Еще одним важным результатом деятельности «Комитета Васильчикова» 1835 года стала формулировка первоочередной задачи по отношению к помещичьим крестьянам: введение обязательных инвентарей, которые точно определяли бы объем барщины или оброка и размеры предоставленных крестьянам наделов. Размер повинностей крестьян должен был устанавливаться не по количеству душ, как было прежде, а по величине земельных участков и степени доходности крестьянского хозяйства. Таким образом, предполагалось перевести помещичьих крестьян с подушного обложения (феодальный принцип) к обложению по доходам (капиталистический принцип), подобный перевод уже начался в государственной деревне. Планировалось установить одинаковые нормы барщины и оброка для казенных и для помещичьих крестьян. Таким образом, положение помещичьих и государственных крестьян должно было стать одинаковым.

Важным итогом деятельности Комитета 1835 г. стало решение о невозможности освобождать крестьян без земли, то еcть без выделения им в пользование (не в собственность!) надела. Так было найдено решение земельного вопроса для предстоящей реформы, чтобы и «волки были сыты» (земля оставалась бы собственностью помещиков), и «овцы целы» (крестьяне получали бы ее в наследственное пользование). С этого времени идея безземельного освобождения крестьян была оставлена, что стало прямым следствием вмешательства императора в решение крестьянского вопроса: по воспоминаниям близко знавших его людей, заветной мечтой Николая Павловича было освобождение крестьян с землей, и он не раз заявлял, что не допустит их безземельного увольнения. В следующих комитетах основным стал вопрос о введении инвентарей, т. е. законодательного регулирования государством повинностей крестьян и размеров их наделов.

Так, Комитет 1839–1842 гг. был задуман Николаем I и Киселевым именно для того, чтобы заставить помещиков дать возможность государству регулировать их отношения со своими крепостными. В соответствии с этим главной задачей, которую император поставил перед членами Комитета, стало определение порядка составления обязательных инвентарей по всем помещичьим имениям центральной части империи. Отныне власть должна была устанавливать, какой объем работ или оброка помещик имеет право требовать от своего крепостного за пользование наделом, размер которого тоже устанавливался сверху. Эта мера рассматривалась как переходная к личному освобождению крестьян (подобная последовательность была предусмотрена решениями «Комитета Васильчикова»). Комитет 1839–1842 гг. создавался именно для принятия закона об обязательном введении инвентарей в помещичьих имениях, но сопротивление даже таких доверенных лиц, как члены Комитета, побудило императора отступить: идея обязательных инвентарей в итоговом документе Комитета отражения не нашла. Этим документом стал указ 2 апреля 1842 г. об обязанных крестьянах, разрешавший помещикам отпускать своих крестьян на определенных условиях. Помещик мог, но исключительно «по доброй воле», предоставить своим бывшим крепостным землю в пользование, заключив с ними договор, по которому они обязывались за это отрабатывать барщину или платить оброк. Такие крестьяне «принимали название обязанных».

Император связывал с реализацией указа даже в таком виде большие надежды. По воспоминаниям дочери, Ольги Николаевны, 30 марта 1842 г. Николай Павлович в неурочный час зашел на половину императрицы и сказал: «Благослови меня, жена. Я стою перед самым значительным актом своего царствования. Сейчас я предложу в Совете план, представляющий собой первый шаг к освобождению крестьян». В этот день Совет обсуждал указ об обязанных крестьянах. Император произнес известную речь, в которой назвал крепостное право «злом, для всех ощутительным и очевидным», прикасаться к которому «теперь было бы делом еще более гибельным». Однако, подчеркнул царь, и «нынешнее положение не может продолжаться всегда», и поэтому необходимо «по крайней мере, приготовить пути для постепенного перехода к другому состоянию». Так осторожно Николай «готовил» своих сановников к мысли о необходимости начать освобождение крепостных крестьян.

Оценивая указ 2 апреля 1842 г. с точки зрения его реализации, многие историки признают его неудачным: ведь до 1858 г. в обязанные крестьяне было переведено всего 27 173 ревизских душ (душ мужского пола). Вместе с тем целый ряд авторитетных исследователей высоко оценивали его влияние на разработку Положений крестьянской реформы 19 февраля 1861 г. В отличие от указа о свободных хлебопашцах 20 февраля 1803 г., по которому владельцы могли отпускать крепостных, только предоставив им земельный участок в собственность, по закону 1842 г. помещик получил возможность сохранить собственность на землю в полном объеме. Разработчики реформы 1861 г. пошли именно по такому пути – после реформы появились временнообязанные крестьяне (крестьяне, которые за отведенный им в пользование надел обязаны были отбывать в пользу помещиков определенные повинности, пока не выкупят этот надел в собственность). О выкупе личной свободы крестьян после 1842 г. речь уже не шла: указ подразумевал, что они получают ее безвозмездно. И в этом историк В. О. Ключевский видел его главное значение. Закон об обязанных крестьянах важен и в том отношении, что благодаря его обнародованию крестьянский вопрос стал одной из обсуждаемых тем в среде дворянства и на страницах периодических изданий. Таким образом, он обрел новый «статус» – вышел из подполья.

Последней попыткой ввести инвентари в помещичьих имениях центральной России стал Комитет 1846 г., имевший всего одно заседание (1 марта). Его члены, среди которых был и наследник Александр Николаевич, рассмотрели записку министра внутренних дел Л. А. Перовского «Об уничтожении крепостного состояния в России». Он предлагал «даровать крестьянам ограниченную свободу»: они оставались прикрепленными к земле, но переставали быть собственностью помещиков (развитие идеи Комитета 6 декабря 1826 г). Вопрос о земельных наделах решался министром в духе сложившейся в ходе многолетнего обсуждения крестьянского вопроса традиции – земля оставалась в собственности помещиков, они предоставляли ее в пользование крестьянам, отношения с которыми определялись инвентарями или «росписями работ»; крестьяне, таким образом, приближались по своему положению к обязанным. Проект Перовского предусматривал и предоставление крестьянам прав на движимое и недвижимое имущество. Члены Комитета посчитали идею инвентаризации помещичьих имений в тот момент «едва ли удобоисполнимой», но признали, что закон о крестьянской собственности необходим. Прямым следствием этого решения стал указ от 3 марта 1848 г. о праве крепостных крестьян приобретать недвижимую собственность, пусть и с согласия помещика. Это был прорыв в законодательстве о крепостных крестьянах.

После 1846 г. лелеемая самодержцем многие годы идея о возможности перехода помещичьих крестьян великорусских губерний в новое состояние через регулирование их повинностей и наделов государством была на время оставлена: монарх не нашел поддержки у своего ближайшего окружения. Введение инвентарей рассматривалось императором, как переходная ступень на пути к окончательному освобождению крестьян, поэтому срыв планов «сплошной» инвентаризации он воспринял весьма болезненно.

Гораздо решительнее Николай I действовал в западных губерниях, где дворянство было польского происхождения, а крестьянство – русского, украинского, белорусского, и где он считал себя вправе после восстания 1830–1831 гг. поступать гораздо более бесцеремонно по отношению к дворянской собственности. В Юго-Западном крае (Киевское генерал-губернаторство) в течение 1847–1852 гг. были приведены в действие довольно строгие к помещикам «инвентарные правила». Попытка распространить инвентари на северо-западные регионы была не очень удачной: дело тормозилось саботажем со стороны местных землевладельцев.