Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вот как! – удивился Шевчук и посмотрел на Попелюха. Тот сделал большие глаза от удивления.
– Да! Вот так! Не удивляйтесь! – президент хотел развести в стороны руки, забыв, что одно плечо раненое, и боль перекосила его лицо. Рошенко даже застонал. – Ух, забыл!
– Может доктора вызвать? – заботливо спросил Попелюх.
– Нет-нет! Не надо доктора! Продолжим. Так вот – Федотов был месяц в отпуске. И Загорулько его замещал. Мы с ним обговаривали мои мероприятия в Виннице. И он предложил, что неплохо бы было – с точки зрения агитационной кампании – посетить открытие фонтана! Мне эта идея очень понравилась, и я ее принял! Мы обсудили нюансы, и я поручил Виктору уладить этот вопрос со службой протокола, и внести «фонтан» в список посещения. Я посчитал этот вопрос решенным, и больше к нему не возвращался.
– А когда вернулся с отпуска Федотов, вы не спросили его в курсе ли он ваших мероприятий в Виннице? – спросил Шевчук.
– Честно сказать – нет! – Рошенко откинулся на подушки. – Я, даже, не думал об этом! Для себя я этот вопрос закрыл – воплотить его – была задача моих подчиненных! И когда на мой вопрос – «почему мы не едем на открытие» – Федотов ответил, что мероприятие в протоколе отсутствует – я был очень удивлен! Я, немного, разозлился! И потребовал! Меня все отговаривали. Но, что это за президент, если он будет бояться выйти к людям и прятаться по закоулкам! Поэтому, я настоял на этой встрече с моими избирателями! И не жалею! Рана заживет! Пусть весь мир видит, что меня не запугать! Пусть агрессор видит, что не запугать Крайину!
– Да, интересно выходит… – заметил Шевчук. – Значит, все-таки, есть такой человек, который мог предполагать, что вы будете на фонтане!
– Почему предполагать! – искренне удивился президент. – Он мог быть уверен, что я там буду! Если я решил – то хоть камни с неба! – и вдруг лицо Рошенко стало умиленным, трогательным и он произнес: – Тем более такая возможность выйти к людям и поговорить с ними!
Президент закрыл глаза. Было заметно, что он устал. Попелюх и Шевчук переглянулись. Родион легонько качнул головой, указывая на выход. Шевчук согласительно кивнул в ответ.
– Господин президент, – начал он, – мы благодарны Вам, за то, что вы ответили на наши вопросы. Теперь есть «зацепки» и мы надеемся, что очень скоро задержим преступников. – Что вы, ребята! Это я вам благодарен за вашу работу! Я уверен, что вы все сделаете правильно, и агрессор будет изобличен! Всего вам хорошего! Вы знаете, что мы на «передовой»! Весь мир смотрит на нашу борьбу!
– Всего вам хорошего и выздоравливайте! – пожелал Попелюх.
– Поправляйтесь и победы вам на выборах! – добавил Шевчук.
– Спасибо! Думаю, увидимся, когда я буду награждать вас! – президент подмигнул. А затем, вдруг, совершенно холодно добавил: – Я никогда не забываю своих друзей. Можете идти.
Следователи вышли с палаты. Попрощались с охраной возле двери и направились к выходу с хирургического отделения. Но, не успели они сделать и десяти шагов, как их окликнул девичий голос. Принадлежал он старшей медсестре отделения.
– Пановэ! Вас просил зайти заведующий хирургическим отделением!
Мужчины развернулись и подошли к девушке.
– Это хорошо! – вдруг обрадовался Шевчук. – Не надо ждать письменного отчета. Закроем этот вопрос сейчас.
– А где его найти? – спросил у медсестры Попелюх.
– А вот сюда, пожалуйста! – и она открыла двери, возле которых стояла.
Следователи вошли в кабинет.
– Здравствуйте! Доцент Жупанов Александр Анисимович! – представился поднявшийся из-за стола мужчина. – Я заведующий хирургическим отделением санатория.
– Я следователь Шевчук Григорий Борисович. Это следователь Попелюх Родион Константинович. Приятно познакомиться с вами Александр Анисимович и рад, что наша беседа состоится лично!
– Ну, тогда прошу, присаживаться! – предложил хозяин кабинета, указывая на стулья возле стола.
Гости расположились. Шевчук осмотрелся. Атмосфера в кабинете была рабочая. Не парадная. Без вычурностей. На стене висело два портрета – мужчины и женщины в возрасте за шестьдесят. Примечательными были боевые награды, «расположившиеся» на их цивильных костюмах. В глаза сразу бросался «полный бант» ордена Славы, которыми были отмечен мужчина и женщина. Заметив интерес посетителей к висящим на стене портретам, заведующий проинформировал:
– Это мои отец и мать! Прошли всю войну. Отец хирург. Мама санитарка.
– Санитар-женщина… Все время на «передовой»… Сама по себе служа героическая! – задумчиво отметил Родион. И также задумчиво задал вопрос: – Но что должен был совершить хирург, что бы быть награжденным солдатской «Славой» трех степеней?
– Не знаю. Отец никогда не хвастался – не любил распространяться о войне. Отвечал просто – за дело! – ответил Жупанов, смотря на фото. Затем надел очки, повернулся к гостям, развязал на бумажной папке с надписью «Дело» тряпичные шнурки, открыл ее и произнес:
– Ну а теперь от истории к действительности и приступим к «Делу», по которому я вас пригласил к себе. Я буду вас информировать, а вы, если что непонятно, задавайте вопросы. Договорились?
Следователи синхронно кивнули головами.
– И так. Пациент поступил с пулевым ранением в области….. – доктор начал читать исписанный вручную лист бумаги формата А4. Речь его была монотонной и в избытке «заправлена» медицинскими терминами. Создалось ощущение, что это молитва на латинице. Голос доктора даже убаюкивал. Родион, практически не спавший ночью, начал потихоньку терять концентрацию и впадать в дремоту.
– Стоп! – от резкого окрика Шевчука Попелюх вздрогнул. – Доктор, пожалуйста, повторите последнюю фразу.
Жупанов над очками посмотрел на майора.
– « … Сквозное пулевое ранение направленно снизу вверх под углом сорок пять градусов…» – вы эту фразу имели ввиду?
– Именно эту! – подтвердил майор. И, слегка смутившись, переспросил: – Отдаю должное вашему опыту, но вы на сто процентов уверены, что «снизу вверх и под углом сорок пять градусов»?
– Да… Это точно… Это официальное заключение. Оно будет перепечатано, я его подпишу и поставлю свою подпись.
– Доктор, – в голосе Шевчука послышалась тревога, – в папке, что лежит перед вами, находятся все бумаги по ранению президента?
– Да. Здесь все – результаты осмотра, анализы, отчет по операции.
– Кто кроме вас видел эти бумаги? Вернее, не все бумаги, а «Заключение», что вы на только что читали?
– «Заключение» не видел никто – я его только что написал перед вашим приходом! – ответил доцент Жупанов.
Шевчук открыл кожаную сумку, которую он носил на ремешке через плечо, вынул с нее три стандартный бланка. Один из них он передал доктору. Два других положил перед собой.
– Александр Анисимович! Я сейчас заполню два бланка и передам вам. Первый – об изъятии у вас документов, которые