– Не путай мое недовольство с жалостью. Тебе известно мое мнение по поводу рабства. Оно мне надоедает.

Белиал говорил с бархатистой надменностью, однако бурлящая под ней мощь заглушила все смешки. По всей видимости, он был здесь не только единственным, кому хватало храбрости в открытую возражать Янусу, но и единственным, кто мог себе это позволить.

Около меня Друз начал заламывать свои пальцы-колбаски. Я лишь ждала, когда он наконец завершит этот жуткий аукцион и объявит Януса победителем, но ничего подобного он не делал. Вместо этого он фальшиво хихикнул, пытаясь спасти честь своей профессии.

– Мой дорогой Белиал, ты недооцениваешь удовольствие от полного и абсолютного подчинения. Если как-нибудь захочешь попробовать, у меня найдется для тебя парочка хороших предложений.

– Я знаком с удовольствием от полного и абсолютного подчинения, – презрительно хмыкнул светловолосый праймус. – Однако люди обожают меня или боятся по собственному желанию. Мне нет необходимости покупать себе такое удовольствие.

Ну ничего себе! Если до этого я на краткий миг испытала уважение к Белиалу, то теперь поняла, что этот тип просто страдал манией величия. Вероятно, сцепиться только с Янусом ему оказалось недостаточно. Нет, ему понадобилось оскорбить и остальных демонов. Его счастье, что присутствующие бессмертные, похоже, туго соображали. Как только до них дойдет, что сейчас их всех назвали ленивыми и ни на что не способными, этот инцидент быстро превратится в катастрофу. Уже сейчас поднимался приглушенный ропот, который наверняка скоро перерастет в возмущение.

Вдруг Янус встал и небрежным жестом призвал всех успокоиться. Каждой клеточкой своего существа он излучал темный ум и проницательную злобу.

– Очевидно, нашему дорогому Белиалу приходится прикрывать свою ограниченную финансовую ситуацию идеализмом, – сообщил он публике. – Будьте к нему снисходительны. Наш стиль жизни не каждый может себе позволить.

От его шутки народ развеселился. Даже Белиал улыбнулся. Это была опасная улыбка, которая идеально подходила к холодному блеску его глаз. Когда он тоже встал, все затаили дыхание.

– Сто тысяч сестерциев! – объявил он.

Ч-что?!

Словно замедлившись в несколько раз, мой разум осмысливал цифру, которую только что озвучил залу Белиал. Быть такого не может! Почему именно я оказалась в ловушке демонического спора только из-за того, что какой-то древний парень с уязвленной гордостью ощутил потребность доказать свою финансовую состоятельность? Это не хорошо. Совсем не хорошо. Точнее говоря, это даже очень плохо. В конце концов, моя договоренность с Танатосом и Люцианом распространялась исключительно на Януса. То есть нельзя, чтобы меня купил кто-то другой. Иначе в результате я до конца своих дней останусь рабыней напыщенного красавчика, пока Янус продолжит творить свои бесчинства.

Новая ставка вызвала бурные перешептывания среди наблюдавших. Януса и Белиала это не заботило. Они были чересчур поглощены дуэлью взглядов и самомнений. Стоя лицом к лицу, эти двое казались кардинально противоположными людьми. С одной стороны, жилистый южанин средних лет с заметными морщинами, седыми висками и покрытой шрамами верхней губой. С другой – белокурый атлет в тунике цвета морской волны, безупречные пропорции которого привели бы в восторг любого скульптора. Впрочем, меня не обманешь красивой внешностью. Я видела лишь две стороны одной медали. Двух демонов. Двух хищников. Два раздутых до гигантских размеров эго.

Напряжение между ними явственно нарастало и достигло настолько тревожного уровня, что Друз возле меня начал обливаться потом. Он безуспешно старался вновь разрядить ситуацию, когда Янус неожиданно воскликнул:

– Сто пятьдесят тысяч сестерциев!

Его голос легко прорезался через болтовню демонов и снова переломил ситуацию. Хорошо! А может, и нет. Его ставка спасет план, но вместе с тем огромная сумма вселяла в меня ужас. Я даже представлять себе не хотела, что такой демон, как Янус, сделает с рабыней, которая стоила ему столько денег.

– Двести тысяч сестерциев, – повысил Белиал цену не моргнув глазом.

Какого?..

Этот парень ведь не мог не понимать, что ему не выиграть. Не в этом городе.

В то время как меня затошнило от паники, двое противников продолжали пронзать друг друга взглядами.

– Большая сумма за одну смертную, – изрек Янус.

Белиал тихо рассмеялся:

– Только не говори, что теперь вдруг не можешь позволить себе собственный стиль жизни.

На какой-то момент я поверила, что они вцепятся друг другу в глотки. Но затем Янус посмотрел своими темными глазами на сцену. Хотя меня он коснулся лишь вскользь, в память врезался как раскаленный металл. Друзу, кажется, пришлось не легче, так как внимание Януса сейчас сосредоточилось на нем. Работорговец вздрогнул, прежде чем едва заметно кивнуть – практически так, словно они с демоном заключили сделку. Потом на лице Януса возникла удовлетворенная улыбочка.

– Двести пятьдесят тысяч сестерциев!

Друз мгновенно вскинул руки вверх:

– Продано! Нашему высокоуважаемому члену Совета Янусу!

Хиро и Грим ждали меня у портала. Германка опустила голову, потому что пыталась спрятать от меня фингал под глазом. Выглядела она при этом так же виновато, как и Хиро. Покачав головой, я даже не стал спрашивать, что стряслось. Полагаю, мой телохранитель помешал Грим убить одного из местных торговцев ведьмами. В противном случае они бы просто не стояли здесь, а дожидались в каком-нибудь подвале, пока я вытащу их из бедственного положения.

– Пойдем отсюда, – мрачно буркнул я и шагнул в портальную комнату. Сегодня в качестве исключения их обоих минует выговор. Все-таки я вряд ли мог пожаловаться на недостаток самоконтроля, если бы уже не покрыл себя славой в этом отношении.

Меня раздражала собственная беспечность. Этот рынок и наивность девушки-рабыни не должны были так выбить меня из колеи. Но она вела себя так неразумно, что я чуть сам не вторгся в ее сознание только ради того, чтобы ее встряхнуть. Ей следовало понять, что упрямство и гордость так же неудержимо влекли демонов, как горшок с медом – голодных медведей.

Тем не менее именно я предопределил ее судьбу. Из-за моего неодобрения Янус вообще обратил на нее внимание. Не говоря уже о моих ставках, которые подлили масла в огонь. Не очень многообещающее начало моего пребывания тут, но я это изменю.

Когда мои сопровождающие тоже вошли в портальную комнату, я уже собирался закрыть дверь, как вдруг меня остановил насмешливый голос.

– Что, уже сбегаешь?

Подавив стон, я вновь распахнул дверь:

– Еще нет, Янус. Я не сделаю тебе такого одолжения.