В конце концов, не осмелится же Торн овладеть ею тут же, на полу кабинета, хотя сейчас он как никогда был близок к этому. Охваченный безумным желанием, Торн, не мигая, смотрел в ее необыкновенные медовые глаза. Изящно изогнутые полуоткрытые губы девушки сводили его с ума. Он плотоядно облизнулся и, не долго думая, приник ко рту Бланш. Его пропахший чесноком язык властно раздвинул ее губы. Этого Бланш выдержать уже не могла: ее просто вырвало.

Генри Торн был вполне нормальным мужчиной, с естественными мужскими потребностями, но его гастрономические пристрастия стали главной причиной, по которой утонченные женщины Согуса всячески избегали общения с ним. Бланш не была исключением. Но, откровенно говоря, не только запах чеснока стоял между Торном и предметом его вожделений.

Генри Торн принадлежал к числу тех людей, которые всего добиваются сами, не брезгуя, правда, никакими средствами в достижении цели. Он жаждал завоевать уважение высших слоев общества почти так же, как богатства и власти. Желания плоти находились у Торна не на первом месте, но присутствие Бланш действовало на них, как красное полотнище на быка. Торн хотел стать владельцем Торговой и фрахтовой компании Пристли, но еще больше он хотел обладать телом Бланш. Поскольку одно желание не исключало другого, Торн собирался приложить все усилия для достижения заветной цели. Он всегда славился своим умением доводить до конца любое начатое дело. Его терпение было поистине безграничным. Но, оказывается, и безграничное терпение однажды может лопнуть.

– Проклятье! – взревел Торн, отпрянув от Бланш.

Девушка зажала рот рукой и поспешила встать за письменный стол так, чтобы он находился между ней и Генри. Торн в этот момент испытывал невероятное унижение. Бланш даже побледнела, увидев, как он яростно ударил кулаком по стене. «Хорошо, что я не успела пообедать», – подумала девушка.

– Я пыталась предупредить тебя… что неважно себя чувствую, – пролепетала Бланш.

Торн оперся руками о крышку стола и угрожающе подался вперед.

– Ты возомнила себя королевой, Бланш Пристли. Считаешь себя самой умной? Но я думаю иначе, – с этими словами толстяк схватил со стола испещренные цифрами листы бумаги и потряс ими в воздухе: – Вот! Это подтверждение того, что женщине место в постели мужчины, а не в кабинете. Ты разорена, и, тем не менее, слишком упряма, чтобы признать это. Ваш последний фургон с товаром стал легкой добычей каких-то налетчиков, а все потому, что тебе нечем платить за охрану! В твоем магазине нет ничего стоящего…

Итак, Торн рылся в ее бумагах и разгуливал по ее магазину, прежде чем наброситься на нее. К тому же он знает о нападении на фургон. А не его ли рук это дело? Зная Торна, Бланш могла предположить, что тот не побрезгует нанять отъявленных негодяев и налетчиков, если это сулит ему выгоду.

Бланш, конечно же, не стала бездоказательно обвинять Генри, чтобы не разозлить его еще больше. Вместо этого она как можно спокойнее сказала:

– Тебя не должно волновать, как идут у меня дела и что лежит на полках моего магазина. Моя жизнь тебя не касается. А теперь уходи, мне нужно работать.

– Я сам решаю, что меня касается, а что – нет. Так вот: Торговая компания Пристли меня очень даже интересует, – Торн попытался через стол схватить Бланш за руку, но она увернулась. – Я собираюсь завладеть этой компанией. А также и тобой в придачу, нравится тебе это или нет. Еще до Рождества, моя дорогая, ты станешь миссис Торн. Я одену тебя как принцессу и заезжу как кобылу.

Глаза Торна плотоядно блеснули, и он захохотал, обдав Бланш очередной порцией чесночного смрада.

– Надеюсь, что твои мечты так и останутся мечтами.

