– Я тоже! – вырвалось у Адэр, но она тут же в испуге прикрыла ладонью рот.

Элизабет Вудвилл тихо рассмеялась.

– Ты не похожа на отца, зато унаследовала его гордость. Что же, шила в мешке не утаишь, и ничего тут не поделать. Девочки, у вас на троих один отец, поэтому Адэр находится под моим покровительством, как ваша кровная родственница. Где Мэгс?

– Я здесь, ваше величество, – откликнулась Маргарита Бофор, выступая вперед. Она оказалась высокой женщиной лет тридцати, с каштановыми волосами и красивыми темно-синими глазами. Хотя ее сын считался наследником дома Ланкастеров, она тем не менее была доверенным членом двора королевы и гувернанткой девочек. Окружающие дружно восхищались ее умом и неизменным спокойствием.

– Это Адэр Радклифф, графиня Стентон. Одна из бастардов Эдуарда. Ее родные убиты, но перед смертью послали ее к нам. Она немного моложе Бесси, так что я отсылаю ее в детскую, к девочкам. Позаботься о ней, – приказала королева. – У нее своя собственная служанка.

– Прекрасно, ваше величество, – кивнула леди Маргарита. – Адэр, это твоя собака?

– Да, миледи, – ответила Адэр, гладя Бейста.

– Он отправится на псарню. Я не позволяю собакам жить в детской! – отрезала леди Маргарита.

– Тогда я отправлюсь на псарню вместе с ним, – упрямо ответила Адэр. – Никто не разлучит меня с Бейстом. Он мой лучший друг и все, что осталось у меня от Стентона.

– Тебе не понравится на псарне, – сухо заметила леди Маргарита.

– Возможно, – согласилась Адэр, – но я не отошлю Бейста. Это было бы жестоко, и кроме того, я – единственное, что у него осталось от Стентона.

Маргарита пригляделась к девочке, неизменно вежливой, но умевшей настоять на своем. Было в ней что-то такое, отчего сердце непривычно сжалось.

– Но в детской живут кошки, – возразила она.

– Бейст обожает кошек, – поспешно заверила Адэр. – Одна даже спала с ним в зале. И он не гадит в доме, а просится выпустить его. И потом, он прекрасная сторожевая собака.

Королева рассмеялась.

– Похоже, Мэгс, девочка горой стоит за своих друзей, не так ли?

Маргарита позволила себе легкую улыбку.

– Полагаю, хорошая сторожевая собака нам не помешает. Так и быть, дитя мое. Пес может пойти с нами. Бесси, Мэри, нам пора, – позвала она и, взглянув на няню Адэр, спросила: – Как тебя зовут?

– Элсбет, миледи, хотя госпожа называет меня нянюшкой.

– Можешь по-прежнему заботиться о своей госпоже, но иногда придется выполнять мои приказы. Ты поняла?

– Да, миледи, – кивнула Элсбет. Похоже, с этой дамой шутки плохи. Хоть совсем молода, но, можно сказать, крепкий орешек.

Адэр присела перед королевой, поблагодарила за теплый прием и вместе с Элсбет последовала за Маргаритой в покои, отведенные для детей. Бейст послушно семенил следом.

Детская делилась на несколько помещений. Младенец, принц Эдуард, жил в собственных комнатах вместе с няньками и кормилицами. Адэр отвели деревянный топчан с тюфяком в комнате принцесс, которые втроем спали на большой дубовой кровати. Сисели, самой младшей, было два с половиной года, и ее еще не считали достаточно взрослой для посещения матери. Иногда королева приходила сама, чтобы поворковать с Сисели и ее маленьким братцем. Камеристка принцесс спала в маленькой смежной комнатушке.

Элсбет немедленно приказала лакею найти небольшой сундучок для графини Стентон, бежавшей из горящего дома с одним маленьким узелком.

– Проклятые ланкастерцы, – пробормотала Элсбет.

Лакей, сочувственно кивнув, отправился на поиски и вскоре принес требуемое. Элсбет поблагодарила его со слезами на глазах.

Леди Маргарита, скрывая улыбку, наблюдала за спектаклем, устроенном Элсбет. Ничего не скажешь, эта женщина может оказаться полезной! Умна, преданна госпоже, хотя следует отучить ее от слишком частого упоминания о сторонниках Ланкастеров. Впрочем, Элсбет вряд ли знает о том, что единственное дитя леди Маргариты – наследник семьи Ланкастер. Рано или поздно кто-нибудь скажет ей правду, и Элсбет научится придерживать язык за зубами.

Но пока что ни о чем не подозревавшая Элсбет развернула шаль с пожитками Адэр и старательно уложила в сундук.

Жизнь Адэр вскоре снова стала монотонной и упорядоченной. Каждое утро малышек будили до заутрени. Наскоро умывшись и одевшись, они шли к первой мессе, после чего завтракали горячей овсянкой, хлебом и сыром. Иногда, в праздничные дни, подавали мясо. После завтрака девочки шли на занятия. Леди Маргарита Бофор питала глубокую страсть к наукам. Ее подопечные учились читать, писать и считать. Леди Маргарита утверждала, что леди должна знать арифметику, чтобы слуги не вздумали ее обокрасть.

За свою короткую жизнь Адэр ни разу не слышала иностранного слова, а теперь училась говорить на родном языке без акцента. Кроме того, ей преподавали французский, поскольку, по мнению леди Маргариты, каждая знатная леди обязана говорить по-французски.

Были и другие занятия. Девочек учили домоводству, чтобы они умели правильно вести хозяйство и руководить слугами. Адэр также изучала травы, искусство составления лекарств и ухода за больными, умение варить мыло и лить свечи, солить мясо и рыбу, сбивать масло, делать сыр, пресервы, цукаты, варить джемы и даже делать фиалки и розовые лепестки в сахаре. Леди Маргарита говорила, что обычно такие вещи поручаются слугам, но хозяйка должна понимать, все ли делается как следует или челядь отлынивает от своих обязанностей.

Адэр и Элизабет Йорк в отличие от принцессы Мэри оказались прилежными ученицами. Их учили шить, прясть и вышивать шпалеры. Три года ушло у Адэр на шпалеру с изображением Стентон-Холла, каким она его помнила. Леди Маргарита очень хвалила ее работу, и Адэр была на седьмом небе, потому что крайне редко приходилось слышать похвалу из уст гувернантки.

И наконец, через месяц после ее прибытия в Вестминстер, приехал король, настоящий отец Адэр, высокий, красивый, синеглазый и золотоволосый. Эдуард Йорк был само очарование и обладал способностью запоминать имя каждого человека, с которым когда-либо встречался. Поэтому людям было свойственно считать его добрым и заботливым монархом.

Стоило ему взглянуть на Адэр, как он вспомнил прекрасную Джейн Радклифф. Тогда, семь лет назад, он сумел преодолеть ее природную скромность и заставил кричать от страсти, чего она ужасно стыдилась.

– Дитя мое! – воскликнул король, подхватив Адэр на руки. – Ты знаешь, кто я, Адэр Радклифф? Я твой отец.

– Нет, – покачала головой девочка. – Вы тот мужчина, кто заронил свое семя в чрево моей матери, но моим настоящим отцом был Джон Радклифф, граф Стентон.

Король удивленно уставился на Адэр, однако тут же рассмеялся.

– Похоже, ты права, Адэр Радклифф, и все же у меня имеются обязательства перед тобой. Обязательства, от которых я не собираюсь отказываться.