В этой ситуации, скорее всего, имелись вполне нормальные, не силовые решения. Может быть, стоило поискать глушилку, которая могла быть запрятана где-нибудь в здании, или, быть может, пульт, спрятанный в диванах. Но нет – Цесаревна просто применила свою силу, даже не задумываясь о последствиях.

– Вам, можно сказать, повезло, – голос Екатерины неприятно двоился, – что устройство было на плазменной основе. С антиматерией такой фокус вряд ли бы удался.

У девушки действительно все получилось. Почти как у Профессора Это. Естественно, с поправкой на различные визуальные эффекты. Полыхнувший идеальный шар почти мгновенно сжался до яркой звездочки, меня обдало ветром, а затем она исчезла с тем самым жутким грохотом во вспышке ослепившего меня света.

– И как мне теперь тебя освободить? – спросил я, проморгавшись.

– Не знаю… Я вообще не понимаю, что ты со мной сделал! – придушенно пискнула Ксюша и тут же непонятно как обрела подвижность, зашаталась, с трудом держась на ногах. – Такое воздействие еще более антинаучно… чем…

Девушка бы мешком повалилась на пол, если бы я не подскочил к ней и не подхватил быстро засыпающую Цесаревну. Очередной раз сказывалось критическое падение параметра «выносливость». Беззвучно шевеля губами, Ксения подняла затуманенные очи и уронила головку мне на грудь.

– Надо рассказать тебе про твое… про… – прошептала она перед тем, как отключиться.

Подняв девушку на руки, я аккуратно опустил ее на красно-белый полосатый диван.

– Нина? – окликнул я свою электронную помощницу.

* * *

В это же время. Темная зона. Точное местоположение не приводится. Борт замкового лайнера-носителя флота корабля суперкласса «Волга». Филиал Центра исследования внеземной биологии Крачетова. Лаборатория мониторинга карантинной зоны для паразитической, бактериальной, вирусно– и пси-агрессивной биологии

– Доктор Вочокски?

– Вице-адмирал! – Молодой на вид, но уже с благородной сединой в волосах мужчина оторвался от вдумчивого изучения диагностической справки, закрепленной на плашке-держателе, помеченной белым маркером с красной полосой, и с удивлением воззрился на посетителя. – Чем обязан визиту? Если вы здесь по поводу десанта, то материалы по первичному обследованию контактеров уже направлены в штаб.

– Нет-нет, Альберт Пахомович. Я пришел к вам совсем по другому вопросу. – Анатолий Ефимович Сатин, командующий жалкими остатками флота корабля суперкласса лайнера-носителя «Волга», немного постоял в дверях, рассматривая спартанское убранство кабинета ответственного директора карантинной лаборатории. – Меня интересует состояние Князя Александрова.

– А! Его Сиятельство, в общем-то, здоров, – улыбнулся врач и, небрежно бросив на стол планшетку с документом, расслабленно откинулся на спинку кресла, постучав пальцами по его подлокотнику, вызвал несколько голографических окон с какими-то данными. – Разве что с печенью небольшие проблемы, ну так они чисто земного происхождения и вызваны частым пребыванием в открытом космосе… м-да, каламбурчик получился. Ксенофактор нулевой, икс-фактор отсутствует, кровь в порядке по всем статьям, остальные органы здоровы, реакция на реставрирующий ткани гель в разумных пределах… А, вот! Знаете, что у Князя застарелые псиодеформационные изменения в лобовых долях мозга? Забавная мутация, если учесть, что Его Сиятельство полностью лишен псионических способностей.

– А поподробнее? – нахмурился Сатин, усаживаясь в гостевое кресло. – Это может быть последствием контакта? Мне докладывали, что захваченный им объект – могущественный телепат.

