Тем временем машина остановилась возле мощных ворот. Основательный двухэтажный особняк стоял в глубине усадьбы. Его окружали часто посаженные деревья и кусты, укрощенные садовниками. Лишь перед входом простиралась внушительная площадь, посыпанная желтым песком, в центре которой находился монументальный фонтан. Однообразный плеск воды, солнечный свет, просеянный сквозь решето зелени, щебет птиц в листве — все это должно было действовать умиротворяюще. Однако оперативники привезли с собой тревогу, и атмосфера вокруг мгновенно наэлектризовалась.

Все вышли из машины и огляделись. Почти сразу же к ним подошел человек, который наблюдал за домом со стороны главного входа. Он и сейчас шарил глазами по фасаду, боясь хотя бы на секунду отвести взгляд.

— Все тихо, — доложил он. — Женщина по-прежнему в доме. Она никуда не выходила, даже во двор. И к ней никто не приходил. Мы периодически видим ее в окнах — она беспрестанно переходит из комнаты в комнату, нигде подолгу не задерживаясь.

— Может, она собирает свои пожитки? — вслух подумал Степан. — Вряд ли этот особнячок перейдет в ее владение. Она же не дура, должна все понимать.

После часа общения с женой Коли Бриллианта Степан вынужден был признать, что ошибся. Анжелика оказалась абсолютной дурочкой. Когда она открыла дверь, оперативники на секунду лишились дара речи. Дамочка была настоящей конфеткой — блондинка с кукольным лицом, осиной талией и радующим глаз бюстом. Когда ей сообщили, что ее муж арестован, она похлопала подкрашенными ресницами и простодушно спросила:

— Я теперь все равно что вдова?

— Не знаю, кем вы себя ощущаете, леди, но нам бы хотелось приступить к осмотру дома, — сказал капитан Шаюров. Он был самым старшим в группе и вечно ходил с кислой миной. — Давайте уладим все формальности.

Степан Токмаков с уважением огляделся по сторонам. Если снаружи дом выглядел просто представительным, то внутри он оказался по-настоящему роскошным. Это был тот самый случай, когда ковры ручной работы лежат у порога, а в спальне в изголовье кровати висит по меньшей мере Ренуар.

— Домик не маленький, — тихо заметил Степан, наклонившись к Руденко. — Если Анжелика не скажет, где деньги, мы проторчим здесь неделю.

С Анжеликой беседовал Шаюров. Все знали, что он женоненавистник, поэтому никто особо не возражал против того, чтобы именно он разбирался с этой куколкой. По крайней мере, ее смазливая мордашка не собьет Шаюрова с толку.

Анжелика сидела напротив капитана, выпрямив спину и скрестив ножки, и без конца перебивала его личными вопросами. Судя по всему, она пыталась проанализировать свое положение в сложившейся ситуации.

Степан тихо вошел в комнату и встал у стены, прислушиваясь и присматриваясь. Анжелика была одета в узкие белые брючки и голубой свитер и, чего греха таить, выглядела бесподобно. «Вот если бы ресницами она все время не хлопала, была бы просто очаровательной», — подумал он.

— А я получу какую-нибудь компенсацию от милиции? — с интересом спросила Анжелика, проведя кончиком языка по нижней губе. Было ясно, что это азарт, а не кокетство.

— За что это? — опешил Шаюров.

Он был чисто выбрит, испытывал от этого дискомфорт и все время проводил тыльной стороной руки то по одной щеке, то по другой.

— Ну… Вы же забрали у меня мужа? — Она бросила косой взгляд на Степана. Тот невольно усмехнулся и вышел.

Если красивая женщина чувствует, что у нее есть зрители, она перестает быть свидетелем и думает лишь о том, как выгоднее сесть и какое выражение лица выбрать.

Через некоторое время Шаюров появился в коридоре. В руке у него был мятый носовой платок, которым он вытирал вспотевший лоб.

— Почему бандиты женятся только на идиотках?

— Риторический вопрос, — откликнулся Степан. — У меня такое впечатление, что я ее где-то видел.

— Ну и что из этого?

— Да ничего, просто подумалось.

— Ты мог ее видеть где угодно. Не удивлюсь, если узнаю, что она занималась благотворительностью и ее фото печатали в журналах. Может быть, ее и по телевизору показывали.

— Но тогда она еще кому-то из вас должна была бы показаться знакомой.

— Токмаков, ты опять все усложняешь, — не выдержал капитан. — Вон Руденко проверял эту… леди и был совершенно категоричен: она пустышка, у правоохранительных органов к ней нет никаких претензий.

— Ну что ж, одной головной болью меньше, — пробормотал Степан. — На нет и суда нет.

На вопрос, где ее муж хранил документы и ценности, Анжелика ответила сразу и безо всяких колебаний. В кабинете наверху есть потайной сейф, который она охотно вызвалась показать оперативникам. Поднимаясь впереди Шаюрова на второй этаж и постоянно оглядываясь, Анжелика продолжала бомбардировать его животрепещущими вопросами:

— А я могу развестись со своим мужем без его согласия? Ведь он теперь настоящий уголовник.

— Суда еще не было, — буркнул Шаюров.

— Его наверняка приговорят к пожизненному заключению, — щебетала Анжелика. — Или по меньшей мере к двадцати годам лишения свободы. Коленьке сейчас пятьдесят. Значит, я могу спокойно выйти замуж снова. Когда он освободится, ему будет уже не до женщин, правда? Как вы считаете?

Вместо ответа Шаюров прибавил шагу.

В обычном сейфе, который находился возле стола Коли Бриллианта, лежали бумаги, не представлявшие никакого интереса для следствия. Анжелика подошла к стеллажу с книгами, вытащила два ничем не примечательных тома из ряда других таких же и, просунув руку в образовавшуюся пустоту, нажала на скрытую кнопку. Одна из полок начала бесшумно поворачиваться. Через минуту оперативники увидели дверцу второго сейфа, более массивного.

— Шифра я не знаю, — призналась Анжелика. — Коленька мне ничего такого не говорил. Он, правда, не раз открывал его при мне, но я не обращала внимания, что за цифры он набирает. Может быть, шифр у него где-нибудь записан? Поискать в записной книжке?

— Мы справимся, — пробормотал Руденко, стараясь не глазеть на ее прелести. — Вы пока идите вниз…

— Нет уж, я хочу присутствовать, — запротестовала Анжелика. — Должна же я знать, сколько там денег.

— Так там что, наличные? — как бы между прочим спросил Степан.

— Ну, наверное! — с воодушевлением ответила она. — Что можно держать в секретном сейфе? Может, еще пистолет.

Пока не приехали специалисты, оперативники осматривали другие комнаты в доме. Степан никак не мог отделаться от мысли, что он где-то видел Анжелику раньше. Его это терзало, ощущение было навязчивым и не желало исчезать. Он специально пару раз проходил мимо, бросая на «почти вдову» быстрые взгляды, но так ничего и не вспомнил.

Наконец сейф был открыт: все снова собрались в кабинете, ожидая, какую начинку из него извлекут. Сейф оказался набит драгоценностями: дорогие перстни, золотые часы, броши и браслеты в будоражащих воображение бархатных коробочках… Но никаких наличных денег.