litbaza книги онлайнРазная литератураТихая моя родина - Сергей Юрьевич Катканов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 74
Перейти на страницу:
бы священник проехал по спине, нужно терпеть, не подниматься.

С.К.: Мы уже приводили примеры брезгливости раскольников, но и эти будут не лишними. Окончательный вывод можно сделать такой: раскольники, считая себя самыми лучшими христианами‚ на самом деле являются носителями антихристианского мировоззрения.

H.C.: Вологодский раскол груб и темен. Побороть его можно не сразу, а постепенными усилиями, неослабным трудом.

C.K.: Раскол в конечном счете победили большевики. Оставшиеся после советской власти весьма немногочисленные старообрядческие общины уже не несут в себе ни какой духовной угрозы. Большевики довольно быстро поняли, что раскольники для них куда опаснее православных. Православные более вменяемы и адекватны, благодаря наличию у них единой централизованной структуры, с ними легче договариваться о лояльности. Раскольники по определению — подпольщики и партизаны, сам характер их бытия уже несет в себе антигосударственное, деструктивное начало, они фанатичны, их очень трудно отследить, с ними ни о чем невозможно договориться. Как следствие — раскольников почти не стало. Не много знаю о современных старообрядческих общинах, но могу уверенно утверждать, что за последнюю четверть века на территории Вологодской епархии они не разу сколько-нибудь заметно не пытались «мутить воду».

1901

В Кокшеньге

Н.С.: Деревня Цибуниха — предмет особенной скорби пастыря. Жители деревни — православные, и их много, но с храмом они почти не знакомы, религиозная потребность у них слаба. Придёт крестьянин в чужой дом, не перекрестится перед иконами, даже шапки не снимет, но сразу же начинает говорить о мирском. Дети боятся священника, которым, вероятно, их путают матери.

Раскольники считают бороду неприкосновенной. Среди них распространенно мнение о великой важности бороды. «Если выпадет из бороды один волосок, — говорят они, — ты шилом его приколи к прежнему месту» — мнение вполне напоминающее бесчисленные мелочные правила, за которые исполнителей их, книжников и фарисеев, Господь обличал.

С.К.: Мнение, увы, присущее не только старообрядцам. Однажды мне рассказали про одного современного православного семинариста, который был твердо уверен, что если у священника нет бороды, то и таинства его недействительны. С большим трудом товарищи и преподаватели убеждали его, что безбородые священники бывают, и что совершаемые ими таинства действительны. А как-то один современный православный священник сказал: «Благодать идёт на бороду». У него была замечательная борода, и не надо сомневаться, что с её помощью он уловил не мало благодати, хотя не всем так повезло. Боюсь, тут проявляются некоторые не лучшие черты религиозности русского народа, а у раскольников они лишь более ярко выражены и доведены до крайнего абсурда.

B Грязовецком уезде

H.C.: Чем занять свой досуг религиозным и благочестивым жителям деревни и куда идти в воскресный вечер? Жажда слышать от божественного, жития святых мучеников и преподобных влечет их к грамотным старообрядцам, а те, ищущие случая показать свою набожность, с охотою берутся за книгу, приучая к чтению своих посетителей. Рассказы о жизни подвижников раздувают томящееся в душе русского человека стремление к аскетизму, к подвигу и, благодаря постоянным столкновениям со старообрядцами, это стремление ищет осуществление в расколе, как вере, по установившемуся мнению, более строгой.

С.К.: Иногда начинает казаться, что тот мир был такой же, как наш, и вдруг понимаешь, что он был гораздо религиознее нашего.

Н.С.: Диакон Нуромской церкви Владимир Попов по воскресным дням вечером посещает деревню и там читает жития святых и беседует о вере с собравшимся народом.

Одна раскольница из деревни Небоса является на беседы с заранее намеченными вопросами.

С.К.: Это ли не главная радость миссионера: встретить человека, имеющего вопросы, да ещё и готового выслушать ответы. Но это редко.

H.C.: Александр — старик, возбуждающий к себе сожаление и бедностью умственною, и тщедушностью физическою. В предметах веры он не сведущ. Настоятельствует Александр, пo его словам, благодаря просьбам своей братии. «Просили. Нужно же кому-то править духовное дело». Крестить и исповедовать он, простец, не смущается, потому что «нет теперь нигде архиереев и попов». О том, куда делись архиереи, наставник не задумывается.

С.К.: Как бы не заблуждались эти порою довольно убогие люди, но они не могли и не хотели жить без веры.

H.C.: В деревне Прокудино я заходил к другому грамотному раскольнику, Купцову, который, веря, что теперь горькоплачевное время, нет пастырей, нет Св. Тела и Крови Христовой, нет брака, живет одиноко в своей келье.

C.K.: Разве не берет за душу эта трагедия религиозного одиночества? Человек в большой духовной беде, но сам характер беды вызывает к нему уважение.

H.C.: Безграмотность и бедность религиозных знаний не позволяет большинству крестьян понять разницу между догматами веры и обрядами, побуждая отстаивать и защищать мелочи, забывая о самом важном в деле спасения. Дарья Нестерова заговорила о предметах по своей специальности — о числе поклонов, за несоблюдение которых она готова каждого причислить к еретикам.

С.К.: Обрядоверие наиболее ярко проявилась у нас в расколе, но это, увы, общая черта русской религиозности, и среди православных обрядоверия предостаточно.

На Северной Двине

H.C.: Редко в Вологодской губернии попадаются места, где бы так, как здесь, на Северной Двине, сохранно уцелели устои и формы жизни, в каких представляется нам раскол старообрядчества в первые времена его существования. Твердость, даже окаменелость в держании устоев и обычаев не поддававшаяся всепобеждающему духу времени с его новыми веяними, заставляет думать, что раскол на Двине имеет свои крепкие корни в сознании и сердце народном, что зародыши его появились здесь давно, с самого начала появления раскола на Руси

Первым насадителем раскола на Двине нужно считать протопопа Аввакума. После собора 1667 года Аввакум отправлен был в ссылку в Пустозерск, ему пришлось плыть по Северной Двине и останавливаться в раскинувшихся на её берегу поселках. В письме с Мезени игумену Феоктисту Аввакум сообщал, что он «ехал из Москвы по городам и весям и промышлял словесные рыбы». Огненное слово экзальтированного Аввакума, именующего себя страдальцем за веру, нападки на церковную власть, не могли не производить впечатление и не действовать на темную массу народа.

C.K.: Смотрите, что творит «огненное слово». Один только раз проехался по здешним местам пылающий верою протопоп — и на 300 лет последствий.

H.C.: Образа в моленных и раскольнических домах — произведения большей частью своих иконописцев. На Двине указывают несколько человек, которые занимаются разрисовыванием и писанием книг. Всех таких живописцев, всех наставников, да ещё людей слывущих за начетников, сытно кормит темный двинский раскол.

C.K.: Да, этот мир по своей угрюмой замкнутости нe уступит и Сибири. Это вам не Грязовецкий уезд. Ho дальше вы убедитесь, что раскольники здесь — такие же

1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 74
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?