– Пей, сын вождя! Ты славно дрался сегодня, да. Корр уважает тебя и пор-р-рвет за тебя любого, р-р-р-р!!!!

– Сын вождя тоже уважает Корра, – поднявший кружку Дарг вообще-то был несколько тронут. Надо же, он почему-то думал, что большинство молодых нео его презирают, считают выскочкой. Ан, нет, оказывается, не все так думали, далеко не все. Взять хоть, к примеру, Корра. Славный парень этот Корр, хоть и коротконогий.

От главного – большого – костра тянуло вкусным запахом вареного мяса, как раз сейчас там варили пленников, вернее сказать – доваривали. Две коренастые женщины, вполне себе дюжие, сноровисто помешивали страшное варево и время от времени пробовали. Оно конечно, нео могли запросто пожрать своих врагов хомо сырыми или чуток подкопченными на угольках костра. Варить их, это уже были изыски. Что ж, после удачной охоты могли себе позволить, и все – благодаря славному вождю, великому Тварру! Если б не он, да не давешний рейд, когда еще б полакомились бы? Никогда, наверное. По Марьиной Роще люди косяками не бегают.

Похоже, деликатесы уже сварились, их принялись вытаскивать и тут же разделывать – кому голову, кому руку, ногу, а кому и требуху, кишки. Сердца всех сваренных хомо по давней традиции конечно же принадлежали вождю. Их ему и поднесли на большой жестяной тарелке, сделанной из старого обода. Съесть сердце врага – признак удачи и силы. Что же касается голов – то и этот кусок считался почетным. По распоряжению Тварра, нынче головами угощали бойцов, тех, кто на славу потешил сегодня народ. Поднесли голову и Даргу, и Гамму. А, кроме головы, еще мяса, прямо на носилках, кусками – ешь, не хочу!

– Охх, – причмокивая, коротышка Корр смачно откусил кусок. – Ай, и вкусно, ага. Корр делится пищей со своим другом… Не побрезгуй, славный Дарг, прими!

Что там за головы им принесли, сын вождя не понял. Вареные, они почти все одинаковы, различаются разве что по размеру. Тем более, и скальпы с них давно уже сняли – на плащи, да и – не с волосами же есть, потом желудок чесаться будет.

Быстро оправившийся после недавнего поединка Гамм тут же раздробил поданную ему вареную голову первым попавшимся камнем и принялся с жадностью поедать вкусный мозг. Точно так же поступил бы и Дарг… да только сначала нужно было принять кусок, от всей широты души предложенный коротышкой Корром. По обычаю, именно так и становились друзьями, делились потом последним куском.

– Спасибо, славный Корр, – Дарг протянул руку и, поднося ко рту порядком обгрызенный мосол, вздрогнул, увидев на остатке кожи синюю татуировку – «небесное копье».

– Корр специально выбрал его для тебя, Дарг, – широко улыбнулся коротышка. – Видишь, тут знак твоего бывшего рода. Вижу, тебе приятней вдвойне!

Скривившись, юноша едва не бросил мослом в башку чертова Корра! Надо же, специально выбрал… в знак дружбы, ну и гад! А, впрочем, в чем таком провинился коротышка? По всем обычаям нео – он прав. И Даргу следует не кривиться, а поблагодарить его за предложенную дружбу… или отвергнуть, что значило – нажить себе смертельного врага. В конце-то концов и сам Дарг имел самое прямое отношение к судьбе несчастных хомо… и ничего не сделал для той златовласки, которую сейчас ел. Просто не успел, но ведь собирался же! А зачем? Он, Дарг – сын вождя нео, уважаемый всеми воин. Что ему до какого-то куска мяса? И все же…

Перед глазами возникла вдруг какая-то пелена, а в голове послышался отдаленный голос. Голос давно потерянной матери.

– Нет, это вовсе не «небесное копье», милый Ждан. Это – ракета.

– А что такое ракета?

Лишь недюжинным усилием воли сын вождя прогнал из своей головы голоса и остатки дурацких снов. Даже смог поблагодарить Корра, как того требовал обычай. Вот только мясо проглотить не смог. Кусок буквально не лез в горло! Пришлось пожевать да выплюнуть… И снова что-то ударило в мозг и уже не отпускало.

