Селия рассказала сыну о потенциальной работе в издательской компании, где работал ее брат Робби. В этой версии молодой выпускник средней школы появляется в здании McGraw-Hill на Западной 40-й улице, почти ничего не зная о комиксах и даже того, чем занимается компания. Несмотря на это, Саймон довольно быстро объясняет ему, что такое комиксы и как они появляются, а затем предлагает мальчику эту должность. По сути, они вместе с Кирби были настолько измучены и переутомлены из-за бешеного темпа (особенно с их новым героем «Капитаном Америка»), что им просто нужен был кто-то в помощники, чтобы они могли сосредоточиться на творчестве.

Робби Соломон может считаться чуть ли не главным персонажем истории с трудоустройством Стэнли, так как он был женат на сестре Гудмена – Сильвии. Гудмен любил окружать себя членами семьи, несмотря на деспотичность, которую он проявлял на работе. Конечно, нет никаких формальных доказательств этой версии, но похоже, что именно благодаря связи Робби с Гудменом молодой Стэнли смог получить работу. В этом случае Саймон просто не мог не одобрить его кандидатуры, хотел он того или нет. «Вся его империя была семейным бизнесом», – вспоминают два историка комиксов[50]. Соломон был своего рода шпионом для Гудмена, доносящим на сотрудников, которые работали недостаточно усердно или не соблюдали правил компании.

История о семейных связях заслуживает доверия и соответствует слухам о Мартине Гудмене. Сам Ли считает, что попал в Timely Comics чуть ли не случайно. «Я был свеженьким выпускником, – рассказывает он, – и уже очень хотел попасть в издательское дело». По мнению Ли, родственные связи не сыграли никакой роли в его трудоустройстве: «Я прочел в газете объявление, в котором сообщалось, что издательскому дому требуется помощник»[51]. Если эта версия правдива, то крайне маловероятно, что он устроился на работу в 1939 г., т. к. помощник в издательстве потребовался только в 1940 г.[52]

Либер, возможно, мало знал о комиксах, но он считал издательство подходящим вариантом для человека, обладающего его навыками. Он знал, что может писать, но не мог реально оценить свои творческие таланты и плохо понимал процесс издания в целом. Хотя Гудмен и состоял в родстве с Либером, в первое время им почти не приходилось взаимодействовать, поэтому никто в издательстве не считал, что Гудмен специально привел своего родственника и сделал его своим любимчиком. Никто никогда не узнает, правдива ли эта история, но Ли вспоминает, что издатель очень удивился, когда впервые увидел его в отделе комиксов.

Подросток, каким бы он ни был талантливым и трудолюбивым, не мог позволить себе поступить в колледж во время Великой депрессии. Финансовая нестабильность его семьи заставляла их полагаться на подачки от более состоятельных родственников, чтобы свести концы с концами. Первое время в Timely Comics было своего рода продолжением обучения – как если бы он учился в университете комиксов.

Либер послушно работал с Саймоном и Кирби, попутно изучая все нюансы бизнеса, пока те спокойно занимались творчеством. Ли был свидетелем работы двух величайших талантов в отрасли и их высокой скорости работы. Уроки, которые он получил на работе, заложили фундамент для его собственной карьеры писателя и редактора, а также руководителя многих талантливых людей.

Если говорить по существу, совершенно неважно, каким путем Стэнли получил желаемую должность.

В 1933 году Гудмен организовал продажу дешевых безвкусных мужских журналов. У него не было стремления подарить миру великие произведения искусства или внедрить в свою сферу какие-либо новшества. Гудмен был одержим деньгами. Он хотел не только заработать кучу денег, но и платить при этом как можно меньше налогов. Гудмен был проницательным бизнесменом. Он внимательно следил за тенденциями издательского рынка и требовал, чтобы обложки были сенсационными, кричащими и провокационными. Особенно когда речь шла об изображении полуобнаженных женщин на заглавных страницах дешевых журналов с интересными названиями, такими как «Невероятные научные рассказы» или «Загадочные происшествия». Некоторые из журналов Гудмена и его конкурентов были настолько непристойными, что их вполне можно назвать порнографическими. Склонность обходить запреты привела к появлению в индустрии различных элементов подпольного мира. Например, мафии, которая видела в бульварных журналах способ заработать и узаконить свои деловые интересы.

Из большого офиса на высоком этаже McGraw-Hill Building на Западной 42-й улице, между 8-й и 9-й авеню, Гудмен следил за тем, что публиковали другие издатели, изучал, какие журналы продавались хорошо, а затем бросал все силы своей компании на работу в новом тренде. Новаторства не интересовали его. Он просто хотел сохранить свой бизнес и позволить себе комфортное проживание. Как и все люди, которые управляли издательствами в ту эпоху, Гудмен развивал свое дело в атмосфере полной неразберихи. Известны истории как ошеломительного успеха, так и ужасных банкротств.

Многие издатели 1920-х прилично заработали на мужских журналах, так как спрос на них резко возрос. Они жили за счет энергичной публики (с большим количеством свободного времени, которое они могли тратить на чтение, и деньгами на покупку журналов) и передовой технологии печати, которая обеспечивала более качественные фотографии и лучшие системы дистрибуции. Несмотря на успехи Гудмена и многих других в этом бизнесе, они начали сталкиваться с критикой сразу по нескольким фронтам из-за скабрезного содержания и вульгарных обложек.

В ответ на это многие издатели создали фиктивные компании, чтобы сохранить репутацию основных издательств. Одна крупная компания могла создать десятки меньших, поэтому, если бы одна из них прогорела, это не сильно повлияло бы на целую империю. В этом случае долги могли быть списаны на прогоревшую компанию, которая признавалась банкротом, а ее активы покупались тайной сестринской фирмой за гроши. Издатели метались от одной причуды к другой – от эротических приключенческих рассказов до настоящих криминальных драм о богатых женщинах, попавших в беду, и научной фантастики. Эротическое содержание и обложки были чуть ли не в каждом из этих журналов. Заголовки, такие как «Настоящие откровения» и «Таинственные истории», отражали желания аудитории.

Все бульварные журналы создавались для удовлетворения мужских желаний, пока власти Нью-Йорка не решили очистить этот бизнес. Сначала они угрожали газетным киоскам, потом дистрибьюторам – пока не подобрались достаточно близко к самим издателям с обвинениями в нецензурном содержании журналов. Из-за этого вполне можно было оказаться за решеткой. В середине 1930-х годов, в то время как депрессия разъедала национальную экономику, издатели бульварных журналов пытались выполнять правила, принятые окружными прокурорами, такими как Томас Дьюи – защитник общественного мнения в Нью-Йорке и будущий кандидат в президенты от Республиканской партии. Один писатель объясняет, что издателям «удалось следовать закону об общественном приличии, продавая самые неприличные расистские и садистские сексуальные фантазии»[53]. Издатели продолжали искать способы обхода правил и оставаться на несколько дюймов впереди групп защиты интересов потребителей и политиков, которых те привлекали, чтобы отстаивать свои интересы.