Кровь, грязь, пот…

Несколько человек попытались добежать до высоты, что называется, с наскока, но грамотно расположенные пулемётные точки косили их, словно пшеницу.

Одному оторвало ногу, второй упал с развороченной грудью. Кругом царил хаос. Кто-то дёрнулся назад, но не пробежал и десятка метров. Раздался взрыв. Парню просто оторвало голову.

Сволочи!

Немцы следили за нашими действиями. Кто поддался панике и пытался удрать, убивали на месте.

Пока я оглядывался, ещё несколько человек погибли, рядом взорвались две мины. Останки людей разбросало на несколько метров вокруг. Мне практически в лицо прилетела часть руки, сжимающая в ладони что-то, отдалённо похожее на автомат.

Я сглотнул вязкую слюну и, пригнувшись, принялся осторожно осматриваться кругом. Нас оставалось критически мало. Человек тридцать – тридцать пять, не больше. А впереди сорок метров огня, хаоса и смерти!

Высота, чтоб её черти забрали!

Доберёшься до неё и будешь жить. Там мёртвая зона. Не простреливается. Но под пулемётами сорок метров или сорок километров, какая разница?

Над головой пронеслась очередная очередь. Я вжался в землю, молясь, чтобы это всё поскорее закончилось. Сбоку страшно закричал один из наших. Я выглянул: тяжёлая пуля разворотила ему плечо и не оставила ни единого шанса выжить. Парень, заливаясь собственной кровью, рухнул обратно, пару мгновений глухо поворочался, непрерывно стеная, и постепенно затих. С ним всё! Отмучился!

Я мысленно отсчитал десять секунд, высунул руку и наугад пальнул в сторону африканцев. Пусть знают, что ещё жив. А то сдуру нажмут на кнопку детонатора, и взорвусь раньше времени.

Кстати, а что у нас со временем? Я посмотрел на таймер и тихо, чтобы никто не слышал, выругался.

Времени-то как раз и не было!

На всё про всё командование отвело нам только три часа. Через три часа нас просто уничтожат как не выполнивших приказ. Ну… или наёмники сделают это раньше.

Чёрт!

Теперь оставалось только одно: захватить эту долбаную высоту как можно быстрее. А там надеяться на удачу и на неразбериху после боя. С ней связаны все мои надежды.

Снова выстрелы.

Я пригнулся, внимательно наблюдая за позицией противника. Слишком далеко. Проклятые тридцать метров под непрерывным огнём. Мой сосед справа толкнул меня в плечо, и я повернулся к нему.

– Что будем делать? – Его голос хоть и не дрожал, но вид был такой же ошарашенный, как у меня.

Я пожал плечами.

– Время!

– Да знаю я… – раздражённо отпихнул я его руку. – Где сержант?

– Там! – Сосед ткнул пальцем в сторону соседней ямы.

Я посмотрел в ту сторону.

Сержанта и ещё с десяток наших прижали к земле так же, как и нас, но позиция у них была лучше. Их прикрывал приличный бугор земли. Пулемёт туда хоть и доставал, но можно хоть весь день стрелять, а толку мало. Если только артиллерией.

Но она пока молчала.

Рядом с высотой тем временем раздались взрывы, я повернулся туда. Пошли немецкие танки. Один из них сразу же зачадил, выбрасывая в небо клубы чёрного едкого дыма. Его вонь доносилась даже до нас. Командирский люк открылся, из него показалась маленькая фигурка, но она ничего не успела сделать. Пламя перекинулось в моторный отсек, а ещё через мгновение рванул боекомплект.

Жуткое зрелище!

От танка и экипажа остались только развороченный остов и угли. Я почувствовал запах горелой человеческой плоти…

Как же это всё страшно!

Сглотнув огромный комок, я принялся наблюдать за другими машинами. Несколько из них проскочили простреливаемые вражескими миномётами зоны и на полном ходу устремились к окопам наёмников. И тут же получили ответ.

Вот и артиллерия!

Один танк накрыло прямым попаданием, там ничего не осталось, только приличная воронка, второму сбило гусеницу. Он завертелся как бешеный, стреляя во все стороны. Всё… Он тоже труп! Кажется, это понял и экипаж. Танкисты посыпались словно горох. Один прикрывал товарищей из автомата, остальные трое бежали что есть сил в укрытие. Первому не хватило чуть-чуть. Пули догнали его, когда тот уже готовился спрыгнуть в пустую траншею. Парня бросило вперёд, и он завалился вниз, остались торчать только ноги, обутые в чёрные сапоги. Остальные благополучно добрались до укрытия. И всё это под непрекращающимся огнём противника.

Я покачал головой.

Танкисты на сегодня отвоевались, а что мы? А мы… У нас ещё всё впереди! Несколько пуль выбило фонтанчики земли прямо у меня над головой, прерывая поток моих грустных мыслей. Пристрелялись сволочи!

Я высунул руку и ответил взаимностью. Вряд ли попал, но обозначил, что веду бой.

Нужно что-то делать.

Весь вопрос – что?

Как хорошо бы было, если бы нас поддержали с воздуха! Это дало бы нам время…

Размечтался.

Я поднял голову и на всякий случай прислушался. А вдруг…

Пара немецких самолётов на малой высоте, больше похожих на наши беспилотники, появились откуда-то сбоку, неожиданно и почти бесшумно. Они быстро сбросили несколько десятков бомб на позиции американцев и так же быстро улетели домой. Это стало для меня полной неожиданностью! Впрочем, как и для африканцев. Огонь ненадолго стих.

Это шанс!

Я дёрнул соседа.

– За мной!

И остальным.

– Быстрее! Если не проскочим сейчас, то уже не проскочим никогда.

Я помчался изо всех сил.

Спина ужасно ныла, рёбра болели, дыхалка после побоев ни к чёрту! Но тело не подводило. Видимо, прежний владелец за ним хоть как-то, но следил.

И я успел! Причём не один.

Прежде чем пулемётчик отошёл от близких разрывов и снова заработал по нас, мы оказались в относительной безопасности. Под ним!

Теперь он не мог по нас стрелять. А значит…

Значит, жди вражеских десантников. Наёмникам вовсе не нужно, чтобы кто-то сидел у них под боком и неизвестно чем там занимался. Сейчас к нам вышлют группу зачистки.

Я оглядел бойцов.

Вместе со мной семеро. Сержант остался в укрытии, и никого больше, способного командовать, я не заметил. Оставалось только взять всё на себя.

– Так! Сейчас они вышлют бойцов, чтобы нас прикончить. Всем приготовиться. Быстро берём их на ножи и входим на высоту.

– А если их будет слишком много?

– Значит, сдохнем здесь. Всё лучше, чем там! Или у тебя есть другое предложение? – Я повернулся к спросившему.

Нагловатого вида мужичок, с абсолютно не запоминающейся внешностью. Мимо такого пройдёшь и сразу забудешь. Только глаза… Какие-то нехорошие. Злые, что ли…