бежала из последних сил, таща в руках здоровенную сумку, набитую непонятно чем, и клетку с шиншиллой. – Успела! Фух! Насилу вырвалась!

– Что, новые родственники приехали?

Аделита устало махнула рукой и печально вздохнула.

– Старые остались. А это страшнее.

– А эта крыса обязательно должна ехать с нами? – поинтересовался я, кивнув на клетку. Не то чтобы меня откровенно раздражал зверь, просто сейчас я испытывал потребность наехать хоть на кого-то. Куколка с пушистой тварью были отличной мишенью.

– Конечно. – Аделита, надо отдать ей должное, не растерялась. – Тотемное животное должно быть с хозяином, а то какое же оно тотемное? Кстати, она считает себя белкой, и лучше бы вам считать так же. Шушенька очень нервная.

– А я очень злой! – рявкнул я. – Будем проверять, кто одержит победу в неравной схватке. Нервный пушной зверек или злобный дракон?

Куколка округлила глаза и на всякий случай прижала клетку к себе и поспешила сменить неудобную тему.

– Ой, а можно вас попросить подержать вещи? – спросила она. – Я сбегаю к голове и посмотрю! Никогда не видела пассажирского червя!

– Нельзя! – рявкнул я. – Быстро внутрь, пока я тебя не уволил, а крысу не сожрал!

Я даже развеселился, наблюдая за тем, как шустро Аделита нырнула по лесенке в кабину на спине червя. Я полез за ней и выругался сквозь зубы: для кого они делают эти вагоны?! Будь я на пару дюймов выше, я бы бился макушкой о потолок! Да и в проходе я едва помещался, то и дело сбивая косяки.

– Так… Один, два, три, четвертое купе… Ой!

Что-то мне не понравилось это ее испуганное «ой».

Куколка застряла в дверях купе, и, чтобы заглянуть внутрь, мне пришлось сунуть голову поверх ее плеча. Да, здесь было от чего прийти в замешательство: купе было маленьким. По мнению владельцев туннелей, червями, видимо, путешествовали исключительно упыри-коротышки, которым не привыкать спать в маленьких гробиках.

Две полки крепились к стене одна над другой. Вдоль другой стены была полка для багажа, а между ними – крошечный столик.

Аделита поставила клетку с шиншиллой на багажную полку и осторожно присела рядом. Даже для нее теснота и уныние червяного купе оказались слишком.

– А-а-а… а как мы будем спать?

– Как голуби, на жердочке.

– А вы сверху или я?

– А сначала ты, потом я, потом стоя! – рыкнул я, чувствуя, что раздражение достигло предела.

– Да что вы злой-то такой! – возмущенно тряхнула светлыми кудрями Аделита.

– А ты не беси голодного дракона!

Она удивленно захлопала ресницами.

– А вы… голо-о-одный… А если я вас покормлю, вы будете приветливее?

– Где ты тут еду найдешь? Крысу свою зажаришь? Так в ней мяса мало, одна шерсть.

Куколка, к моему удивлению, с головой зарылась в сумку. На столик перекочевали вареные яички, завернутая в пергаментную бумагу ароматная копченая курочка, сушеные яблоки, кекс с изюмом, нарезанное ломтиками вяленое мясо, сыр и четыре плюшки с сахаром. А в довершение – кувшин с компотом.

Я задумчиво посмотрел на небольшую с виду сумочку, в которую уместилось все это богатство, а куколка смущенно покраснела.

– Я пошла домой, чтобы захватить вещи, а там тетушки… Пришлось рассказать, что я еду в командировку, – и вот.

Она беспомощно развела руками над столом, с которого вот-вот норовила упасть курочка.

Шиншилла истерично забегала по клетке, поднимая в воздух какую-то шелуху.

– Чего это она? – поинтересовался я с подозрением. Только еще свихнувшейся крысы нам не хватает.

– Яблочек хочет, – вздохнула куколка.

Прекрасно. Шиншилле – яблочки, дракону – все остальное. Эта ассистентка даже начинает мне нравиться. Хотя… может, нанять вместо нее тетушек?

Глава 3

Наблюдая за шефом, с аппетитом уплетающим вареные яйца, курочку, кекс и компот одновременно, я испытывала странное, доселе неведомое умиление. Как-то так мама радовалась, когда папа ужинал после тяжелого дня, нахваливая наваристый суп. Тогда я не понимала, что умильного в том, как взрослый мужик ест, – он же делает это каждый день! А сейчас, к собственному удивлению, испытала моральное удовлетворение. И еще облегчение.

Когда бежала на червя, боялась, что умру со стыда, явившись в командировку с мешочком еды. Только привитое с детства уважение к съестному не позволило выкинуть всю выданную тетушками снедь по дороге. Я хорошо помнила годы неурожая. Но в черве не было холодных шкафов для хранения продуктов, и натертая деревенскими травами копченая курочка через пару часов начала бы неимоверно вонять. План был такой: найти самое голодное купе (червями часто ездят студенты в отдаленные регионы) и скормить все им.

Кто же знал, что самым голодным купе окажется наше! Но, пожалуй, так даже лучше. Бежать никуда не нужно и можно не переживать: Вестейн быстро уничтожил все, что могло испортиться. Я только слегка сочувствовала его будущей супруге. Все знают, что прокормить дракона сложно, но я не думала, что настолько! Впрочем, он же неплохо зарабатывает. Можно, в конце концов, нанять кухарку. Не только же мои тетушки любят и умеют готовить.

Шушанна на что-то обиделась. Я сунула ей в клетку сушеных яблочек, а она повернулась мохнатой задницей и совсем не по-шиншилльски засопела. Что это с ней?

Впрочем, у меня были и другие поводы для раздумий. И нет, это вовсе не тетушки и родители, которые, когда я вернулась домой, попытались учинить мне допрос. Про них я думать совершенно не хотела, но их образы сами постоянно всплывали у меня в голове.

– Ни на какую работу ты не пойдешь! – отрезала тетушка Марбл, скрестив руки на выдающейся груди.

– Это совершенно очевидно, Аделита, столица – не для тебя, – поддакнула тетушка Мейпл, воинственно выставив второй подбородок.

– Здесь слишком распущенные нравы. Много соблазнов для такой девочки, как ты.

– Подумай о будущем! Где вот нам теперь искать того господина, воспользовавшегося твоей наивностью?

– Будем тебя жанить! – припечатала Марбл.

– А не то останешься в девках до старости.

– Как вы, – ляпнула шиншилла, и в квартире повисла напряженная тишина.

– Кто это сказал?! – прищурилась тетушка Мейпл, подозрительно обведя мою комнатушку воинственным взглядом.

Я пожала плечами. Лучше пусть думают, что у них голоса в голове, чем узнают про Шушанну. Тогда сохранить секрет точно не получится. Это пока тетушки в столице никого не знают, но пройдет пара дней – а судя по всему, они и не планируют уезжать из моей квартиры, – и весь город будет в курсе приезда моей родни.

Но в одном я была Шуше благодарна: пока обалдевшие от внезапного откровения тетушки молчали, я успела толкнуть вдохновляющую речь.

– Боюсь, я не могу уехать домой.