Он не находил ничего особенного в том, что в особняке помимо Бейтса было еще несколько слуг. Это как бы само собой разумелось при том укладе жизни, который был заведен в семье.

Викки почувствовала себя неотесанной деревенщиной и поклялась впредь ничему не удивляться в отцовском доме. Если ей что-то покажется странным или не понравится, потом можно будет это изменить. А пока не следовало делать поспешных шагов.

Филип извинился перед племянницей и оставил ее на несколько минут одну, потащив за собой слабо упирающегося Бейтса, явно не желавшего оставлять незнакомую гостью в одиночестве среди дорогих хозяйских вещей. Викки понимающе усмехнулась. Посмотрим, что он скажет, когда узнает, что все здесь отныне принадлежит ей?

Она походила немного по просторному холлу, любуясь мраморными статуями из какого-то светло-серого с тонкими черными прожилками камня, а потом заглянула в глубь длинного коридора, освещенного светильниками из матового стекла и бронзы. До нее донеслись приглушенные голоса, и Викки, уставшая от затянувшегося ожидания, пошла на их звук.

Не дойдя нескольких шагов до полуоткрытой двери, она остановилась, машинально приглаживая волосы и поправляя жакет. К счастью, отправляясь на встречу с адвокатами отца, Викки надела лучшее из того, что имелось в ее скудном гардеробе. Туфли на каблуках тоже оказались кстати. В них она чувствовала себя увереннее, так как выглядела выше ростом. Величественнее становились осанка и походка. Менялся даже взгляд, потому что уже не приходилось смотреть снизу вверх на более рослого, чем она, собеседника. К сожалению, людей, возвышающихся над Викки чуть ли не на голову, было довольно много. Ее пять футов и пять дюймов роста всегда служили серьезным поводом для огорчения.

Она на всякий случай убедилась в том, что швы на юбке располагаются точно по бокам, а колготки не морщатся на коленях. Ей очень хотелось предстать перед остальными родственниками в наилучшем виде, но поблизости не было ни одного зеркала. Страшный недосмотр со стороны прежнего хозяина дома!

Пока Викки медлила, кто-то в комнате сказал нечто, показавшееся ей очень интересным. Мысленно попросив прощения у мамы, которая с раннего детства внушала, что подслушивать чужие разговоры плохо, Викки затаила дыхание и ловила каждое слово, доносящееся до ее ушей.

— Мне наплевать, кто она такая, Фил! — гневно прорычал неизвестный, обладающий прекрасным звучным голосом.

Викки подумала, что могла бы влюбиться в мужчину за один только голос. Но что за глупости лезут ей в голову? И не о ней ли идет речь?

— Стивен, у нас нет выбора. Берт все оставил ей, — сетовал Филип. — Именно по его распоряжению адвокаты вызвали на оглашение завещания только Викторию. Прошу тебя, не торопись с выводами. Уйти ты всегда успеешь. Хотя бы познакомься с новой хозяйкой фирмы. Возможно, ты сочтешь допустимым для себя сотрудничать с ней, как ты делал это с ее отцом.

— Ерунда! Я работал с ним, потому что Берт много лет был моим другом. Другом! Хотя, конечно, поступил он со мной по-свински! — отрезал мужчина с бесподобным голосом. — Но я не собираюсь сотрудничать с его дочерью, кем бы она ни была! — Голос то удалялся, то приближался, как будто невидимый оратор метался по комнате из угла в угол. — Сам посуди, Фил: как я могу работать с полной невеждой? Она же одним-единственным нелепым распоряжением может погубить труд нескольких лет всей фирмы! Да что тебе объяснять, ты ведь ничего в бизнесе не понимаешь! А если она к тому же еще и дурочка, как ты уверяешь, то лучше покинуть тонущий корабль как можно раньше.

Раздавшийся дружный смех заставил Викки не на шутку оскорбиться. Ну спасибо тебе, дядя Фил! Удружил. С твоей легкой руки ее уже держат здесь за идиотку. А этот Стивен Харланд слишком много о себе воображает. Возможно, ему и впрямь цены нет в вопросах бизнеса, но воспитания явно недостает. Не удосужился бросить на незнакомого человека хотя бы взгляд, а уже заранее осудил и приговорил. Он ни капли не сомневается в том, что Викки глупа, капризна и будет действовать самой себе во вред.

Придется его разочаровать. Может, она и не слишком сведуща в вопросах экономики и промышленного производства, но элементарного здравого смысла ей не занимать. И вскоре все в этом убедятся!

Приняв такое решение, Викки поторопилась распахнуть дверь пошире, пока не передумала.

— Прости, дядя, но я устала ждать тебя, — заявила она, медленно обводя комнату внимательным взглядом и отмечая роскошь ее убранства.

Похоже, Викки попала в столовую. Было совсем нетрудно представить, как она выглядит при полном параде: тонкий дорогой фарфор какой-нибудь известной фирмы, сияющие серебряные приборы, хрустальные фужеры, искрящиеся в свете массивной люстры.

Прогнав несвоевременные мысли, Викки сухо спросила:

— Надеюсь, не помешала?

За овальным дубовым столом сидели несколько человек. Еще один мужчина стоял несколько поодаль от всех и презрительно усмехался. Все словно оцепенели при виде Викки. Справившись с секундным замешательством, Филип торжественно произнес:

— Добро пожаловать в дом Кроуфордов! Дорогие мои, перед вами мисс Виктория Бейкер, дочь Альберта и его единственная наследница!

За таким объявлением в театре последовали бы бурные аплодисменты, но в комнате воцарилось напряженное молчание. Несколько пар глаз впились в Викки, прикидывая, можно ли ее одурачить или подчинить, и уже решая, как втереться к ней в доверие.

Присутствующие были не очень хорошими актерами. Так, по крайней мере, показалось Викки, которая с легкостью прочла самые тайные намерения сидящих за столом людей.

Только мужчина, что встретил новую хозяйку особняка стоя, сохранял на породистом лице непроницаемое выражение. А именно его реакция интересовала сейчас Викки больше всего. Она замерла под его изучающим взглядом, хотя с трудом подавляла дерзкое желание продемонстрировать себя со всех сторон этому красивому и самоуверенному наглецу.

Сочтя, что молчание затянулось, Викки метнула в стоящего мужчину откровенно неприязненный взгляд и перестала обращать на него внимание.

— Добрый день, господа, — мягко произнесла она, а затем попросила Филипа: — Дядя, пожалуйста, познакомь меня с моими новыми родственниками. Я сюда именно для этого и приехала.

— Ох, прости, дорогая, — спохватился Филип. Он подошел к столу и отодвинул для Викки пустующий стул. — Располагайся поудобнее.

Она села, аккуратно расправив юбку, и посмотрела на сидящую слева от себя женщину лет пятидесяти. У той было унылое выражение лица, слегка поблекшие голубые глаза и редковатые пепельные волосы, собранные в гладкую прическу, совершенно ей не шедшую. Женщина благожелательно улыбалась.

— Викки, позволь тебе представить мою жену Мьюриел, — сказал Филип.

И по тому, как он это произнес, Викки поняла, что Мьюриел в этом доме не играет никакой роли. Так, тихая, незаметная мышка. Она не успела хорошенько рассмотреть жену дяди, поскольку он уже перешел к следующей персоне. Викки пришлось перевести взгляд на сидящего слева от Мьюриел боком к столу длинноволосого блондина в белом джемпере и темно-синих джинсах.