— Не разочаровали. Хоть это и досадно, — проговорила я. — Во всяком случае, вы действительно умеете использовать свой мозг по назначению. В придачу вам не свойственно терять голову от вседозволенности. Это хорошие качества. Что ж, давайте начнём сначала. Присаживайтесь, в ногах, говорят, правды нет. — Он послушался: наверняка устал стоять всё это время. Сама я не последовала его примеру: нужно было думать, а мне лучше думается в вертикальном положении. — Стало быть, его величество освободил меня от одного своего ребёнка, но взамен навязал другого. Отчего это так ему необходимо?

Мои слова безусловно произвели впечатление. Мнимый страж даже не попытался возразить, вместо этого спросил:

— Как вы узнали?

Я усмехнулась.

— Иллюзия, конечно, неплохая. Даже в зеркалах вон отражается. — Я кивнула на многократно умноженное изображение рыжеволосого мужчины. — Делал кто-то из придворных магов?

— Верно. Но ему не сказали, для чего это нужно. Никто не должен был знать, куда мы направляемся.

— Ясное дело. И обычного человека вы бы легко обманули. Но я — маг-зеркальщик третьей ступени. И вижу не только эти отражения, — я вновь небрежно кивнула на стекло, — но и более глубокие. На втором уровне что-то понять сложно, там слишком сильные искривления. А вот на третьем для знающего человека всё становится на свои места. Так что, в отличие от вас, я, заглянув в зеркало, вижу вот это.

Я сосредоточилась, едва ощутимо пошевелила губами и отклонила голову назад, мысленно вытягивая из глубин потаённое изображение. Теперь с той стороны стекла на нас изумлённо взирал мужчина, во многом отличавшийся от моего гостя. Фигура была приблизительно та же: высокий рост, широкие, но не чрезмерно, плечи. Видимо, тут маг поленился, или же просто не счёл нужным вносить изменения. Зато лицо и масть того, отражённого, человека, сильно отличались от «оригинала». Чёрные волосы без всякого намёка на рыжину сами по себе кардинально меняли общее впечатление, но многие черты тоже оказались подправлены. Подбородок у принца былуже, чем у мнимого стража, скулы, напротив, ощутимо шире, губы самую капельку потоньше. Форма носа совершенно иная. В совокупности это сочетание черт превращало простоватого охранника в чистокровного аристократа.

— Орвин дель Фронси, я полагаю? — изогнула бровь я. — Мы с вами лично не встречались: в ту пору, когда я бывала при дворе, вы, кажется, обучались за границей или что-то в этом роде?

— Проходил службу в Итранде, — поправил принц, всё ещё зачарованно разглядывая своё отражение. — У них лучшая гвардия на континенте. Это был полезный опыт.

В данный момент Итранда ассоциировалась у меня в первую очередь с послом, то ли убитым, то ли похищенным из-за унаследованного им ключа, но менять по такому поводу тему разговора я не стала.

— Тем не менее мне доводилось видеть ваши портреты. Художники, конечно, немного приврали, им это в принципе свойственно, и всё-таки узнать вас не составило труда. К тому же вашего старшего брата, наследного принца Анселя, я в своё время встречала неоднократно. Наложенная на него иллюзия меня, как вы понимаете, тоже не обманула. Поэтому стоило вам впервые отразиться в зеркале, как я поняла: меня навестил король Эльмирры с двумя своими сыновьями. Рискованная поездка, но в принципе я понимаю, почему вы так поступили. Дело настолько секретное, что его величество предпочёл не сообщать о нём никому за пределами семейного круга?

— О том, что кто-то охотится за ключами, некоторые уже знают, пусть и немногие. — Орвин оторвался наконец от зеркал, но теперь отчего-то устремил взгляд на собственные ладони, будто пытался прочитать будущее при помощи хиромантии. — Связь между убийствами не оглашали, но тот, кто достаточно осведомлен, способен сделать самостоятельные выводы. Три ключа из семи — это слишком много для случайного совпадения. Придворные маги безусловно в курсе. Но о решении обратиться за помощью к вам их не оповещали.

— Ещё бы! — фыркнула я. — Воображаю, какую истерику они бы закатили. Впрочем, это мы ещё сможем понаблюдать.

— Я тоже был категорически против вашего участия.

— Это меня интересует значительно меньше, — скривилась я. И громко спросила, не давая Орвину возможности ответить на этот выпад: — Ну что, Хаш, едем в столицу?

— Блаж-ж-жь, — сварливо прошелестели из фляги.

— Знаю, — согласилась я. — Но захотелось размять кости.

— Пож-ж-жалееш-ш-шь.

— Возможно. — Я вновь не стала спорить. — Моя блажь, мои сожаления. Имею право.

— С-с-сама вс-с-сё реш-ш-шила. З-з-зачем тогда с-с-спраш-ш-шиваеш-ш-шь?

— Какой ты сварливый. Может, мне просто поговорить хочется по душам?

К этому моменту я успела встать со стула, приблизиться к центральному зеркалу (правда, никто, кроме нас с Хашем, не смог бы догадаться, какое из шести — центральное) и закатать рукава. Не все сборы можно было поручить Дотье.

— Вот с мальч-ч-чиш-ш-шкой теперь раз-з-зговаривай, — проворчал змий.

Я фыркнула, а принц нехорошо прищурился.

— Вот вытряхну тебя из фляги — и поедешь в Эльмирру в какой-нибудь…банке с рассолом! — пригрозил он.

В ответ донеслось приглушённое бульканье: видимо, такое предложение Хаша весьма позабавило.

— До чего вредный у вашего зверька характер, — нарочито громко заявил Орвин.

— Он не зверёк, — отстранённо возразила я, уже сосредоточенная на другом. — Пусть внешнее сходство вас не обманывает. И потом, вам в любом случае предстоит общение с обладателями вредного характера. Скажите спасибо своему отцу.

И я окончательно перестала обращать на принца внимание. Повинуясь движениям моих рук, зеркало стало распадаться на части, словно превратившись в причудливую мозаику. Осколки разных форм и размеров сами собой опускались — легко и плавно, как опадающие листья, — и укладывались в чёрную шкатулку, которую я заранее приготовила и распахнула. Размеры её, разумеется, были слишком малы, чтобы вместить столько стекла, однако же к концу работы крышка без труда закрылась, а напротив меня осталась лишь пустая рама, висящая на каменной стене с неровной поверхностью.

Орвин завороженно наблюдал за процессом: это я успела отметить, случайно уловив его отражение в одном из осколков.

— Ну что ж, всё готово, — заключила я, когда заглянувшая в комнату Дотья протянула мне дорожные сумки.

Одна была заполнена не больше, чем наполовину, и для шкатулки места хватило с лихвой. Я подхватила флягу и привычно закрепила её на поясе.

— В моём бюро в третьем ящике справа возьмёшь деньги, — распорядилась я. — Там хватит на полгода вперёд. К тому времени я двадцать раз успею вернуться. А если не вернусь… — Я хмыкнула и безразлично пожала плечами. — Тогда дом твой, и вообще можешь делать, что захочешь.

Служанка кивнула с таким выражением лица, будто я не сказала ничего неожиданного, да и вообще раздаю распоряжения такого рода каждое утро и вечер. Я одобрительно улыбнулась. Как-никак сама подбирала себе именно такого человека.