Они расселись за большим столом. Татьяна быстро накрыла на стол. За бокалом красного вина они обсудили последние московские и итальянские новости.

— Значит, завтра улетаешь? — взгрустнула Екатерина Романовна.

— Да, самолет рано утром, — кивнула Таня.

— И никак нельзя отказаться? — Дочь не успела ответить, как Екатерина Романовна продолжила: — Ох, что-то не нравится мне эта затея. Не к добру все это. Зачем было покойника трогать? Спал бы и спал этот корабль на дне океана. Нет ведь, не сидится людям, надо им разворошить прошлое.

— Не беспокойся, мама. Этот корабль совсем другой. От старого лишь название да антураж. «Титаник» проплыл уже тысячу миль — из Южной Африки, где его построили, в английский порт Саутгемптон. Обошлось без приключений.

— Дай-то Бог. Но о старом ведь тоже говорили, что он самый современный.

— Да что ты, мама, тот «Титаник» потонул чуть ли не сто лет назад.

— Восемьдесят восемь, — поправил ее Игорь, который во всем любил точность. — Честно говоря, я тоже не в восторге от этого путешествия.

— Вот видишь, Танюша, — вдохновилась неожиданной поддержкой зятя Екатерина Романовна.

— Да ну вас, сговорились, что ли, — раздраженно сказала Таня. — Нашли тему для беседы. Все равно ничего нельзя уже изменить. И вообще, пора заканчивать наш сабантуй. Мне завтра рано вставать.

— Я вся в нетерпении. — Александра Гордиенко бросила свою куртку на руки Виталию и без церемоний прошла в большую комнату. Она была в синих джинсах и белом свитере.

На столе девушка увидела открытую коробку шоколадных конфет, бутылку шампанского, бутерброды с икрой, два хрустальных фужера.

— У тебя праздник?

— Джентльменский набор, — чуть смутившись, произнес Виталий. — Я благодарен судьбе, что она свела меня с такой замечательной девушкой, как ты.

Саша почувствовала себя неловко, поэтому перевела разговор на интересующую ее тему.

— А я всю ночь не спала, пытаясь разгадать тайну «Титаника».

Виталий кивнул:

— Ну что ж, тогда продолжим. Мы остановились на Сатурне. Итак, я снова заглянул в энциклопедию. Из семнадцати спутников самый большой называется…

— Титан, — подсказала Саша.

— Откуда ты знаешь?

— Догадалась.

— Да, именно Титан. Однако поразило меня совсем другое. Сатурн — единственная планета, имеющая вокруг себя кольца. Это множество ледяных тел, плавающих в космосе! Ледяные глыбы диаметром в тридцать метров. Ну чем тебе не айсберги!

— И в самом деле поразительно! — поддакнула девушка.

— Идем дальше. Период обращения Сатурна вокруг Солнца чуть больше двадцати девяти лет. Следовательно, в двухтысячном году планета занимает почти то же самое положение, что и восемьдесят восемь лет назад!

— Если я правильно поняла, история может повториться?

— Знаменитый композитор и дирижер Артуро Тосканини сказал во время репетиции оркестра: «Мне Бог говорит, как надо сыграть эту музыку, — и вы должны ее играть, играть так, как хочет он». Я лишь попытался сказать, что мне было ниспослано!

— Виталий, а ты веришь в Бога? — тихо спросила Саша.

— Я верю в высший разум. Который на то и высший, что мы не в состоянии ни понять, ни объяснить его и суть его проявлений.

— А я верю. — Саша достала из-под свитера маленький серебряный крестик и поцеловала его. Потом снова спрятала на груди.

Они помолчали.

— Виталий, и все-таки, почему тебе не удалось написать книгу?

— В том-то и дело, что я написал ее. — Лутовинов подошел к стеллажу и взял книжку в глянцевом переплете. — Вот она, полюбуйся.

— Дмитрий Соболев, «Белая звезда», — прочитала Гордиенко на обложке. — Соболев — это твой псевдоним?

— Соболев — это мой злой гений. Он украл у меня книгу!

— Как? Неужели можно украсть книгу? — Гордиенко посмотрела на Виталия широко раскрытыми от изумления глазами.

— Я же говорил, что «Титаник» — мое проклятие, — тихо проронил Лутовинов.

— Как же это могло произойти? — Саша сочувственно покачала головой.

Соболев приехал домой ранним утром.

— Криста, папа приехал, — открыв входную дверь, громко крикнула дочке Людмила.

Дмитрий поцеловал жену, но без той страсти, которой можно было ожидать после двухмесячной «разлучки» — именно так Людмила называла его постоянные творческие командировки в Испанию.

Даже не верится, что когда-то они были объяты пламенем всепоглощающей любви, как пишут в женских романах. С годами любовь превратилась в привычку, и теперь их объединяли заботы по воспитанию дочери, которая заканчивала третий класс.

Правда, однажды мирное течение их жизни было нарушено: подруга поведала Людмиле о похождениях Дмитрия на стороне. Она закатила мужу грандиозный скандал, не забыв при этом разбить пару тарелок, которые давно хотела заменить на новые. Охваченная одной-единственной безумной мыслью отомстить Дмитрию за его вероломство, Людмила сблизилась с начинающим актером музыкального театра. Однако ожидаемого успокоения ей это не принесло.

Более того, частный детектив, нанятый Соболевым, рассказал ему о романе жены. Теперь уже Дмитрий рвал и метал. В глазах мужчины измена жены — гораздо больший грех, чем измена мужа. Они сцепились, как мартовские коты. Дмитрий даже предпринял робкие попытки выгнать ее из дома. Он был вне себя от гнева. Как она могла? Что она себе позволяет?

И все-таки, немного поостыв, супруги решили не разрушать семью ради дочери Кристины, которая любила своих родителей и считала, что ее папа и мама — лучшие в мире. В личной жизни они предоставили друг другу полную свободу.

Но было еще одно обстоятельство, которое удерживало Дмитрия от полного разрыва с женой. Он боялся шантажа. Людмила знала, кто был настоящим автором его первого супербестселлера, сочиненного за одну ночь!

— Мы ждали тебя пораньше, — проворчала она.

— Писать книги — это не арбузы на товарной станции разгружать. Если к тебе не придет муза — день пропал.

— Знаю я твоих муз. Одна на днях звонила, спрашивала, не приехал ли, — бесцветным тоном произнесла Людмила.

— Не будем ссориться. Тем более что это была поклонница таланта.

— Какого таланта? — хмыкнула жена.

В этот момент двери открылись и из детской комнаты выпорхнула худенькая девочка с роскошными длинными волосами.

— Папка! — завизжала она, бросаясь ему на шею. — Почему тебя так долго не было?

Дмитрий тяжело вздохнул. Что ни говори, а дочь он стал видеть совсем редко.

— Работа, дочура, работа!

— А ты не мог бы работать дома? — не по-детски серьезно спросила Кристина. — Я днем бы даже не шумела, сидела тихо, как мышка! — Девочка с робкой надеждой посмотрела на отца.