О Хеймдалль, стражник богов, говори же и поведай мне, знаешь ли ты, где Одур.

Одур в любом месте, где искавший его не показывался; Одур в любом месте, которое покинул искавший его; тот, кто ищет его, никогда не найдет Одура, — сказал Хеймдалль, стражник богов.

Фрейя, стоя на радужном мосту, плакала. Фригг, царственная богиня, услышала звуки ее рыданий и вышла из Асгарда, чтобы успокоить ее.

Ах, какое утешение ты можешь дать мне, Фригг? — плакала Фрейя. — Как ты можешь утешить меня, когда Одура никогда не сможет найти тот, кто ищет его?

— Посмотри, как выросла Хносс, твоя дочь, — сказала Фригг.

Фрейя подняла глаза и увидела прекрасную девушку, стоящую на радужном мосту. Она была юной, куда моложе, чем любой из ванов или асов, а ее лицо и фигура были настолько красивы, что у любого человека размягчалось сердце, когда он смотрел на нее. И Фрейя утешилась в своей потере. Вслед за Фригг она пересекла радужный мост и снова вернулась в город богов. Вместе с Хносс она обосновалась в своем дворце в Асгарде.

Она продолжала носить на шее ожерелье Брисингамен, из-за которого потеряла своего Одура. Но сейчас она носила ожерелье не из-за его великолепия, а как знак той ошибки, которую сделала. Она плакала, и ее слезы, падая на землю, становились золотыми каплями. И у поэтов, которые знали ее историю, она называлась Прекрасная леди в слезах.

Фрейр, глава ванов, мечтал увидеть свою сестру, которой так долго не было в Асгарде (это было в то время, когда Фрейя бродила по свету в поисках своего мужа, исчезнувшего Одура). В Асгарде было такое место, с которого можно было увидеть весь мир, всех, кто находился в нем. Это была высокая наблюдательная башня с троном Одина Хлидскьялф.

Высоко в синеву неба уходила эта башня. Фрейр подошел к ней. Он знал, что Один, отец всех живущих, сейчас не восседает на Хлидскьялфе. Лишь два волка, Гери и Фреки, которые присутствовали при Одине во время пиров, были здесь, и они преградили Фрейру путь в башню. Но Фрейр обратился к ним на языке богов, и волки Одина пропустили его.

Поднимаясь по ступенькам на башню, Фрейр, вождь всех ванов, понимал, что он совершает роковой поступок. Потому что никто из высших богов, ни даже Тор, защитник Асгарда, ни Бальдур, самый любимый из всех богов, не поднимались на вершину башни и не садились на трон отца всех богов. «Но если я хоть раз увижу сестру, то уже буду доволен, — сказал себе Фрейр, — и не причиню себе никакого вреда, если осмотрю мир».

Он добрался до вершины башни, сел на высокий трон Одина Хлидскьялф и обвел взглядом мир. Он видел Мидгард, землю людей, с домами и городами, с фермами и людьми. За Мидгардом он увидел царство великанов, ужасавшее своими темными горами и грудами снега и льда. Он увидел Фрейю и обратил внимание, что она идет в сторону Асгарда, к городу богов.

«Я доволен, — сказал себе Фрейр, — что посмотрел с вершины Хлидскьялфа и со мной ничего не случилось».

Но как только он это сказал, его взгляд упал на жилище, которое стояло посреди льдов и снегов Йотунхейма. Он долго смотрел на него, сам не понимая, почему уставился на этот дом. Открылась дверь, и на пороге появилась девушка из семьи великанов. Ее лицо было настолько красиво, что освещало эту темную землю подобно звездному свету. Девушка постояла немного на пороге, потом повернулась и вошла в дом, закрыв за собой дверь.

Фрейр долго сидел на высоком троне Одина. Затем он спустился по ступеням башни и прошел мимо двух волков Гери и Фреки, которые угрожающе посмотрели вслед ему. Он прошел через весь Асгард, но не нашел в городе богов никого, кто мог бы успокоить его. Этой ночью сон к нему так и не пришел, потому что все его мысли были заняты той очаровательной девушкой, которую он увидел. И когда пришло утро, он почувствовал страшное одиночество, потому что думал, как далек от нее. Он снова подошел к башне, думая подняться на нее и еще раз увидеть девушку. Но на этот раз волки Гери и Фреки оскалились и не пропустили его, хотя и на этот раз он обратился к ним на языке богов.

Тогда Фрейр направился поговорить с мудрым Ньёрдом, своим отцом.

Та, кого ты видел, сын мой, — сказал Ньёрд, — это Герд, дочь великана Гимира. И ты должен перестать думать о ней. Любовь к ней принесет тебе лишь беду.

Но почему? — спросил Фрейр.

Потому что тебе придется отдать самое ценное из того, чем ты владеешь, чтобы прийти к ней.

Больше всего я ценю мой волшебный меч, — признался Фрейр.

Тебе придется расстаться с ним, — сказал его отец, мудрый Ньёрд.

Я отдам его, — согласился Фрейр, снимая с пояса волшебный меч.

Подумай как следует, сын мой, — стал предостерегать Ньёрд. — Если ты отдашь свой меч, каким оружием ты будешь владеть в день Рагнарёка, когда великаны начнут войну против богов?

Фрейр промолчал, но подумал, что день Рагнарёка еще далек.

Я не могу жить без Герд, — произнес он, уходя.

Жил в Асгарде некто Скирнир. Он был настолько безрассуден и смел, что никогда не думал о том, что говорит или делает. И ни с кем, кроме Скирнира, Фрейр не мог поделиться той бедой, что свалилась на него и была карой за то, что он сел на место отца всех богов.

Скирнир лишь рассмеялся, услышав рассказ Фрейра.

Ты, ван, влюбился в девушку из Йотунхейма! Да это в самом деле забавно! Хочешь позвать ее замуж?

Хотя бы поговорить с ней или передать любовное послание, — ответил Фрейр. — Но я не могу оставить эльфов.

А если я доставлю послание Герд, — сказал Скирнир- сорвиголова, — что я получу за это?

Мою лодку Скидбладнир или моего Кабана Золотая Щетина, — пообещал Фрейр.

Нет, нет, — возразил Скирнир. — Я хочу то, что будет висеть у меня на боку. То, что смогу взять в руку. Отдай мне свой волшебный меч.

Фрейр вспомнил слова отца, что он может остаться безоружным в день Рагнарёка, когда великаны начнут войну против богов и Асгарду будет угрожать опасность. Думая об этом, он отошел от Скирнира и погрузился в раздумья. И все это время кряжистый, коренастый Скирнир смеялся над ним — у него был большой рот и голубые глаза. И наконец Фрейр сказал себе: «День Рагнарёка еще далек, а я не могу жить без Герд».

Он выдернул из-за пояса свой волшебный меч и вложил его в руку Скирнира.

Я отдаю тебе свой меч, Скирнир, — произнес он. — Передай мое послание Герд, дочери Гимира. Покажи ей это золото и драгоценные камни и скажи, что я люблю ее и прошу ответить мне любовью.

Я привезу тебе эту девушку, — согласился Скирнир сорвиголова.

Но как ты попадешь в Йотунхейм? — Фрейр внезапно вспомнил, как темна земля великанов и как страшно приближаться к ней.

О, с хорошим конем и отличным мечом можно попасть куда угодно, — ответил Скирнир. — Конь у меня могучий, а ты дал мне свой волшебный меч. Завтра я отправляюсь в дорогу.