Слейд недовольно ухмыльнулся.

— Никакого проклятия нет, Аврора. Только жадность тех, кто стремится завладеть камнем и всем тем, что с этим связано. Богатство, самодовольство… или месть.

Аврора глубоко вздохнула:

— Ты все еще думаешь, что в этом замешан Лоуренс Бенкрофт. Слейд, он слишком много пьет, чтобы изобрести какой-нибудь план мести за разорение своей семьи. Неужели тебе трудно допустить возможность, что негодяй, который шантажировал тебя, действовал в одиночку?

— Если это так, то он весьма умен и ловок. И к тому же проворен. Он сразу же узнал о твоей поездке в Лондон, сделал все, чтобы изобразить похищение, и нашел тебе прекрасную замену. И все это за один день, впечатляет, правда?

— Ну, я не невидимка. Сотни людей видели меня в Лондоне. Похититель мог оказаться в Лондоне или где-то рядом и сразу же отправить тебе послание. — Но тут в глазах Авроры промелькнуло удивление: — Какую замену?

— Молодую женщину, которую я принял за тебя, когда отдал камень. Женщину, которая потеряла отца, дом и едва не рассталась с жизнью. Она сейчас здесь, оправляется от многочисленных ран и сильного шока. Эта женщина издалека очень похожа на тебя, и именно ее волосы проклятый злодей посылал мне. Вот такая замена.

Аврора опустилась на кровать.

— Объясни мне все. — Она внимательно слушала, и глаза у нее округлялись по мере того, как Слейд подробно рассказывал о том, что произошло два дня назад.

— Кто она?

— Ее зовут Кортни Джонсон. Она дочь капитана судна, которое захватил этот проклятый пират. Ее отец был убит в тот самый момент, когда она стала пленницей. Вот все, что я знаю. Мисс Джонсон просыпается только на короткое время. Но она очень слаба, страдает от сильной боли и большую часть времени находится без сознания.

— И совершенно одна, — прошептала Аврора. — Господи, как я ее понимаю. — С трудом сглотнув, она спросила: — А сколько ей лет?

— Думаю, она примерно твоего возраста.

— Неужели мы с ней действительно так похожи?

— И да… и нет. — Слейд изучающе посмотрел на сестру, стараясь увидеть в ней женщину, а не ребенка, ответственность за которого легла на него десять лет назад. — У тебя такой же цвет волос, правда, глаза не такие, схожая фигура. С другой стороны, я не вижу большого сходства.

— Она хорошенькая?

— Не знаю, — последовал короткий ответ. — Она вся забинтована и укрыта одеялом.

— Сколько она пробудет в Пембурне?

— Это зависит от того, как быстро она поправится. — Слейд умолк и нахмурился. — Лучше спроси, куда она направится после.

Гнетущая тишина воцарилась в комнате.

— Ей не нужно никуда уходить, — произнесла наконец Аврора. — Знаешь, мне было бы легче, если бы она пробыла здесь как можно дольше. Ты вечно в отъезде, а я остаюсь совершенно одна, если не считать армии слуг, которых ты нанял стеречь и охранять меня. Было бы превосходно иметь компаньонку.

Слейд задумчиво посмотрел на сестру:

— Теперь я понимаю: ты тяготишься своим уединением. Я всегда предполагал, это из-за того, что ограниченность Пембурном лишала тебя возможности уходить к твоему маяку или как-то иначе озорничать. По правде говоря, я даже не задумывался о том, что ты можешь страдать от одиночества.

— Ты о многом не задумывался, — пожала плечами она. — Ты одиночка, Слейд. И поэтому думаешь, что остальные должны быть похожи на тебя. Но не все могут существовать настолько замкнуто.

— Не всегда есть выбор.

— Но может быть, в моем случае он появился?

— Ты не знаешь, согласится ли мисс Джонсон остаться в Пембурне. Она не из тех, кто принимает милостыню. Я чувствую, под ее хрупкой и изрядно пострадавшей внешностью скрывается сильная и гордая душа.

— Ты многовато чувствуешь для человека, который проводит очень мало времени с другими.

И снова тишина.

— А мисс Джонсон помнит все, что случилось? — поинтересовалась Аврора.

— К несчастью, да. И она опустошена.

— Я понимаю. — Аврора обвела пальцем затейливый узор на покрывале. — Слейд, можно мне с ней поговорить? Знаю, я была маленькой, когда умерли папа и мама. Но я все-таки найду, что сказать. Как знать, вдруг это хоть немного облегчит ее боль.

Он нехотя кивнул:

— Может, и так. Но не сейчас. Она заснула за минуту до того, как Матильда объявила о твоем появлении, и, вероятно, проспит несколько часов благодаря действию лекарства, которое оставил доктор Джилберт. Когда она проснется, я вас познакомлю.

— Прекрасно. — Аврора поднялась. — Теперь ты можешь отчитать меня за возмутительное поведение и возможные ужасные последствия моего путешествия в Лондон вместе с Элеонорой.

— А от этого будет толк?

— Вероятно, нет. Слейд покачал головой:

— Наверное, это неплохая идея — попросить мисс Джонсон остаться, если только это отвлечет твое внимание от внешнего мира и его соблазнов.

— Или, наоборот, просветит меня, — с улыбкой предположила Аврора.

— Не серди меня, Аврора. Я сейчас совершенно не расположен к шуткам. — Слейд беспокойно посмотрел на дверь спальни. — Мне нужно кое-что решить до того, как мисс Джонсон проснется.

— Тогда иди и решай.

Слейд заколебался, ощутив хорошо знакомую неловкость, которая всегда сопровождала его нечастые отеческие беседы с сестрой.

— Тебе что-нибудь нужно?

— Нет, но если потребуется, я прекрасно смогу позаботиться о себе и достать то, что нужно. Помни, Слейд, пока ты месяцами пропадаешь за границей, делая свои дела, я сама о себе забочусь. И мне вряд ли нужен надзиратель.

— Как только что доказала твоя опрометчивая поездка в Лондон, — последовал сухой ответ.

Аврора подняла глаза кверху:

— Я же тебе говорила…

— Я знаю, что говорила. — Губы Слейда плотно сжались, что было грозным предупреждением. — Эта тема закрыта. Ты больше не можешь покидать Пембурн без разрешения. Понятно?

Поджав губы, Аврора нехотя кивнула.

— Хорошо. — Сказав это, Слейд прошел через спальню и остановился в дверях. — Я сообщу тебе, когда мисс Джонсон проснется. Мне нужно успеть подготовить ее к твоему визиту.

Было уже за полдень, когда Кортни пошевелилась. Она немного потерялась во времени, но почти сразу вспомнила, где находится, а также и все предшествовавшие события. Боль в голове утихла, ребра тоже не беспокоили, но она не знала, было ли это результатом воздействия успокоительного или началом естественного процесса выздоровления.

Ей очень хотелось, чтобы сердечные раны могли также быстро затянуться.

— Как вы себя чувствуете, мисс Джонсон?