Торн смерил девушку таким взглядом, что у нее внутри все похолодело. Похоже, Генри негласно объявил ей войну. Сумеет ли она одна противостоять ему? Бланш к ужасу своему поняла, что обречена.

Впервые Торн так открыто угрожал ей. Однако Бланш, несмотря на то, что Генри действительно становился опасен, не стала скрывать своего презрения. Она лишь засмеялась в ответ.

– Посмотри на себя, Генри! Не будь смешон, этого не произойдет никогда!

– Напротив, моя киска, ты будешь принадлежать мне, и это случится даже раньше, чем ты думаешь. Я был с тобой слишком мягок. Пора повзрослеть, Бланш.

Темные глаза-щелки Торна сузились еще больше, отчего его лицо приобрело зловещее выражение. Генри обошел стол и весь напрягся, словно готовясь к решительному броску.

– Пораскинь мозгами, глупая: я могу быть очень великодушным мужем. – Торн зловеще понизил голос. – Меня, например, можно будет уговорить не прятать под замок твоего сумасшедшего папашу.

– Мой отец не сумасшедший! – вспыхнула Бланщ, лихорадочно обдумывая путь к отступлению.

А Торн, упиваясь ее беспомощностью, продолжал:

– Этот безумец несколько месяцев назад заложил ваш драгоценный дом, а джентльмен, у которого находится вексель, сейчас попал в крайне затруднительное положение. Помочь ему выбраться из этого положения для меня – вопрос нескольких дней.

Воспользовавшись замешательством девушки, Торн одним прыжком оказался возле нее и схватил за плечи.

– Ты омерзителен, Генри, не трогай меня! – отбиваясь, закричала Бланш.

Но Торн только крепче вцепился в нее и попытался опрокинуть на стол, наваливаясь на Бланш всем своим грузным телом.

– Ты моя, – прорычал он, положив свою пухлую руку на ее грудь.

Затем Торн вновь попытался поцеловать Бланш. Он прижал девушку к столу и завладел ее ртом. Повинуясь чисто животному инстинкту, Бланш вцепилась в мясистую шею насильника как раз в тот момент, когда он начал стягивать с ее плеча платье. Взвыв от боли, Торн на мгновение ослабил хватку. Одновременно раздался шум открываемой двери, и на пороге кабинета возник Майкл Фолджер, который как вкопанный застыл на месте.

– Мисс Бланш? – растерянно пробормотал клерк.

Глаза Фолджера готовы были вылезти из орбит при виде распятой на столе его работадательницы и кем: Генри Торном! Майкл бросился хозяйке на помощь, но убийственный взгляд Торна словно пригвоздил его к полу.

Торн прекрасно понимал, что клерк не представляет для него особой угрозы, и все же решил отступить, чтобы избежать скандала. Зажав ладонью расцарапанную шею, он отпустил Бланш и отошел в сторону.

– Убирайся, Генри! И запомни: тебе никогда не достанется ни наш дом, ни наша компания. Я сожгу все дотла!

Торн бросил на Бланш жуткий взгляд, от которого у нее мороз пробежал по коже.

– Ты еще пожалеешь об этом, Бланш Пристли. Клянусь, у меня непременно будет то, что я захочу. Я сделаю так, что ты проклянешь тот день, когда ответила отказом на мое великодушное предложение.

С этими словами толстяк бросился к выходу, едва не сбив с ног бедного Фолджера.

Бланш вздрогнула от грохота входной двери и в изнеможении сползла на пол. Только теперь она осознала весь ужас случившегося. Все уже давно шло к этому: Генри Торн преследовал Бланш с первого дня своего появления в Согусе, то есть чуть больше года. Поначалу девушке не слишком досаждали его ухаживания, но с каждым днем Торн становился наглее и настойчивее, а в голосе толстяка все чаще звучали мстительные нотки. Сегодня Бланш перешла все границы. Надо же: ее стошнило прямо во время поцелуя! Да, ей крупно повезет, если Торн не зарежет ее спящей!