— Вот тут ты не права, он отец, а ты его ребёнок, скажи, ты бы тоже никогда Еву за такое не простила?

— Соломон Моисеевич, вы что такое говорите, как я не прощу свою девочку? — Мне жутко стало.

— Вот. И твой папа простит тебя. Кстати, небезызвестный тебе Шахов, говорят полностью разорён, и то колье драгоценное заложил, у меня есть подозрение, что он не выкупит его больше.

— Шахов? Неужели? Такой барон и вдруг на дне? Невероятно. — Да неужели правда?

Дедушка покивал головой.

— Всё в этой жизни бумерангом возвращается, поэтому говорят, не делай людям того, чего не желаешь себе. Он не разобравшись, сделал плохое, вот ему по делом воздалось. А если ты и отец твой, плохое не делали, то сама видишь, отец снова на коне, что называется. И тебя Паша нашёл, это называется: божий промысел.

— Наверное, не знаю где они жили и как, отец с Юлей, хорошо если у них всё наладилось, в плане бизнеса, а в семейной жизни… они и так жили неплохо, между собой.

— По слухам вроде в не так и далеко уехали, это даже заграницей не назовёшь, где то в Молдавии живут, Юля вроде оттуда родом, Максим занялся торговлей вином, и преуспел. Юля мальчика родила, два года ему.

— Это что? У меня брат есть? А я ничего не знаю. Рада за них, пусть живут, я не собираюсь им на глаза показываться. — Я и правда обрадовалась такой новости.

***

— Мама а мы сегодня не пойдём в садик? — Ева проснулась часов в десять.

— Нет, маленькая, сегодня мама дома, значит и ты тоже. Хорошо спала?

— Да. А гулять пойдём? Я в песочке поиграю и с горки покатаюсь. Мы с Мариной подружки, всегда вместе играем. — Дочка забралась к мне на колени, она всегда так по утрам.

— Пойдём гулять, конечно, но сейчас умоемся, причешемся и позавтракаем. — Приучаю дочку к порядку.

— Мам, а тот дядя, он кто? — Дочка посмотрела на меня. — Ну тот, что говорил вчера с тобой.

— Какой дядя? — Это она про Павла, что ли?

— Павел. Ты его знаешь? Зачем он приезжал? У него такая машина красивая и большая.

— Это знакомый мой, ты не бойся его, он больше не приедет. — Не приедет, маленькая моя Ева.

Умыла дочку, причесала, накормила завтраком её и дедушку, сама не ела ничего.

— Танюша ты почему не ешь ничего? Нельзя так мучиться, перестань, что бог не делает, всё к лучшему, значит для тебя, что то другое приготовил, лучшее. — Дедушка пытался успокоить меня, а какое тут спокойствие. Дочка во все глаза смотрела на нас. — Запомни, одной рукой бог отнимает, другой даёт.

— Ешь мам. А то не вырастешь. — Выдала дочка, я засмеялась невесело, дедушка тоже.

— Это тебе расти надо, а я уже взрослая. — Всё-таки съела один сырник, дочке нельзя отказывать.

— О, смотри, дождик, значит не пойдём гулять? — Огорчилась Ева.

По стёклам и правда застучал дождь, сначала сильно, потом реже и вскоре совсем перестал.

— Это дождь летний, и на улице скоро высохнет, тогда и пойдём гулять. — Объяснил ей Соломон Моисеевич.

После завтрака внучка с дедушкой мультики ушли смотреть, вернее смотреть будет внучка а дедушка спать. Я помыла посуду, и принялась готовить обед, переживай не переживай, а кормить своих надо. Сварила суп, и поджарку сделала, к макаронам. Зашла в комнату, дедушка спал, а Ева смотрела, Три кота.

— Ева, давай гулять пойдём, перед обедом аппетит нагуляем, а дедушка пусть спит.

Мы с Евой вышли во двор, и правда уже всё высохло, только где то вдали громыхал гром, пахло свежестью,

— Как хорошо, мам. а вон Маринка, я побегу играть. — Дочка взяла ведёрко и лопаточку и побежала к песочнице.

Девочки играли, а я сидела на лавочке, отрешённая от всего, расстроенная что то совсем. Вот что я так переживаю? Им горько уже кричат наверное, а я тут слёзы лью. Успокойся Таня, лучше счастья пожелай Павлу и Нике. Но… не могла. И плохого им не желала, и хорошего тоже. Меня наверное можно понять.

***

— Дедушка, ты всё спишь? Обедать пора. — Позвала своих к столу. Сама расставляла посуду, разливала суп. Мы нагулялись с Евой, я на лавочке насиделась, она набегалась.

Дедушка поднялся с дивана.

— Пойду Танюш, умоюсь, что то я разоспался. — Дедушка пошёл умываться, именно в это время раздался звонок в дверь.

— Я открою. — Соломон Михайлович пошёл к двери. — Какие это гости к нам пожаловали? Никого не ждём вроде.

— Садись Ева за стол, бери ложку и ешь, суп не сильно горячий.

Тут из передней донёсся дедушкин голос.

— Вам что надо, молодой человек? — У меня сердце в пятки ушло. Кто там? Неужели…

— Я к Тане. Она дома? — Услышала я Пашин голос, какой то невнятный. Что такое? Его избили?

Вышла в прихожую и Ева со мной.

— Привет Ева. — Пашка, да он пьян. С ума сошёл. А одет то в рваных джинсах, в футболке с коробками конфет, с цветами. О, а это что? Кукла! — Иди сюда маленькая я тебе подарки принёс.

Ева посмотрела на меня, а я застыла с ужасом глядя на Павла. Ева подошла к нему.

— Узнала меня? Я Павел, мы вчера с тобой познакомились. Вот держи. — Пашка подал ей куклу и конфеты. Дочка осторожно взяла их. — И цветы тоже тебе.

— Я их никак. — Ева в одной руке держала куклу, в другой конфеты.

Паша кивнул головой и посмотрел на меня.

— Привет… Это тебе. — Мне он тоже подал конфеты и цветы. Потом обратился к дедушке. — А это вам. — тоже подал конфеты. — Не знаю какие вы любите.

— Павел, ты зачем так напился? Ты вообще, почему не на свадьбе? — Наконец то спросила я его. — О, господи, только этого ещё мнене хватало, чтобы "сбежавшего жениха", у меня искали.

Пашка без приглашения прошёл на кухню, сел.

— Ева, иди сюда. — Позвал он дочку. — Садись со мной, а то я боюсь твою маму, смотрю, она выгнать меня хочет, какую то свадьбу выдумала. А я ни сном, ни духом. — Он ещё и издевается.

Ева и правда села рядом с ним.

— Вы обедать собрались? Я тоже есть хочу, со вчерашнего дня не ел, пил только. Ева, можно я с вами поем? — У дочери спрашивает разрешения, на меня даже не взглянул. Пашка, что же ты наделал? Наверное отменил свадьбу.

Ева кивнула головой.

— Можно. Мама суп сварила и макароны. — Ева, ты смотри, признала своего.

Мы обедали, молча, я не стала больше