узнавала у того же врача. Вообще, бедная моя доктор. Ее только хорошее чувство юмора спасает. Вместо одной пациентки, у нее их… трое. И еще двое, так сказать, «на подходе». Мамонтята мои, ничуть не стесняясь по телефону или в личном общении заваливают ее вопросами.

— Дальше… — Вик почти незаметно перевел дыхание, но я-то знала, что разговор с родителями ему давался нелегко. — Какая дача? Там уже сейчас сыро и промозгло. И частный дом у нас свой имеется. Спасибо, но на дачу в гости мы приедем, когда весна наступит. — я ткнула Вика локтем в бок, и он правильно понял мой намек «эй, давай полегче с родителями». — Ну еще на Новый год или на выходные. — тут же смягчил он свой «приговор». — Не переживайте так, пожалуйста. С Ксюшей рядом постоянно мы с Андрюхой. И поверьте, опекаем ее не меньше. Да так, что Ксю нас прогоняет от себя порой тем, что под руку попадется.

— А незачем меня так опекать. — попыталась вставить я свои пять копеек.

— Ксюша! — отдернули меня синхронно мама и папа.

Я аж подпрыгнула на диване.

— Капец просто… Некуда бедной Ксюше податься, все спелись-сговорились против нее. — начала «прибедняться» я зачем-то. Отшутилась, конечно. Но каково! Дома мужья сговариваются против меня, тут — родители. — Идемте, маленькие. — состроив трагическое лицо, погладила я животик, — Хоть вы против меня коалиции не создаете.

Приврала, конечно. Еще как создают. Вдвоем же не дают мне на своих папочек голос повышать.

— Ксю, стоять! — рыкнул Вик и тут же оказался рядом со мной. — Ну куда ты собралась? — смягчив тон, увидев мою насупленную мордочку, добавил он. — Извините, разговор чуть позже продолжим. — сказал уже моим родителям. — Сейчас нам нужно с Ксюшей побыть.

Андрюша тоже уже был рядом. Этим двоим и слов не нужно было, чтобы понять мысли друг друга.

Вик утащил меня в нашу спальню, уложил к себе на грудь, успокаивающе начал поглаживать по спине.

— Ну и что это за капризы? Что за жалобы? — тихо рассмеялся он.

Я еще больше «закуклилась» на его груди, уткнулась в нее носом.

— Ну а что вы все? Мне иногда кажется, что все со всеми дружат против меня. Все за меня решают. И только перед фактом ставят.

— Вот вредный же ты котенок. — чмокнул в затылок Андрюша. — Наоборот же. Все вокруг тебя и рядом с тобой. Переживают, заботятся, стараются сделать, как лучше для тебя.

— Ну тяжело мне, когда так опекают. Не мое это. — недовольно пробурчала я. — И не про меня это. Я всегда была «самостоятельной единицей» и ни в чем таком не нуждалась. А тут все вокруг меня включили режим «клуш».

«Матрасик» подо мной, по имени Вик, затрясся от смеха.

— Андрюха, нас только что курицами обозвали. — рассмеялся он еще сильнее. — Наверное, спасибо, нужно сказать, что не петухами.

— Вот вам двоим лишь бы поржать. — недовольно завозилась я и попыталась выбраться из цепких рук мужа. Куда там. Кто ж меня отпустит.

— Нам юмор выживать помогает. Защитная реакция психики от стресса.

А вот это было уже не смешно. Я снова насупилась и уставилась на Вика.

— Вам так тяжело живется со мной? Так сильно выношу мозги?

В этот момент замерли оба. Казалось, и дышать перестали. Ну да, понимаю. Это ж тот «перекресток», с которого их Ксюша может либо грандиозный скандал закатить, либо разрыдаться, либо еще что-то учудить.

— Нет, туда мы не пойдем. — медленно, почти по слогам сказал Вик. — Давай лучше подумаем, как еще твою маму убедить успокоиться и не хвататься за сердце каждые пять минут, из-за того, что ее беременную дочу неразумные мужья на моря повезли.

— Зная мою маму — все слова бесполезны. — Я широко зевнула и устроилась поудобнее на груди Вика. — Спать хочу. Андрюша, попрощайся с моими за меня, пожалуйста.

Вик кивнул Андрюше. Тот ему ответил долгим взглядом и кивнул в ответ. Опять они о чем-то «переговаривались» без слов.

— Спи, Ксю. Я поговорю с твоими родителями. — взял на себя роль парламентера Андрюшка. — И обо всем договорюсь.

И ведь договорится. Этот миротворец и балагур уболтает кого угодно. Даже мою паникующую мамочку, и несгибаемого папочку.

Впрочем, папа, пристально наблюдавший за тем, как мужья со мной обращаются, остался спокоен. Это тоже было еще одним невероятным чудом. Я думала, папа попытается прибить их, узнав, что у меня сразу двое мужчин. Но принял их, как факт, когда я заявила, что это мой выбор.

Робко заявила, без особой надежды на успех и хорошо зная твердый характер моего папочки. Но вот к удивлению, сработало.

Проваливалась в сон я с улыбкой и мыслью «Мы едем в Эмираты».

Глава 9. Ксюша

В день отъезда мне пришлось реально держать себя «за хвост». Потому что, то ли Луна сегодня была в каком-то не таком, кривом Доме, то ли у меня обострился синдром контролера (да-да, он может еще и обостряться, ничего уж тут не поделаешь), то ли мои мамонтята чудили. Но мне все было не так. И все делалось неправильно. Но я мужественно молчала, только нервно дергалась, хмурилась, и закрывая глаза, шумно выдыхала.

Хотя и это не облегчало жизнь моим мужьям.

— Боже, Ксюша! Ты так «громко думаешь», да такими нецензурными словами, что я уже деграюсь от одного только твоего взгляда. — закатил к потолку глаза Вик.

— Но я же молчу! — чуть повысила голос и тут же начала успокаивать наших «телепузиков». — Нет, я не кричу на папочку… Я просто проверяю громкость своего голоса.

Вик громко фыркнул, за что тут же был прошит гневным взглядом и пошел за успокоительным для меня. Ну, как успокоительным… Он волоком притащил Андрюшу ко мне со словами:

— Успокой жену, пока я нас окончательно упакую.

Андрюша нервно сглотнул, улыбнулся совершенно дурацкой, виноватой улыбкой. А я только в этот момент сообразила, что минут тридцать его не видела.

— Прятался, значит. Да, Андрюшенька? — сощурила глаза, зашипев на него.

— Ну, котенок… Ты же все равно меня любишь? — начал строить мне свои невинные голубые глазки он. — Мне было… немножко шумно, — выбрал Андрюша очень правильную формулировку, чтобы уровень «шума», исходящего от меня не поднялся до критической точки.

— Не было бы повода — не было бы шума. — впилась я в него недобрым взглядом.

— Просто ты не умеешь быть в стороне. — чмокнул он меня в лоб. — У тебя два мужа, которые все готовы делать вместо тебя. Но ты не можешь не включиться в процесс. А между тем, стоило бы