— Я не хотел ни с кем ссориться, — сказал он.

Только этого ему не хватало для полного счастья — после того, как целый день уродовался на озере, ввязаться в драку с парнем по имени Троглодит. Хорошо хоть Рентген с Подмышкой выручили.

— Ну и как тебе первая в жизни яма? — спросил Кальмар.

Стэнли застонал, а остальные заржали.

— Ну ладно, первая яма — самая трудная, — сказал Стэнли.

— Ничего подобного, — возразил Рентген. — Вторая — гораздо труднее. Еще не начал работу, а уже все болит. Думаешь, тебе сейчас плохо? Подожди, что утром будет!

— Это точно, — сказал Кальмар.

— Плюс удовольствия уже никакого, — прибавил Рентген.

— Удовольствия? — переспросил Стэнли.

— Только не ври, — сказал Рентген. — Спорим, ты всю жизнь мечтал выкопать здоровенную яму, а? Признайся!

На самом деле Стэнли никогда об этом даже не думал, но у него хватило ума не спорить с Рентгеном.

— Каждый мальчишка мечтает выкопать здоровенную яму, — сказал Рентген. — Аж до Китая, правильно?

— Правильно, — сказал Стэнли.

— Вот видишь, — сказал Рентген. — Об этом я и говорю. Но во второй раз того удовольствия уже нет, а нужно копать снова, и снова, и снова.

— Летний лагерь «Веселые игры», — пробормотал Стэнли.

— А что у тебя в коробке? — спросил Кальмар.

Стэнли и забыл, что принес коробку с собой.

— Да так… бумага. Я хотел написать письмо маме.

— Маме? — засмеялся Кальмар.

— А то она будет беспокоиться.

Кальмар угрюмо насупился.

Стэнли огляделся по сторонам. Эта комната — единственное место в лагере, где мальчишки могут развлекаться, как хотят, и что же они сделали? Разнесли все вдребезги. Стекло телевизора разбито, как будто кто-то пнул его ногой, у столов и стульев не хватает как минимум по одной ножке — все скособочились и валятся друг на друга.

Стэнли дождался, когда Кальмар уйдет играть в бильярд, и только тогда начал письмо.

Милая мамочка!

Сегодня мой первый день в лагере, и у меня уже появились друзья. Мы весь день провели на озере, так что я немножко устал. Как только сдам зачет по плаванию, начну учиться на водных лыжах. Я

Он остановился, почувствовав, что кто-то заглядывает ему через плечо. Обернулся и увидел, что позади дивана стоит Зеро.

— Не хочу, чтобы она беспокоилась, — объяснил Стэнли.

Зеро ничего не сказал. Он смотрел на письмо с серьезным, чуть ли не сердитым лицом.

Стэнли сунул листок обратно в коробку.

Вдруг Зеро спросил:

— А у кроссовок были красные иксы на задниках?

Стэнли не сразу сообразил, что Зеро спрашивает о кроссовках Клайда Ливингстона.

— Да, были, — ответил он, удивляясь, откуда Зеро это известно.

Марка «Икс» — известная марка кроссовок.

Может, Клайд Ливингстон когда-нибудь их рекламировал.

Зеро уставился на Стэнли так же пристально, как перед этим на письмо.

Стэнли принялся ковырять пальцем обивку дивана, сам не замечая, что делает.

— Эй, Троглодит, пошли обедать, — позвал Подмышка.

— Идешь. Троглодит? — сказал Кальмар.

Оглянувшись, Стэнли понял, что Подмышка и Кальмар обращаются к нему.

— Э-э… конечно. — Он убрал письменные принадлежности в коробку, встал и пошел в столовую вслед за мальчишками.

Оказывается, Троглодит — это не Куль. Это он сам.

Стэнли приподнял левое плечо. По крайней мере, это лучше, чем Тошниловка.

10

Стэнли моментально уснул, но почти сразу наступило утро. Когда он попытался вылезти из кровати, каждая косточка, каждая мышца в его теле мучительно заныли. Болели не только руки и спина, но и ноги, и поясница. Только одно помогло ему подняться: сознание, что каждая даром потраченная секунда приближает восход солнца. Он ненавидел солнце.

За завтраком он с трудом держал ложку в руке, и вот он уже на озере, и вместо ложки в руках у него лопата. Стэнли отыскал в земле трещинку и приступил к рытью второй в своей жизни ямы.

Он наступал ногой на лезвие лопаты и надавливал на черенок основанием большого пальца. Выходило не так больно, как когда пытаешься держать лопату израненными пальцами.

Копая, он старался отбрасывать землю как можно дальше. Нужно экономить пространство вокруг ямы на то время, когда он зароется глубже.

Хотя Стэнли вовсе не был уверен, что до этого дойдет. Рентген прав: вторая яма самая трудная. Разве что чудо…

Пользуясь тем, что солнце еще не взошло, Стэнли снял бейсболку и подложил ее, чтобы защитить руки. Как только поднимется солнце, нужно будет снова надеть бейсболку на голову. Накануне лоб и шея у него сильно обгорели.

Стэнли поднимал одну лопату земли за другой и старался не думать о том, какая чудовищная задача стоит перед ним. Примерно через час мышцы немного размялись, и стало как будто чуточку легче.

Кряхтя, Стэнли ткнул лопатой в землю, бейсболка выскользнула из-под пальцев, и лопата упала в грязь.

Стэнли оставил ее лежать, где лежит.

Взял флягу, отпил глоток. Грузовик с водой должен был скоро приехать, но Стэнли не стал допивать последние капли — на всякий случай. Он уже знал, что нужно дождаться, пока увидишь подъезжающий грузовик, и только тогда осушить флягу.

Солнце еще не взошло, но его лучи уже выглянули из-за горизонта и озарили все небо.

Стэнли нагнулся поднять бейсболку и увидел рядом с ней довольно большой плоский камень. Стэнли натянул бейсболку на голову, не сводя глаз с камня.

Он поднял камень. Ему показалось, что на одной стороне виднеются очертания окаменевшей рыбы.

Он обтер грязь, и очертания рыбы проступили яснее. Краешек солнца высунулся из-за горизонта, и стали видны тоненькие линии там, где когда-то находились рыбьи кости.

Стэнли огляделся по сторонам: иссушенная солнцем пустыня. Правда, это место называют «озером», но все-таки трудно поверить, что в какие-то далекие времена эта бесплодная впадина была полна воды.

И вдруг Стэнли вспомнил, что говорили мистер Сэр и мистер Дымшанский. Если выкопаешь что-нибудь интересное, нужно доложить об этом одному из них. Если находка понравится начальнику лагеря, остаток дня можно будет не работать.

Стэнли повертел в руках рыбу. Чудо случилось…

Теперь Стэнли копал очень медленно, поджидая грузовик. Он не хотел, чтобы другие мальчишки заметили его находку — боялся, что отберут. Бросил камень лицевой стороной вниз рядом с кучей вырытой земли, как будто в нем не было ничего особенного. Скоро вдали показалось облако пыли и стало приближаться к ним.