Чертыхнувшись, рыжий колдун-воитель открыл одного за другим остальные три туза. Братья слегка обалдели — такого не случалось даже в прошлом столетии, когда они искали пропавшего отца. Поразмыслив, Блейз провозгласил:

— Есть только одно объяснение — к нам приближается высокий гость, везущий известия особой важности.

Он решительно взял следующую Карту, которая оказалась Козырем Корвина.

— Корвин уже много лет не отвечает на все наши призывы, — растерянно пробормотал Рэндом, машинально поглаживая изображение исчезнувшего брата.

К его удивлению, атласный прямоугольник сделался ледяным. Вскрикнув, король затаил дыхание — лишь бы не спугнуть миг удачи! — и приказал Козырю раскрыться. Портрет на Карте ожил, показав фрагмент тропического леса. Кроме традиционного черного костюма с серебряной расшивкой, на Корвине была нелепая полусферическая каска, обтянутая веревочной сеткой. Скривив губы, Корвин нагло заявил:

— А ты не слишком торопился мне на помощь, дорогой братишка…

Услышав его голос, Бен и Блейз подбежали к королю, выкрикивая приветствия. Тем временем Корвин, раздвинув Карту, шагнул из джунглей прямо в кабинет.

Он полулежал на своем любимом диване, потягивал бренди и отвечал на непрерывный поток вопросов, запас которых у братьев казался неисчерпаемым.

— Ладно, успокоились, — сказал он наконец. — Давайте я расскажу по порядку. Если кто-то помнит, у меня начался очередной приступ депрессии. Никого не хотелось видеть…

Разумеется, Корвин не стал уточнять, что причиной черной хандры, переросшей в грандиозный загул с дебошем и оргиями, был разрыв с Дарой. Точнее — внезапное осознание простого факта: демоническая — принцесса хладнокровно и умело использовала его, как последнего лоха, после чего выбросила за ненадобностью.

— …и вот однажды я малость просох и обнаружил себя в какой-то берлинской забегаловке, а вокруг бесновались всякие там «осей» и «весси», с увлечением ломавшие стену, окружавшую часть этого городишки. Вдруг мелькнула мысль: Амбер и Хаос тоже разделены стеной, воздвигнутой неизвестно кем в неведомые времена. И почему бы, — решил я с похмелья, — не разломать эту стену между двумя королевствами…

— После чего ты наверняка отправился в гости к Суэйвиллу, — вставил Блейз. — Наверное, стоило бы предварительно связаться с кем-нибудь из нас.

— В тот момент я про вас даже не вспомнил, — признался Корвин. — К тому же в нашей Семье вообще не принято делиться планами. Короче, я козырнулся к вратам Дворов и потребовал встречи с Мерлином. Как назло, сын в это время грыз науку где-то в Калифорнии. Стражники же, будучи тварями тупыми и подлыми, забыли сказать об этом обстоятельстве и просто проводили меня в апартаменты Мерлина. Кажется, я задремал, а когда проснулся, рядом стояла Дара и блаженно щерилась, сверкая двенадцатидюймовыми клыками Тем временем ее подручные вязали меня по рукам и ногам. На прощание Дара объявила, что я совершил массу гнусных прегрешений в отношении Хаоса, а потому проведу остаток своих веков в темнице, которую прежде занимал Оберон.

Он замолчал и снова наполнил стакан. Братья терпеливо ждали продолжения, но Корвин молчал, поэтому король поинтересовался:

— Что же было потом?

— Практически ничего. Я просидел в абсолютной тьме около года. Дара как-то сказала, что темпоральный поток в камере течет очень медленно. Полагаю, в Амбере за это время прошло лет пять. Пару раз Дара навещала меня и смачно рассказывала, как они в ближайшее время сокрушат Амбер, чтобы воздвигнуть хлев для драконов на месте Главного Лабиринта. А вчера вдруг появился Мерлин и освободил меня.

Корвин снова умолк, вспомнив, как во второй визит Дары попытался заговорить о чувствах, что соединяли их когда-то. Такого унижения он не испытывал даже в день коронации Эрика, когда был ослеплен. Дара издевательски расхохоталась, популярно растолковав бывшему сожителю, что для нее, родовой аристократки Хаоса, до боли омерзительны все ублюдки, в чьих жилах не течет голубой огонь. «Наша связь была вынужденным грехопадением во имя великой цели, — надменно заявила она, — И я бросилась в эту грязь, поскольку лишь таким образом могла смыть позор с нашего рода и вернуть Птенцов Дракона в Книгу Чести». Позорным пятном этого рода была, как видно, оплошность прабабки, которая переспала с кем-то из амберитов, после чего Птенцов вычеркнули из списка аристократических фамилий. Родив же сына от амберита, Дара внесла некий вклад в глобальный план владык Хаоса и в конце концов заслужила право выйти замуж за Суэйвилла…

— Значит, Хаосу нужна война, — с угрозой проговорил Бенедикт, взмахнув перебинтованной выше запястья культей. — Ну, что же, если они придут — мы готовы.

— Кстати, как твоя рука? — полюбопытствовал Корвин.

— Отрастает потихоньку. Кисть почти регенерировала. Если и дальше пойдет тем же темпом, через год вернутся пальцы.

— Хоть что-то у нас хорошо. — Корвин щелкнул языком, — Братишки, вы не хотите меня тревожить раньше времени? Напрасно. Я уже видел Черную Дорогу. Неужели кого-то из наших зарезали на Узоре?

Лица братьев сделались мрачными. Блейз сказал с отвращением:

— Один бастард, закадычный приятель твоего сынка, повредил Главный Лабиринт.

— Он же ничего не знает, — вздохнул Рэндом. — Сидел в камере без всякой связи с внешним миром… Кор, мы расскажем подробности, когда ты отдохнешь.

— Рассказывайте сейчас же! — потребовал Корвин. — Других дел у меня сейчас нет, а отдохнуть я успел, пока бездельничал в тюрьме Хаоса.

— Только учти, мы сами знаем далеко не все, — предупредил король. — Главным участником событий был твой сын, и он не спешил делиться новостями. Из-за этого неприятности всякий раз заставали нас врасплох.

— Мне он тоже мало чего рассказал, — сказал Корвин. — А в чем заключались ваши проблемы — козни Хаоса?

— Мы об этом не догадывались… — Рэндом махнул рукой. — Отношения с Хаосом внешне выглядели безоблачными. Эти трансформеры ловко маскировали свои замыслы. Семья успокоилась, и все вернулись к обычным занятиям. Когда в прошлом месяце начали поступать тревожные сигналы от агентуры, мы поначалу решили, что эти события не имеют отношения к проискам Дворов. Более того, основные события разворачивались вокруг Мерлина, поэтому я подумал, что дело в дрязгах вокруг престола, который был готов высвободиться из-под обессилевшего Суэйвилла.

— Что же случилось с Мерлином? — нахмурившись, осведомился Корвин и отодвинул полупустой стакан.

— Если бы только с Мерлином! — вырвалось у Рендома. — Прежде всего, появились новые братишки и сестренки. Папаша Оберон наплодил их в чрезмерном количестве.

— Живописная компания, — ухмыльнулся Блейз.

Услышав о целом выводке прежде неизвестных сородичей, Корвин понял: дела идут скверно. Новые или хорошо забытые (что, как известно, одно и то же) отпрыски Оберона давали знать о своем существовании лишь при самом гнусном стечении обстоятельств. А уж если они появляются пачками — жди очень большой беды…