Мимо проходила Кристина Мякина, секретарь директора фирмы, и Стругов окликнул ее.

– Простите, вы, кажется, из «Нашего дома»? Вы помощник господина Шустрова?

– Да, я секретарь-референт фирмы… Меня зовут Кристина.

– Очень приятно! Я Андрей Стругов, журналист из журнала «Зубр». Мне поручили статью об этой презентации, а я в толпе не успел снять картины. Хорошие фотографии не любят суеты.

В этот момент Оксане удалось подобраться так близко, что теперь она слышала каждое слово.

– Я вас поняла, Андрей, приходите сюда в одиннадцать часов, и мы все успеем сделать. Я разрешу вам всё, что вы хотите! Здесь никого не будет. Только вы и я. Приходите обязательно. Я буду вас ждать.

– Спасибо, Кристина! Я обязательно приду.

Стругов убежал к машине.

Кристина ушла в особняк.

А Оксана замерла на месте. На ее лице переливалась смесь ехидства, восторга и зловредности.

Девушка из Мурманска успела заметить синий «Рено» Андрея и записать его номер.

* * *

Таня не успела доказать матери, что Андрей отличный жених, что он будет хорошим мужем и ласковым зятем.

Тревожный звонок прервал их спор.

А когда Роза Степановна открыла входную дверь, то в гостиную, как вихрь ворвалась Оксана. Она заметила Татьяну и даже кивнула ей. Но разговаривала она только с хозяйкой, только со старшей Рузовой.

– Вы только не волнуйтесь, тетя Роза! Такая беда с любым может случиться. Они все по этому делу шалят! Я знаю! У нас в Мурманске полярные ночи бывают. Так в сумерках все мужья налево промышляют… Андрей не мужик, а кот мартовский.

– Не поняла… Ты на какого мужика намекаешь?

– Не намекаю! Я конкретно говорю про жениха Татьяны. Про того типа, который у вас на фото! Спокойно, тетя Роза! Я его только что видела в пикантной ситуации.

– Где видела? У нас в Рощинске?

– А где же еще? Я его видела на картинной выставке. На вернисаже «Нашего дома». Там, где повесили «Даму с попугаем»… Сначала он суетился, как настоящий фотограф. А потом…

– Что потом? Не тяни резину, Оксана!

– А потом он познакомился с девушкой! Точно! Я даже имя ее знаю – Кристина. Она секретарша на нашей фирме.

Всё это напоминало сплетни и наветы! Но Оксана говорила очень правдиво, убедительно и живо. Ей верилось!

Конечно, этот Андрей был изначально не по душе Розе Степановне. Но даже ей эта беседа не нравилась. Прямолинейная Оксанка говорила очень обидные слова. И вела себя так, будто Татьяны в комнате не было. А это всё-таки дочь!

Пусть непутевая, но дочь…

И старшая Рузова попыталась смягчить ситуацию.

– Не перегибай палку, Оксана! Познакомиться может каждый. Особенно, который журналист. Так это, возможно, по работе. Наверное, это невинный деловой контакт.

– Наивная вы женщина, тетя Роза. Вы совсем не знаете мужиков! А я подкралась поближе к вашему Андрюхе, и весь разговор подслушала! Сначала он начал хвост распускать, как павлин. Говорит, много было народа, а я при людях это не могу делать. И тогда фифочка-секретарша сама его пригласила. Приходи ко мне, говорит, в одиннадцать, когда в доме будет пусто. Только ты и я! Я всё тебе разрешу.

– А он что?

– С ним-то всё понятно! Он на неё смотрел, как кот на сметану. Я, говорит, приду с огромным удовольствием. Прибуду к вам, как штык – ровно в одиннадцать вечера. И мы с вами всё успеем в лучшем виде…

На последних фразах все три женщины одновременно глянули на настенные часы – половина одиннадцатого. Еще можно успеть!

И они бросились на выход.

* * *

Из гостиницы Андрюша сделал несколько звонков в Москву, выясняя кое-что про Карла Брюллова и всё про его «Даму с попугаем».

Лучший друг, хакер по клички «Браузер» объяснил, что искусствовед это не должность, а состояние души. После такой умной мысли Марк Угрюмов вывел Стругова на реставратора-самоучку, который нигде не учился, но о художниках пушкинской поры знал всё.

Так вот этот искусствовед говорил о Карле Брюллове так долго и страстно, что у Стругова даже телефон раскалился.

Но общий итог его речи состоял в том, что наш дорогой Карл писал картины, а не крал у Клары кораллы!

Он не просто художник, а гений!

Это первый вывод! А второй в том, что никто и никогда не слышал о некой «Даме с попугаем». Если бы живописец Брюллов собрался бы писать что-то подобное, то в анналах истории сохранились бы хоть отголоски этого факта.

Для такого полотна нужны не только подрамник, кисти и краски. Прежде всего, для вдохновения требуется заказчик с деньгами! А еще необходимо время, симпатичная натурщица и сам попугай!

Реставратор-самоучка высказал мнение, что в Рощинске всплыла отличная фальшивка, подделка под Брюллова. Но если Андрею удастся добыть щепотку краски с картины и обрывочек нитки с полотна, то спектральный анализ определит время написания этой картинки про женщину и птичку…

Отправляясь к Кристине Мякиной на свидание, Стругов купил в киоске при гостинице «Амфора» массу нужных вещей – маникюрные ножницы, маленький перочинный нож красивую шкатулку размером с тонкий спичечный коробок. На крышке этого шедевра блестела лаковая миниатюра с видом старой Москвы, а на этикетке значилось, что это таблетница – коробочка для лекарств из двух отделений.

Стругов сразу понял, что этот шедевр ширпотреба сделан для него. В одно отделение он положит крупинку краски, а в другое – полтора сантиметра нити из полотна.

Как отколупнуть засохшую масляную краску Андрей знал. Это четко показали в фильме «Как украсть миллион». Там один деятель пробрался ночью в замок и ковырял ножом фальшивого Ван Гога. И, надо сказать, что это варварство было в центре Парижа, а не в затертом Рощинске.

Но как достать нитку из полотна, Стругов не представлял. Он думал, что «Дама с попугаем» крепко прикручена к стене. Как, например, «Джоконда» в Лувре. Там вообще картину держат в сейфе с толстой стеклянной крышкой. Ее даже гранатой не возьмешь!

А публика в Париже дура! Все стоят вокруг этого сейфа, смотрят на бликующее стекло и восхищаются, понимая, что где-то там внутри спрятан шедевр великого Леонардо. Их греет сам факт, что они стоят рядом с «Моной Лизой».

С точки зрения охраны шедевра с «Дамой» Брюллова все оказалось проще и не так значительно…

Когда Стругов на своем синем «Рено» подъехал к офису «Нашего дома», Кристина ждала на крыльце.

Она решительно взяла журналиста под руку и проводила в главный зал. Именно в этом зале вернисажа висели три десятка картин, чьи авторы не так известны, как Брюллов.

А у центральной стены зала на большом мольберте был укреплен главный шедевр – рама с картиной «Дама с попугаем», полотно метр на полтора…