– Всего лишь беру свое по праву! – хрипло заявил я.

Лара начала биться еще сильнее подо мной, в ее глазах появился ужас. Она не верила, что я на такое способен. Я тоже до этого момента не верил, но не мог отпустить ее сейчас. Мне было необходимо оставить на ней свой след, доказать свою власть и получить разрядку.

Мои пальцы уже кружили у нее в трусиках: нежно, бережно. Я не собирался делать ей больно, напротив, желал доставить удовольствие. Я слегка надавил и ее складочки открылись, пропуская меня в горячую и очень влажную пещерку.

Лара почти не вырывалась, она была так же поражена, как и я. Дернув на себя вырез, я немного порвал платье, но оголенная грудь порадовала меня остро стоящими сосками. А моя девочка любит драйв!

Когда мои губы накрыли вишенки, Лара не выдержала и застонала. Барикады упали и мы сошли с ума вдвоем. Жена рвала на мне рубашку, целовала и кусала шею, грудь, ласкала мои соски, сама залезла мне в трусы и достала уже готовый на все член. Наш секс на столе и вовсе стал чем-то запредельным. Страсть, ненависть, желание наказать, причинить боль и получить сексуальную развязку – все переплелось в тугой клубок.

Волна оргазма накрыла нас с головой. У меня даже ноги затряслись. Так бурно и обильно я уже давно не кончал.

– Поговорим дома, – сухо сказала жена.

Поправив одежду, она быстро покинула мой кабинет. Даже не удосужилась услышать мой ответ! Что это было?

Меня трясло так, что я боялась откусить себе язык. Сердце грохотало в груди, между ног всё ещё было жарко. Выскчив из кабинета мужа, я слабо привалилась к стене.

Что сейчас произошло? Это точно была я? Я же собиралась выцарапать гаду бесстыжие глаза, а сама кончила под ним? И это через несколько минут после того, как он отымел свою секретаршу? Точно отымел! Я знала, что означает особенный блеск в глазах мужа и красные пятна на щеках женщины для меня тоже не остались загадкой. А её страх и смущение не увидел бы только слепой. И даже если бы остались сомнения, то упаковка от презерватива под столом точно бы расставила все по местам.

Я сбежала, потому что не знала, как мне поступить и что делать. Я была зла на себя за оргазм, за то, что мне было хорошо. И ещё меня накрывала ярость и жуткий страх от угроз мужа. Надо было не трахаться с подлецом, а крушить всё, что ни попадётся под руку, превратить его кабинет в руины. Хотя бы вырвать секретарше её противные патлы.

Я остолбенела и посмотрела на пустой стол Жанны: сбежала, сучка! Испугалась? В порыве гнева, я схватила монитор со стола и швырнула в стену. Туда же полетела и подставка с карандашами, и женская сумочка, которую секретарша так непредусмотрительно оставила. Яростно топчась по рассыпанной на полу косметике, я сдерживала рыдания, но они уже подступали к горлу.

Не в силах больше сдерживаться, я бросилась к комнате отдыха, которая находилась рядом. Там, плеснув себе ледяной воды в лицо, уставилась на своё отражение. Почему я плачу? Почему к злости и обиде ещё добавилось разочарование? Неужели я хотела, чтобы муж догнал меня? Чтобы вернул? Глядя себе в глаза, помотала головой: нет, нет и нет! Я не прощу того, кто растоптал мою гордость. Не прощу же? Хохотнула: драл секретаршу днём, а потом приходил домой и нежно меня целовал. Мы же вчера с ним занимались сексом, а сегодня он снова вставил этой уродине Жанне? Ему что, меня не хватало? Гарем подавай?!

Злость росла, как снежный ком, требовала выхода. Хотелось бить, крушить, кричать и плакать. В разгар рабочего дня здесь никого не было, и я, чтобы не сойти с ума, пнула какую-то дверь. Та отлетела в сторону, и я увидела…

– Жанна! – со злым удовольствием улыбнулась я.

