* * *

Распрощавшись со свежеиспеченной начальницей, Агата заторопилась домой – приготовить ужин, за которым можно будет поделиться очередной хорошей новостью с Яночкой. А на следующее утро, экипировавшись должным образом – молочно-белая водолазка из эластичной ткани, ладно сидящие темно-синие брючки со стрелками и легкие черные ботильоны, – Агата отправилась на новую работу. В арсенале у нее были только природная сообразительность (как Агата надеялась), врожденная и отполированная за годы учебы в вузе грамотность, а также внушающая уважение скорость компьютерного набора и готовность создавать десятки писем в текстовом редакторе.

В сумочке, помимо исхудавшего кошелька, пары жетонов на метро (Агата все никак не могла привыкнуть к круглым жетонам после московских бумажно-магнитных проездных), расчески и блеска для губ, лежали два бутерброда с сыром. Они должны были составить Агатин обед…

Яна, конечно, хотела собрать для подруги пластиковый контейнер с жареной картошкой и кусочком ветчины, но Агата засмущалась и отказалась.

Правильно сделала, как потом выяснилось...

Микроволновки в офисе не обнаружилось. Из повседневных благ имелись только электрический чайник да разнокалиберные чашки на низком ободранном столике, соседствующем с электрической розеткой.

Конечно, альтернатива была: приносить выпечку из ближайшего магазинчика или совершать вылазки в местное кафе. Агата, у которой не было лишних денег, решила отложить изучение мест общепита до лучших времен. В этом выборе с ней была единодушна и редактор журнала, которую звали Женечкой.

Женечка просыпала на работу всякий раз, а Мария, если на тот момент она оказывалась в офисе, делала строгие глаза. Непохоже было, что она таким образом шутила. Но непохоже было также, что Женечка сколько-нибудь серьезно воспринимала гнев работодательницы.

– Скажите, пожалуйста, – заявила она как-то в половине одиннадцатого утра, убедившись, что Мария отошла на безопасное расстояние (покинула офис), и выкладывая на свой рабочий стол пирожковое содержимое объемной сумки.

– Что? – осторожно спросила Агата, поднимая глаза от испещренной цветными пятнами базы данных в Excel.

– Я – не офисный работник, я – редактор, а Мария, кажется, этого совсем не понимает.

Агата продолжала вежливо поддерживать беседу:

– В каком смысле?

– Я езжу по многочисленным интервью, налаживаю контакты, делая это, между прочим, для пользы журнала, – на стол плюхнулся пирожок с курагой в форме расплывшегося сердца, – даже по вечерам задерживаюсь на брифингах. А дома расшифровываю записи с диктофона, переношу текст в компьютер. Трачу на это свое личное время! И что же она?

– Кто?

– Мария, кто же еще?

– Ах, да. И что она?

– А она, – торжествующе заявила Женечка, – возмущается, когда я немного задерживаюсь с утра! Я не секретарь, мне не обязательно сидеть в офисе, как пришитой.

Агата тихонько вздохнула.

Эту должность что, все считают «козлом отпущения»?

Неугомонная Женечка меж тем продолжала изливать потоки гнева:

– Если я буду, подобно тебе, проводить в офисе время с десяти до шести, то развитие нашего журнала далеко не уедет! То есть не уйдет. Хочешь пирожок?

– Нет, спасибо.

– У меня есть с черносливом и с капустой.

– Я уже завтракала, правда.

– Не хочешь дружить – и не надо, – вздохнула Женечка.

* * *

Чаще всего утро Агаты начиналось относительно спокойно. Одинокое чаепитие вносило терпкую нотку грусти в офисные будни. Женечка задерживалась, Мария ездила по городу и решала всякие административные вопросы, а муж Марии, Вячеслав, сухой и неприятный тип в очках с толстой оправой, появлялся в редакции лишь тогда, когда намечались планерки.

В дни планерок редакцию посещала девушка, занимающаяся сбором рекламных материалов для журнала. Девушку звали Асей. Эту работу Ася совмещала с должностью менеджера по оценке эффективности рекламы в конторе, находящейся под патронажем Вячеслава. Поэтому Мария не могла придираться хотя бы к ее нахождению на рабочем месте, хоть наверняка и сожалела об этом...

Некоторое оживление в деятельность Агаты вносил водитель редакции. Впервые он заявил о себе громким звонком в дверь полуподвального помещения на второй или третий рабочий день Агаты.

– Ну что, – заявил он, – я тираж привез!

– Тираж чего? – не поняла Агата.

– Как чего? – он с подозрением посмотрел на девушку. Усы его буквально топорщились от возмущения.

– Да, чего?

– И не «чего», а «что».

Агата фыркнула. Не желая вступать в филологические пререкания с водителем, доставившим некий таинственный груз, она уточнила:

– Что за тираж?

– Ты откуда вообще взялась такая? – вопросом на вопрос ответил водитель. – Где Мария?

– Я новый секретарь, – с достоинством ответила Агата. – Мария в городской администрации. Будет только после обеда.

– Разве она не предупредила, что сегодня типография отгружает тираж журнала?

Агата молча покачала головой.

– Значит, я тебя предупреждаю. Открывай двери. Мне еще нужно все эти пачки перетаскать вниз, пока на дорогах не образовались пробки. Чего доброго, на «Бандитский Петербург» не успею.

Агата с любопытством смотрела, как любитель криминальных сериалов жонглирует извлекаемыми из грузовика тяжелыми пачками журналов.

– Будем пересчитывать? – хмуро спросил он, скинув на пол последнюю типографскую упаковку. Пачка при ударе об пол издала глухой протяжный звук.

– Зачем? – не поняла Агата.

– Чтобы все было в порядке. Сдал, принял. И расписаться.

– А разве в типографии вы не пересчитывали? – заинтересовалась она.

– Говорю ж, мое дело – маленькое. Давай, красавица, сосчитаем, и я помчался.

– Как считать-то? – вздохнула Агата.

Груда журналов образовала маленькую египетскую пирамиду. Пирамида угрожающе пошатывалась, обещая погрести Агату под собой в случае неповоротливости и рассеянности девушки.

– Смотри. Тираж журнала в этот раз – штуки две. Тысячи то есть. В пачке – сорок журналов. Должно быть пятьдесят пачек. Усекла?

– Усекла, – согласилась Агата и принялась пересчитывать пачки.

Монотонный бубнеж водителя, вслух подсчитывающего упаковки в тугом блестящем полиэтилене, только сбивал ее с толку. Она пересчитала три раза, и все три раза количество пачек получалось разным.

– Пятьдесят, – выдохнул водитель, – все, я побежал!

– Ну, до свидания, – согласилась Агата.

* * *