litbaza книги онлайнРоманыИзменяю по средам - Алена Левински

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 66
Перейти на страницу:

– Редакция журнала «Лучшие банки Москвы», Маша – ответственный секретарь.

– Маша-секретарь? Что вы мне голову морочите, секретаршу в журнале зовут Ира.

– Ира на обеде. А я – ответственный секретарь, это другое…

– А Ира что – не ответственная? Раздули, понимаешь, штат… Где главный редактор?

В последнее время мы стали подозревать, что дни нашего чудесного журнала сочтены. Однажды председатель наблюдательного совета вызвал главного редактора на свой большой волосатый ковер, и вернулся редактор оттуда с грустной вестью – грядет пересмотр зарплат, причем, как мы все сразу догадались, в сторону уменьшения. И вот теперь это сообщение от Ани. Ну что ж, может, оно и к лучшему, по приезде серьезно займусь поиском работы. Вообще-то это нужно было делать давно. Но зарплату мы получали исправно, в одинаковых серых конвертиках, а природная лень и разгильдяйство мешали мне начать исследование рынка труда.

– Мама, у меня сосисочка убежала, – захныкал Гришка, глядя под стол.

– Я так и знал, что этим закончится, – мрачно сообщил Антон, перекладывая колбаски со своей тарелки на тарелку малыша.

– А ты можешь съесть мои, – сказала я мужу. – Когда я смотрю на их мертвые тела, то забываю, что голодна… – Да, кстати, – добавила я. – У меня новости. Кажется, я осталась без работы. Так что теперь кормить меня нет смысла, я не приношу в семью денег.

– Дура, – спокойно сказал муж. – Я тебя не за то кормлю.

– А за что? – поинтересовалась я, заискивающе глядя на супруга.

Антон хотел было ответить, но помешала Катерина. Она наклонилась ко мне и прошептала прямо в ухо:

– Машка, я чего-то не понимаю. Ганс говорит, что тебе не о чем беспокоиться. Он заплатил за колокольчик. Какой колокольчик?

В эту секунду я поняла, что это такое – хотеть провалиться под землю. И еще, что означает – краска ударила в лицо. Правда, я не имела возможности видеть свою физиономию и поэтому не могла точно сказать, какого она цвета, но ощущение было такое, как будто неожиданно дыхнул в лицо змей Горыныч, обдав кожу красным горячим паром. Катька все еще смотрела на меня и, похоже, ждала ответа.

Самое ужасное, что я совершенно не знала, что говорить. Язык не поворачивался отрицать то, что было сделано пятнадцать минут назад, а как объяснить свой, мягко говоря, странный поступок, я не представляла… Ситуацию спас тактичный Димка:

– Я сказал ему, что ты первый раз за границей и подумала, что попала в уголок бесплатных подарков для посетителей ресторана.

– А что случилось? – поинтересовался Антон.

– Ничего особенного, – невинно захлопала глазками Катька. – Маша хотела купить открыточку со средневековым замком, но запуталась в купюрах.

– В каких купюрах? – не понял Антон.

– В тех, которых у меня нет, – выпалила я, с перепугу набивая рот кислой капустой.

– Господи, ну сказала бы мне, что хочешь открытку!

– Но ты же со мной не разговариваешь, – обиженно пробубнила я сквозь вязкую кислую жижу.

– Перестань дурачиться. Я что – не купил бы открытку с несчастным замком? Я похож на деспота?

– Нет, ты похож на чудовище, которое терроризирует меня уже третьи сутки. Я же принесла свои извинения! То был просто несчастный случай…

– Алкоголизм – тяжелая болезнь, а не несчастный случай.

– Давайте забудем об этом, – предложила Катерина. – Прямо сейчас и – навсегда.

– Мама, от меня опять убежала сосисочка! – заныл Гришка в углу.

– Надо было сразу откусить ей ноги и только потом уже есть, – посоветовала я. – Забери у папы мои колбаски, но сначала дай слово, что не будешь играть с ними в догонялки.

– Ганс прощается с нами, – перебил меня Димка. – Он говорит, что ему было приятно познакомиться, и желает всем удачи. Послезавтра он улетает в Москву.

– Счастливо поработать в России, – напутственно произнес Антон.

Немец заулыбался, прочувственно потряс протянутую руку, сказал всем «Бай» и… заговорщески подмигнул мне.

Глава 5Назад в будущее

Чистенький скоростной поезд мчал нас в аэропорт Франкфурта. Германский пейзаж, бегущий за окнами, до боли напоминал Подмосковье с деревянными домиками, тонкими кривыми березками и серыми лаптями не растаявшего снега. Гришка носился по вагону, весело падал всякий раз, когда поезд притормаживал на станции, и ужасно радовался каждому новому пассажиру. Немцы снисходительно улыбались.

Катерина и Димка поехали нас провожать. Катька всхлипывала по-беременному, по-бабски, обнимала меня и время от времени приговаривала:

– Как хорошо, что вы приехали… Как хорошо… Мы здесь совсем одни, совсем одни…

Она всегда была нежная и сентиментальная, наша Катерина. Еще в студенческие времена, когда денег хватало только на предметы первой необходимости – черные колготки, плетенные мелкой авоськой, и вонючие сигареты «Аллегерос», Катерина купила белую жабу в стеклянной банке. Лупоглазое земноводное продавала в длинном переходе старуха с накладным шиньоном и сжатыми куриной жопкой губами. Если бы жабу продавала простая старая алкоголичка, то можно было бы договориться за сумму, равную стоимости бутылке дешевой водки, но у нищей старухи было амплуа опустившейся, но гордой библиотекарши, и она запросила за склизкую тварь немыслимые деньги. В тот момент, когда, услышав сумму, Катюха готова была развернуться и уйти, жаба высунула свою противную морду и грустно квакнула.

Этот «квак» и определил ее дальнейшую судьбу. Катька потом рассказывала, что в нем была и вся боль мира, и все страдания невинно замученных животных, и последняя надежда, робкая и невесомая, как пузырек воздуха, испуганно булькнувший на воде.

Катька отсчитала деньги. Был март, такой, какой может быть в Москве – с морозом ниже десяти градусов по старику Цельсию, с завыванием вьюги и с заносами, когда из городского транспорта курсирует только метро. Катька везла банку с холодной жабой через пол-Москвы, спрятав ее под куцее болоньевое пальто, в котором ходила с девятого класса. Пальцы окоченели без перчаток, пока она полчаса прыгала на автобусной остановке в нелепой надежде, что появится автобус. Потом они с жабой брели сквозь плотную пелену снега по Загородному шоссе – жаба в банке под пальто и Катька, зарывшаяся носом в холодные кольца шарфа…

Жаба зажила в нашей комнате счастливо и спокойно. По ночам она мешала спать, утром жрала хлебный мякиш, днем дремала, надувшись белым круглым пузырем на дне банки, а когда в общежитии случился пожар, первой, еще до общей тревоги, разбудила нас громким противным кваканьем. Когда Катя познакомилась с Димкой, жаба пригорюнилась, перестала есть мякиш и умерла, не выдержав конкуренции.

Не знаю, почему я вспомнила сейчас о судьбе несчастного земноводного, может потому, что Катерина, перекрасившись в сизую блондинку и округлившись большим животом, стала похожа на свою почившую любимицу.

1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 66
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?