— Мне вот любопытно — это вы шутите так? Или на самом деле хотите попасть в книгу рекордов, став дважды женатым счастливчиком?

— Почему бы нет? По-моему, ваша дочка мне подходит.

— Но, к сожалению, вы не подходите ей. — Ильтен печально улыбнулся. — Вера будет с вами несчастна. Ей нужен муж, который учитывал бы ее мнение, который разделял бы ее интересы или хотя бы поощрял их. Это не ваш стиль, ведь так?

— Где ж вы такого мужчину найдете? — буркнул Хэнк.

Ильтен прикончил стакан, поставил на стол.

— Поверьте мне, найду. Как-никак, это моя работа.

Не иначе как чудо, что Хэнк не вспомнил о своем ружье. Спасительное чудо, с точки зрения Дени. Ибо если бы отец узнал, что его бестолковый сынуля притащился вчера домой без ружья, зато с дурацкой книгой по физике, получить ремня было бы за счастье в сравнении с другими возможными вариантами. Дени вовсе не собирался менять ружье на книжку, так случайно получилось, но поди объясни это разъяренному папе. Книгу он прихватил машинально. Когда он пришел в себя после падения, она была в руках, вот он и ушел вместе с ней. А ружье выронил, падая, и забыл о нем. Немудрено: в голове то разливалась муть, то вспыхивали звездочки, болезненно раня глаза.

Как только Дени осознал, что любимое папино ружье с бесценным оптическим прицелом осталось где-то в зарослях у дачи Ильтенов, ему поплохело. Он подорвался и побежал, хромая, туда, где его оставил.

На его счастье, девчонкам все еще запрещали выходить из дома, иначе те обязательно припрятали бы ружье, чтобы посмеяться над убогим. Вера, может, и не стала бы, будь она тут одна, но ее неугомонная сестра не упустила бы шанса для потехи. А так — девки сидели взаперти, и Дени удалось отыскать ружье, хоть и не сразу: вечер был темный, а трава высокая. Он с замиранием проверил оптический прицел — не разбился. Гора с плеч! Возможно, папа заметит, что с ним что-то не так, но Дени все равно не разбирался в тонкостях и не умел его настраивать. Если спросит, можно пойти в несознанку: мол, не видел, не трогал, а коли прицел сбился, так это, наверное, от ненадлежащих условий хранения. Или вообще от старости: этой штуке больше весен, чем Дени, папа же ее с Т2 привез, когда переводился оттуда.

Обнаружив ружье в целости и, следует надеяться, сохранности, Дени воспрял духом. Не так уж плоха жизнь: вот ружье, вот дерево, а вон окно Веры. Шоу должно продолжаться! Он решительно полез наверх.

Аннет не знала, что и думать: обычно спокойную, серьезную сестру будто подменили. Ворвалась в слезах, с красными щеками, плюхнулась на кровать и запричитала о своей трагической судьбе, оборвавшейся жизни и всяком таком. Что делать-то? Поржать над дурочкой? Или заплакать вместе с ней? Или попытаться ее развеселить?

— Верка, да чего ты убиваешься, как в фильме? — Аннет затормошила ее. — Что случилось-то? Тебя выдают замуж за старого Хэнка? — Она предположила самое невероятное. И чуть не онемела, когда услышала:

— Да!

Аннет попыталась выразить сочувствие всхлипом в унисон. Да ну, не получается. Она тряхнула головой, темные колечки кудряшек размотались под действием центробежной силы и снова свились.

— Верка, это фигня какая-то. Он уже был женат, — напомнила Аннет. — Второй раз нельзя. Папа говорит, что у тех, кто однажды потерял жену, больше заявления не принимают.

— Да-а, это когда через Компанию… А между собой могут и договориться…

— Не, мама не позволит.

— Да-а, а вдруг позволит? Не будет же она с господином Хэнком из-за меня драться.

— Как это не будет? Будет!

— Да-а, а если он победит?

— Ты чего? — Аннет аж всплеснула руками. — Не победит он никогда! Ты же сама говорила, что круче мамы никого нет. Что она его уже разукрашивала вдоль и поперек.

Вера хлюпнула носом. Мало ли что она говорила для красного словца. Нет, насчет того что мама когда-то разделала соседа в драке — правда. Но в иной раз все может обернуться по-иному. Кто из них круче — большой вопрос. И лучше бы, на самом деле, не пришлось его решать.

— Почему вдруг старый Хэнк? — Аннет переключилась. — Ты же за молодого собиралась.

— Ни за кого я не собиралась! — раздраженно отмахнулась Вера.

— Да? А он, по-моему, собирается. Глянь, снова на ветке торчит! Скоро гнездо себе совьет, как птичка. Будет летать и какать. — Аннет вновь увидела повод для веселья.

— Что? — Вера вскочила. — Дени здесь? — Она распахнула створку окна, повеяло ночной прохладой. — Эй, ты! Отдай мою книгу!

— Ты сама в меня ее бросила! — крикнул Дени. — Вот сама за ней и приходи.

Вера фыркнула. Такие подходы были ей знакомы. И не то чтобы она против использовать повод. Мало ли что он ей не подходит как супруг, попробовать-то можно. Но…

— Меня папа не пускает.

— Так он и меня не впустит!

Обмен шарами. Пока ничья.

— А зачем тебе ружье, Хэнк? — Вера зашла с другой стороны. — Неужели ты хочешь меня застрелить?

— Это чтобы лучше видеть тебя! — Он снова приложился к оптическому прицелу. — Ты красивая.

— Ага, особенно с синяком под глазом, — саркастически заметила Вера. — Ладно, Хэнк. Ты как хочешь, хоть все глаза тут прогляди до утра, а я — спать.

Она шагнула к кровати и потянула застежку платья, не сомневаясь, что Дени наблюдает за ней, боясь вздохнуть. Любопытно, хватит ли у него смелости и безрассудства влезть в окно?

— Ты что делаешь, отморозок? — внезапно послышался снизу рев Хэнка-старшего.

Вера испуганно взвизгнула, метнулась к кровати и мгновенно забралась под одеяло.

Хэнк сошел с крыльца Ильтенов, слегка пошатываясь. Разговор получился безрезультатным, но он особо на результат и не рассчитывал. Изучил уже эту семейку. Разочарование было легким и вполне компенсировалось таким же легким опьянением. Хэнк поразглядывал звезды на почти черном небе, подставив ветру разгоряченное алкоголем лицо… и вдруг увидел нечто, заставившее его протрезветь и покрыться холодным потом. На дереве за забором сидел его зохенов сын и целился из ружья в окно дачи номер 12. Хэнк со сдавленным воплем кинулся через двор, молясь, чтобы не опоздать.

— Ты что творишь, а?! — Он затряс дерево. — С ума сошел?

Дени в ужасе втянул в себя воздух. Папа!

— Пап, это не то, что ты подумал, — пролепетал он. — Я просто смотрел…

— Придурок! — Превозмогая проклятую силу притяжения, заставляющую ветки прогибаться под его весом, Хэнк вскарабкался наверх и вырвал ружье из рук Дени. — Дай