Вокруг звучал смех, слышались веселые прибаутки, песни. Еще слышно было, как невдалеке, за рощею, перекликаются часовые – «Не надоело?», «Не надоело!», «Не надо…»

Лишь только усевшаяся рядом Хойра заметила, что с Даргом что-то не так. Встревоженная девушка тут же обняла парня за плечи:

– Эй, эй! Хойра спрашивает тебя – что с тобой? Тебе не нравится мясо? Зря, Хойра сама выбирала, кого приготовить, да. Великий вождь разрешил выбрать.

– Что? – Дарг в ужасе вскинул глаза. – Ты? Выбрала?

– Хойра умная. Хойра видела, как ты смотрел на ту, с сивыми волосами. Понравилась девушка – понравится и мясо.

– Мясо… Прочь! Прочь пошла, прочь!

Вскочив на ноги, молодой человек с силой оттолкнул девчонку и помчался, куда глядели глаза.

– Чего это он? – повел плечом коротышка Корр. – Видать, перебрал браги. Бывает и так, да.

Ноги сами несли Дарга на кладбище. Старое, а лучше сказать, старинное, оно было разрушено еще задолго до Последней войны, остались лишь памятники да белевшие тут и там кости. Место это считалось у рощинских нео нечистым, приносящим несчастия, а Даргу там, наоборот, нравилось. Здесь всегда было безлюдно, спокойно и тихо, можно было посидеть, подумать, поразмышлять.

Усевшись у памятника, скрестив ноги, сын вождя приветствовал черневшие пустыми глазницами черепа, валявшиеся у могилы, словно давних знакомых:

– Привет, ребята. Как дела?

На груди Дарга поблескивал амулет в виде серебряной монетки с изображением парусника – подарок отца, великого вождя Тварра.

Показалось, будто бы черепушки ответили, улыбнулись, клацнули зубами, да и вообще – обрадовались, не так-то уж и часто их тут навещали. Это древнее кладбище называлось Лазаревским и, хотя погост забросили еще задолго до Последней войны, название почему-то не забылось, передавалось из уст в уста всеми, сменяющими друг друга, обитателями Марьиной Рощи. После войны сюда иногда заглядывали существа различного рода – остатки бродячих шаек, дампы, вормы, нео. Молились, испрашивая удачи в делах, иногда приносили жертвы, но чаще – просто бросали на старые могилы монетки и всякую прочую мелочь.

Погладив висевший на груди амулет, юноша уселся на холмик возле упавшей могильной плиты из какого-то серовато-темного камня. Выгравированные на плите буквы давно уже стерлись, так что непонятно было, кто именно тут когда-то покоился. Да и покоился ли? Лазаревское кладбище не раз подвергалось почти полному разору. Ходили упорные слухи, что древние, еще довоенные, люди исполняли там ритуальные пляски прямо на костях, желая задобрить своих жестоких богов, омерзительных и могучих идолов ядерного века. Увы, не задобрили. Зря, выходит, на костях плясали.

Кости… Вареное человеческое мясо… Лоскуток кожи с синим рисунком… «Это не «небесное копье», милый Ждан. Это – ракета»… Дарг обхватил голову руками. Кровь молотом стучала в висках. Почему? С чего бы? Что, всему виной – эта татуировка? Да, «небесное копье», судя по всему – отличительный знак бывшего рода Дарга. Ну, и что с того? Связь с прежним родом давно потеряна… да и была ли? Он, Дарг, всем своим существом, по всем повадкам и духу – нео! Новый вид людей борется за власть на планете, и, можно сказать, успешно… почти. Что же касаемо хомо – то эти глупые и слабосильные людишки способны лишь трусливо дрожать за кремлевскими стенами или пресмыкаться где-нибудь в густых лесах в поисках пропитания. Дарг, как и всякий нео, презирал обычных людей, годных лишь на мясо для пира. Нечего их жалеть! Это ведь именно они развязали Последнюю войну, тупо погубив свой мир. Вонючие трусливые ублюдки! Именно так, но… Почему же снятся такие сны? Мать, сестра… Сын вождя нео почему-то чувствовал к ним жалость… хоть и не хотел этого и всеми силами сопротивлялся. Но, ведь, не может же человек, пусть и нео, сопротивляться собственным снам.