Из рук женщины выпала зажигалка, а из приоткрытого рта сигарета. Женщина резко бросилась вон из курилки, но я схватила её за волосы и, потянув на себя, прошипела:

– Куда же ты собралась? – Я сама себя сейчас не узнавала, из меня лилось такое бешенство, словно я готова была убить эту женщину на месте. Это пугало… Но Жанну, судя по округлившимся глазам ужасало ещё больше. – Мы же ещё не обсудили нашу маленькую проблему.

– Никаких проблем нет, – прошипела стерва, удерживая мою руку, чтобы сберечь свой скальп. – Нам нечего обсуждать.

– Да что ты? – ледяными тоном процедила я. – А я вот считаю, что есть. То, что ты трахаешься с моим мужем – проблема.

– Так это твоя проблема, – выплюнула Жанна. – Для меня никаких проблем нет. Босс говорит делать документы – я делаю. Говорит сосать – я сосу.

– Шлюха, – растерялась я её неприкрытой наглости. – Ты вообще бессовестная? Даже то, что ты спишь с женатым мужчиной, тебя не волнует?

– А с чего меня это должно волновать? – Жанна, воспользовавшись моей оторопью, высвободилась и холодно ухмыльнулась. – У меня нет мужа и нет проблемы. А то, что на меня встаёт у чужого мужа – так мне всё равно. Я получаю свои деньги и больше меня ничего не волнует.

Я смотрела на неё и не верила, что такие сучки встречаются. Нагло глазами сверкает, говорит такое, от чего в груди будто кол железный проворачивают, а ещё минуту назад секретарша тряслась, словно осиновый лист, даже пыталась закурить.

Я нахмурилась: почему она тогда так разительно переменилась? Я подумала, Жанна меня боится, но не похоже. Сначала решила, что она как загнанная в угол крыса нападает на противника, но тоже мимо. Жанна чего-то очень сильно испугалась, причём это связано со мной, но пока разговаривали, поняла, что вне опасности. Мне жутко захотелось выяснить, чего же она так боится. Я желала отомстить гадине, причинить ей столько же боли, сколько она мне принесла. Но как узнать, что это?

Она посмотрела на меня с видом победительницы и добила:

– А трахается твой муж охуительно!

Блять, как же хотелось снова схватить её за волосы и долбануть высоко задранным носом о раковину, да так, чтобы кровь фонтаном! Но, если я хочу выяснить, чего же она так испугалась, нужно держать себя в руках. К тому же, – подсказал противный внутренний голос, – она права. Трахается Женя действительно хорошо. Только узнала об этом я слишком поздно. И оттого, что эта сука получала от моего мужа больше удовольствия, чем я, хотелось проткнуть ей глаз.

Я вспомнила слова подруги о том, что кто-то пытается подставить Женю. Та же секретарша, у которой есть ключ. Скривилась: если что она и хотела подставить, так это свои щели. Но мысль не отпускала, я прищурилась:

– И ты снимала ваши игрища, чтобы по вечерам любоваться, как он тебя имеет?

Она побелела и, крупно задрожав, проблеяла:

– Я… нет… ничего такого…

Я подалась вперёд: вот оно! Рыльце-то у сучки в пушку! Она точно приложила руку к этим съемкам! И трясётся, потому что Женя её в два счёта из фирмы выставит за операторскую деятельность.

– Ну да, конечно…

Тут дверь в комнату отдыха распахнулась, и, весело щебеча, вошли две девицы. Я лишь на миг отвлеклась, а Жанна, укусив мою руку, бросилась к выходу. Девушки, вскрикнув, прижались к стене. Я кинулась следом за секретаршей, но, осознав, куда она побежала, остановилась. Вернуться в кабинет мужа не было никаких сил. Сейчас я ненавидела Женю так отчаянно, что даже мысль о том, что придётся встретиться с ним взглядом, болезненно выкручивала нервы.