— Да, — согласился тот, одарив жену любящим взглядом, потом бережно обнял ее за плечи и прижал к себе.

Кэтрин ощутила комок в горле. Эти двое действительно счастливчики — ведь они нашли друг в друге то, что искали. Интересно, что же не сложилось у Эйда Стивенсона? Кто кого бросил и почему?

— А я и не знал, что ты была замужем, Кэтрин, — озадаченно заметил Хорд.

Кэтрин пожала плечами, внутренне содрогнувшись от воспоминаний.

— Кто же любит говорить о своих ошибках?

Том с недоверчивостью покачал головой:

— Просто не могу себе представить мужчину, который не пустил бы в ход когти и зубы, чтобы тебя удержать.

— Принимаю это как комплимент, — за дежурной улыбкой Кэтрин постаралась спрятать иронию. Да уж, Дик боролся за то, чтобы она осталась с ним. Оскорбляя на каждом шагу… Неожиданно ее охватил бессознательный страх, и, обернувшись к Эйду, она напрямик спросила:

— А вы боролись, чтобы удержать жену?

На мгновение ей показалось, что на лице Эйда промелькнуло свирепое выражение. По спине Кэтрин побежали мурашки. А потом серебристо-серые глаза приобрели свой обычный оттенок и под личиной бесстрастной вежливости уже ничего невозможно было прочитать.

— Трудно бороться с саботажем, — сардонически процедил Эйд и с комической таинственностью слегка наклонился к ней: — Скажу вам по секрету, дорогая Кэтрин, это дельце обстряпали за моей спиной… И потом, когда иллюзия любви и верности рассеивается, зачем заниматься самообманом, пытаясь сохранить ее? Я за то, чтобы встречать реальность лицом к лицу, а потом идти дальше.

— Да, — согласилась Кэтрин, с удовлетворением отметив, что он разделяет ее взгляды и убеждения.

Впрочем, одно дело — отряхнуть прах прошлого и совсем другое — забыть. Интересно, из-за чего он так переживает? Какой была его жена и почему завела себе любовника? Саботаж — это ведь был намек на другого мужчину, и ее неверность, судя по всему, разрушила иллюзию любви.

— Давайте оставим этот больной вопрос, — встрепенувшись, предложила Диана. — Жаль, что я вообще об этом заговорила. Сегодня такой чудесный день…

— Да, действительно! — поддержала Кэтрин, ослепительно улыбаясь. Она предвкушала нечто необычное и вовсе не хотела все портить воспоминаниями о браке, не принесшем счастье, которое сулил. Исполненная решимости не задумываться ни над своим прошлым, ни над прошлым Эйда, Кэтрин лукаво обернулась к Тому: — Я жду не дождусь твоей речи. Это ведь твое первое публичное выступление, и, надеюсь, ты нас не разочаруешь.

Том напустил на себя скорбный вид.

— Напрягают, все напрягают. Жена желает, чтобы я блистал. Эйди считает, что я не нуждаюсь в его аплодисментах…

— Обещаю хлопать, если больше никто не станет, — вставил Эйд, по-солдатски выпячиваясь перед приятелем.

— У него замечательная речь, — заявила Диана. И с гордостью взяла мужа под руку. — Я-то знаю, он передо мной репетировал.

— Такая преданность — это голос любви, родная. — Том, казалось, вот-вот размурлыкается от удовольствия. — И я это очень ценю. Правда, правда…

Дальше беседа текла в обычном для престижной вечеринки стиле. Сновали официанты, постоянно меняя подносы с роскошными деликатесами. Коктейли и ассортимент европейских вин были на самом высшем уровне. Веселое оживление гостей делалось все более раскованным. Том и Диана угощались вовсю, наслаждаясь новыми блюдами.

Интересно, задала себе Кэтрин вопрос, почему он, как и я, ничего не может есть? Они, не сговариваясь, упорно отказывались от всего, что предлагали.

— Вы на диете? — неожиданно спросил Эйд, будто угадав ее мысли.

— Нет, — коротко ответила Кэтрин, глядя ему прямо в глаза. — А вы?

— О… ни в коем случае.

Это была минутная вспышка невысказанного, но безошибочного взаимопонимания. Они были голодны, но этот голод был совсем другого рода.

Вот удастся ли его утолить?

Кэтрин по-прежнему оставалась с Хордами, внушив себе, что нет ничего предосудительного в желании получше присмотреться к их другу.

По отношению к Диане Эйд был само обаяние. Томми, судя по всему, давно привык к нему, как беспомощный ребенок к опытной, ласковой няньке. Но вот чем он приворожил ее с первого взгляда? Между ними явно было чувственное притяжение, причем очень сильное.

Ничем другим нельзя было объяснить странности их обоюдного поведения. Однако Кэтрин все время ощущала в себе какую-то болезненную настороженность, а она по опыту знала, что подобные симптомы опасны. Возможно, Эйд тоже не свободен от тягостных воспоминаний о бывшей жене. Возможно, у них сходные опасения…

Чем же объяснить его сдержанность? Нет ли здесь чего-нибудь затаенного, опасного? Неужели ей грозит какая-то, быть может, адская ловушка? И стоит ли вообще рисковать, поддавшись увлечению совершенно незнакомым человеком? Красивые мужчины обычно избалованы, напомнила себе Кэтрин, их эгоизм постоянно питается тем, что они всегда получают то, чего хотят.

Но с другой стороны, Эйд так внимателен к Диане…

Кэтрин поймала себя на том, что готова отбросить всякую осторожность. Сколько времени она ограждала себя от переживаний, и к чему это ее привело? К одиночеству. А это не слишком приятное ощущение.

И сейчас ей отчаянно нужна была настоящая встряска — упоение чем-то необыкновенным. Наконец-то… Кэтрин впервые за долгое время ощутила себя живой. Ей хотелось обернуться к Эйду Стивенсону и выпалить: «Перестань быть таким чопорным! Не прячься от меня!» Да только смелости не хватало. Кроме того, если Эйд был именно тем мужчиной, о котором она мечтала, он будет всего добиваться сам, не нуждаясь в том, чтобы его подталкивали.

И Кэтрин отчаянно хотелось, чтобы он начал действовать.

— Том! — Джулия Боунди, издатель последних хордовских романов, подлетела к их столику. — Пора выступать, бэби. — Она с улыбкой посмотрела на стакан в его руке. — Достаточно подкрепился для храбрости?

Джулия была на шесть лет старше Кэтрин — эффектная шатенка, стильная, с отработанными богемно-аристократическими манерами. Как всегда, она была одета вызывающе и вместе с тем элегантно. Кэтрин бросила взгляд на Эйда, вдруг ощутив в нем какое-то напряжение.

Лицо Эйда стало отчужденным, приняло то же замкнутое выражение, какое Кэтрин заметила раньше, когда он отошел от Хордов перед началом банкета. Может быть, они знакомы и… в ссоре? Джулия в тесных контактах со всей редакционной верхушкой «Стронга», и им, наверняка, не раз приходилось сталкиваться.

— Я чувствую себя в полном порядке, уверяю, совсем не нервничаю, — объявил Том. — Где мне выступать?

Джулия кивком головы указала в сторону бара.

— В том конце. — И улыбнулась Эйду. — Ты не мог бы принести Диане стул, мероприятие может затянуться?

— Мы позаботимся о твоем сокровище, Томми, не волнуйся… — заверила Кэтрин, таким образом как бы объединяя себя с Эйдом.