делали бы, если бы вы и тетя Дори не взяли нас тогда к себе?

Она под руку повела дядю к двери. Когда они проходили мимо ее корзинки, Ребекка быстро подхватила ее.

— Вы, два постреленка, причинили Доротее больше хлопот, чем мне, — промолвил дядя. — Но что сказала бы она, увидев тебя сейчас? Двадцать пять лет, а все еще не замужем, возишься с выжившим из ума стариком. — Он тяжело вздохнул. — Она хотела, чтобы ты вышла замуж за этого лейтенанта… лейтенанта… ах, черт побери, как его звали?

— Хабершем, — подсказала Ребекка — дядя без конца твердил ей об этом. — Лейтенант Хабершем.

— Ну да. Хабершем. Хороший был человек, этот Хабершем. Часто танцевал с тобой. Дарил тебе цветы. Надо было выйти за него замуж, пока он не уплыл домой. Тогда я был бы спокоен.

Ребекка улыбнулась своему милому защитнику.

— Я не вышла за него замуж по одной простой причине. Он не просил меня об этом.

— Тогда я забираю обратно свои слова. Он просто болван. Болван, понимаешь?

«И не только это», — подумала она, открывая входную дверь.

На них сразу налетела миссис Уортлинг.

— Я очень рада, что вы стащили его с крыши, мисс Ребекка. Он совсем спятил. Обзывал меня старой пьянчужкой за то, что я не давала ему ружье. — Вынув из кармана фартука большой лоскут, она громко высморкалась.

Ребекка могла поспорить, что миссис Уортлинг еще и не так называли, пока она работала экономкой. Однако нужно было как минимум сохранить мир, и она сочувственно улыбнулась женщине.

Миссис Уортлинг была их пятой экономкой, остальные не задерживались.

— Женщина должна дорожить своей репутацией, — едва не рыдая, говорила миссис Уортлинг. — Что подумают обо мне соседи, если услышат, что меня называют «пьянчужкой»? — Она снова высморкалась.

— Уверена, что никто не слышал, миссис Уортлинг. А если бы и услышали, не удивились бы. В деревне все знали, что их экономка любит прикладываться к бутылочке.

— Надеюсь, что не слышали, — сказала экономка, взяла корзинку и приподняла лежащее сверху полотенце. — Тсс, тсс, тсс, — зацокала она. — Вы забыли купить для полковника мадеры. Он уже почти всю выпил.

«Ну да, ты ее и выпила», — хотела сказать Ребекка. Ей приходилось запирать шкаф со спиртным, но миссис Уортлинг научилась отпирать замок.

Однако скандалить с единственной прислугой или пенять женщине было бессмысленно. Им понадобилось почти два месяца, чтобы найти миссис Уортлинг. Ребекке пришлось поломать голову, каким образом содержать дом, сводить концы с концами и вести переписку полковника.

— Пожалуйста, чаю, миссис Уортлинг, — сказал, войдя в комнату и расположившись в кресле, полковник.

— Фи! — фыркнула миссис Уортлинг, отправляясь на кухню.

— Беке, — сказал полковник, поднимая глаза от бумаг, — ты писала мистеру Биллингсворту об участке на римских руинах неподалеку отсюда?

— Да, сэр.

— Гм… — пробормотал полковник, — почему же он не счел нужным ответить? Подождем до конца месяца. А потом напиши ему напоминание, будь добра. — Он вздохнул. — Если я перевел правильно, потерянное сокровище Адрианы спрятаны недалеко оттуда. Подобное сокровище сделает нас не только богатыми, но и знаменитыми.

Сокровище! Ребекка сдержала готовый вырваться стон. Как бы ей хотелось никогда не слышать этого слова. Оно несет лишь пустые обещания и горечь разочарования.

Она взглянула на письменный стол и гору бумаг, писем и счетов. Как сложилась бы ее жизнь, выйди она замуж за лейтенанта Хабершема, ныне виконта Пиза? В этом случае она жила бы в роскоши, а не прозябала в нищете.

Да, была пенсия полковника, но он не командовал полком, не был на виду у начальства, и его пенсии не хватало на жизнь.

К счастью, его кузен, местный барон, предложил ему коттедж, в котором они теперь жили.

А если что-то случится с полковником, как она будет жить? На подношения лорда и леди Финч?

Достав гроссбух из письменного стола, Ребекка взглянула на план предстоящих расходов. Ей требовалось еще немного денег, и тогда она обретет гарантии и стабильность, о которых мечтала всю жизнь. Это все, что она хотела, и она никому не позволит остановить ее в этом стремлении.

Подняв голову, она увидела двух всадников — мистера Данверса и его молодого компаньона. К ее облегчению, они не остановились и поехали дальше. По всей видимости, он собирается совсем покинуть Брамли-Холлоу.

«Ну и попутного ему ветра», — подумала Ребекка, пытаясь выбросить из головы мысли о нем, хотя это оказалось непросто. Его обаяние взволновало Ребекку. Хватит об этом, она давно решила избегать подобных мужчин. Они напоминали ей о том, что она потеряла много лет назад и к чему до сих пор стремилась.

Приятным могло быть лишь одно. Если этот надменный хам приехал, чтобы найти ее, его встретят полковник и его верное ружье. Это заставит его поскорее убраться в Лондон.

Просматривая список того, что ей необходимо сделать, она добавила еще один пункт: «Оставить порох незапертым».

Хотя я не склонна разбалтывать секреты, я верю в то, что мисс Дарби хранит страшную тайну в душе. Что меня больше всего мучает, — я не могу придумать, каким образом мы могли бы это разузнать. Разумеется, тайком.

Леди Лоуторп — мисс Сесилии Овертон в «Дерзком выборе мисс Дарби».

Рейф Данверс никогда не встречался с печально известной леди Финч, но его братья Колин и Роберт, а также их кузен герцог Сетчфилд буквально клялись, что если кто-либо попадал в затруднительное положение, баронесса была единственным человеком во всей Англии (помимо ныне отсутствующего мистера Пимма), кто мог бы разрешить проблему.

Хотя баронесса большую часть времени проводила в имении мужа в Кенте, это не мешало ей совать нос в дела света и быть в курсе всех сплетен. Она содержала как минимум трех курьеров, они ездили в Лондон, отвозили ее обширную корреспонденцию, плюс к тому у нее был штатный секретарь, который переписывал все ее многочисленные советы и вел учет всех браков, рождения детей и произошедших событий. Ее письма рассматривались либо как благодеяние в виде доброй информации, либо как предостерегающий совет, почти угроза.

Никто не осмеливался игнорировать мнение леди или ослушаться ее совета, ибо в один прекрасный день могла возникнуть необходимость обратиться к ней с просьбой, чтобы уберегла от мелкой неприятности, а то и от скандала.

— Не думаю, что это хорошая идея, — сказал Кокрейн, когда они подъезжали к воротам. — Мистер Пимм всегда говорил, что леди Финч связана с самим дьяволом.

— Пимм так говорил? — удивился Рейф. Кокрейн кивнул:

— Он рассказал, что однажды она прислала ему письмо. Он сжег его и несколько месяцев проклинал эту леди Финч. Никак не мог успокоиться.