– Ни в коем случае! – поправив очки, доктор Вочокски внимательно вчитался в одну из парящих перед ним плашек. – Вот и в карте биоистории организма присутствует запись об этой аномалии. Просто врожденная мутация. Такое бывает, когда плод в чреве матери начинает спонтанно использовать свои псионические возможности и, так как мозг еще не полностью сформировался, получает пси-деформационный ожог. Обычно это летально, но медицине известны случаи, когда ребенок рождается здоровым, но полностью лишенным возможностей эспера. Вот как в случае с Максимом Денисовичем.

Слушая монолог собеседника, Анатолий Ефимович поймал себя на мысли, что никак не может понять, зачем сидящий напротив него мужчина носит очки. Вряд ли этот человек не мог себе позволить реставрацию глазного яблока или вообще имплант зрительного модуля. К тому же они не были похожи на устаревшие ныне приборы дополнительной реальности, а потому, решил вице-адмирал, необходимы были молодо выглядевшему Вочокски для большей презентабельности.

– …Такие вот дела, – закончил свой отчет мужчина и, отрубив проектор, подался вперед, уперев локти в стол и переплетя пальцы. – Если за стандартный карантинный период не будет зафиксировано никаких отклонений, то Его Сиятельство сможет вернуться к своей обычной жизни.

– Вот об этом я и хотел поговорить с вами лично, – произнес Сатин, поднялся с кресла и, подойдя к смонтированной на стене вижел-панели, принялся наблюдать за тем, как на виртуальном пляже какого-то тропического острова играют с мячом девушки в довольно откровенных купальниках. – Если все процедуры завершены, я хочу, чтобы Его Сиятельство был освобожден от карантинных мероприятий немедленно.

– Но господин вице-адмирал, это невозможно! – проговорил ошарашенный медик. – Это грубейшее нарушение всех установленных процедур! Подобными шагами вы подвергнете опасности весь экипаж корабля, и к тому же я совершенно не желаю пойти под трибунал!

– Под мою ответственность, – тяжело вздохнув, ответил Сатин, ожидавший чего-то подобного. – Зафиксировать!

– Зафиксировано, – раздался из динамика вижел-панели голос одного из искинов-секретарей, – в бортовой журнал внесена соответствующая запись под номером 1493823. Положенные уставом уведомления отправлены представителям всех контролирующих служб.

Вице-капитан улыбнулся. Перед тем как посетить карантинную лабораторию, он лично позаботился о том, чтобы в чьей-нибудь особо ретивой голове не возникла мысль его оспорить. Да и тратил свое по-настоящему драгоценное время на этот визит он не просто так, а с одной-единственной целью, дабы соблюсти все положенные по уставу формальности. В сложившейся ситуации, конечно же, можно было отдать прямой приказ, и вряд ли бы кто-то посмел его оспорить. Уж больно нестандартным было положение «Волги», наделявшее его как командующего правами чуть ли не самого Императора. Вот только подобная неразборчивость в средствах в дальнейшем могла сильно аукнуться как для него, так и для всего экипажа.

Сатину кровь из носу нужен был этот человек. И тому было несколько причин: пара жизненно важных и еще одна, которая просто-таки заставляла старого звездного волка скрипеть зубами. Имя ее было – Дворянское Собрание, и если с остальными вопросами можно и нужно было разбираться в рабочем порядке, то шумное и аморфное сборище провинциальной аристократии действовало мужчине на нервы и выводило его из себя.

Сам вице-адмирал, хотя и был дворянином, получил свой титул вместе с одним из повышений по службе, а потому не имел ровным счетом никакого влияния на собравшуюся на борту благородную публику, словно бы отказывавшуюся понимать и тем более принимать сложившуюся ситуацию. Естественно, разговор был не про офицеров, некоторые из которых по праву носили свои титулы и в первую очередь видели в Сатине своего командира, а уж потом – человека. Проблемными для командующего «Волгой» являлись гражданские, коих на борту и так было в избытке, а из-за того, что супер, перед тем как попал черт-те знает куда, еще и выполнял чартерный рейс к столичной планете, головной боли у его экипажа значительно прибавилось.