– Так оно и было до поры до времени, – заметил Сигвальд. – Беда троллей заключалась в том, что они могли выходить из своих пещер только по ночам. Лучи солнца мигом превращали троллей в камень. Поскольку тролли были существами глуповатыми, то им далеко не всегда удавалось в своих ночных рысканиях по горам и лесам рассчитать время на обратный путь до своих пещер. С течением времен численность незадачливых троллей постоянно сокращалась, пока все они не исчезли совсем.

Видя по выражению лица Добрыни, что тот относится к услышанному о троллях с явным недоверием, Сигвальд добавил самым серьезным тоном:

– Окаменевших троллей можно увидеть и поныне в разных местах Готланда. В горах остались и пещеры, где жили тролли. Я своими глазами видел жилища этих исполинов и их самих, обратившихся в камень.

– Что ж, коль будет возможность, покажешь мне хотя бы одного окаменевшего тролля, – сказал Добрыня, не пряча улыбки. Его забавляла беседа с Сигвальдом.

– Зачем же откладывать, воевода, – мигом отреагировал Сигвальд. – Парочка окаменевших троллей находится в лесу на горном склоне, по которому мы станем спускаться в долину. Это место совсем недалеко от дороги. Коль у тебя есть желание…

– Желание, конечно, есть, – перебил дружинника Добрыня. – Мне еще не доводилось видеть великанов с дерево, ни живых, ни окаменевших. Будет, о чем рассказать княжичу Владимиру, когда вернемся в Висбю.

Узкая лесная дорога сначала тянулась наискось по склону горной гряды, укрытая голубой тенью могучих елей, мохнатые ветви которых цеплялись за плечи гридней, едущих на конях попарно. Маленькие юркие пташки, посвистывая, летали между деревьями, ловя мошек и комаров. Чистый прохладный воздух был напоен густым ароматом хвои и сосновой смолы.

На вершине горы Сигвальд придержал коня, указав рукой на раскинувшуюся внизу широкую зеленую долину. Там, вдалеке, ярко голубело круглое озеро, словно чаша, окруженная лугами и рощами. На берегу озера виднелось скопище домов, отсюда с высоты напоминавшее бурое пятно.

– Это и есть городище Велинг, – сказал Сигвальд, взглянув на Добрыню.

* * *

Под ногами у Добрыни не было ни тропинки, ни стежки, лишь сухая опавшая хвоя, сухие ветки, маленькие и большие камни. Свисающие лапы елей кололи ему лицо и шею, он то и дело спотыкался, взбираясь по горному склону вслед за Сигвальдом. Тот уверенно шагал впереди, огибая деревья и ловко перескакивая с одного плоского камня на другой. Красный плащ Сигвальда служил для Добрыни ориентиром, мелькая в нескольких шагах перед ним среди темно-коричневых сосен и стройных зеленых елей.

Добрыня изрядно вспотел, карабкаясь по склону горы и стараясь не отставать от быстроногого Сигвальда. В какой-то момент Добрыне стало казаться, что Сигвальд просто-напросто морочит ему голову, потащив за собой в лесную чащу, что на самом деле нет никаких окаменевших великанов, а есть лишь байки о них, распространенные суеверными стариками. «Сейчас Сигвальд помотается по горным склонам, двигаясь по кругу, а потом заявит мне, что не смог отыскать окаменевшего тролля», – промелькнуло в голове у Добрыни.

Увидев, что Сигвальд застыл на месте и машет ему рукой, Добрыня ускорил шаг.

На плоской вершине горы, поросшей лесом, среди серых базальтовых и гранитных глыб, покрытых зеленовато-сиреневыми пятнами мха, взору Добрыни предстал гигантский кусок горной породы, внешне очень напоминающий лежащего на боку человека со склоненной наземь головой. Можно было без труда различить в этом каменном изваянии мощные плечи и грудь, мускулистые бедра и длинные икры ног. Можно было различить на огромной каменной голове широкий, чуть приплюснутый нос, массивные надбровные дуги, выпирающие скулы и глубокие пустые глазницы. Рук у этого рухнувшего каменного великана не было.

– Вот что осталось от некогда могучих троллей, – тихо произнес Сигвальд, прислонившись плечом к сосне.

Добрыня, пораженный увиденным, прошел вдоль упавшей громады окаменевшего тролля, измеряя шагами длину его тела от ступней ног до головы. У него вышло двадцать шагов.

– Как же кормились эти диковинные исполины, где они укрывались от непогоды? – промолвил Добрыня, подойдя к Сигвальду.

– Тролли были всеядны, они не гнушались даже человечиной, – ответил Сигвальд. – Жили тролли в пещерах или в глубоких подземельях, которые они выкапывали поблизости от леса и пресных источников. Это счастье для людей, что все тролли вымерли на Готланде, иначе…

– Разве тролли обитали где-то еще, кроме Готланда? – Добрыня изумленно воззрился на Сигвальда.

– Конечно, – без малейших колебаний промолвил Сигвальд. – Когда-то тролли обитали по всей Скандинавии, от Трендалега до Уппленда и Смоланда. Об этом рассказывают древние саги. Это было в ту пору, когда боги жили рядом с людьми, защищая их от всякой нечисти. Может, в какой-нибудь дальней глухомани тролли еще топчут землю своими огромными ступнями, кто знает. Троллей, как и людей, создали могущественные боги-прародители, а творения богов уничтожить не так-то просто.

Весь оставшийся путь до поместья Велинг Добрыня проделал в молчании, несмотря на все попытки Регнвальда и Харальда разговорить его. На лице у Добрыни лежала печать некоего немого потрясения, словно то, что он увидел на горной вершине, спутало все его мысли.

Усадьба Велинг была расположена на широком мысу, так что с трех сторон ее омывали воды озера с тем же названием. С четвертой стороны была возведена дугообразная стена из камней в три локтя толщиной и в три локтя высотой. В стене имелся проезд для повозок, который закрывался двумя створами дощатых ворот, прикрепленными ко вкопанным в землю невысоким столбам.

Прямоугольный двор усадьбы с севера, запада и юга окружали различные строения с очень высокими двускатными кровлями, крытыми дерном. Двор был вымощен плоскими камнями, белыми и желтыми. Добрыне этот контраст показался очень необычным: на дворе не было ни травинки, ни кустика, зато на крышах жилищ зеленела настоящая сочная поляна. К главному большому дому, очень длинному и высокому, с торцов примыкали два других дома, пониже и поменьше. Один образовывал как бы продолжение большого дома, а другой примыкал к нему под прямым углом. Все прочие строения, вытянувшиеся по периметру двора, были совсем неказисты и приземисты, их стены, как и стены больших домов, были выложены из пластов аккуратно нарезанного торфа. Из-за этого все дома в этом поместье со стороны напоминали темно-бурые удлиненные и круглые холмы с сочно-зеленым травяным верхом.

Подъезжая к воротам усадьбы, отряд Добрыни нагнал четверых конников, двух мужчин и двух женщин. Судя по их одежде, это были знатные люди. Вооруженная стража у ворот, видимо, зная этих четверых в лицо, пропустила их во двор беспрепятственно. Добрыне же и его людям въезд в усадьбу преградили склоненные копья стражников в круглых металлических шлемах и кольчугах.

– Эй, а вы кто такие? – раздался грозный окрик старшего из стражей, рыжеволосого детины с длинными усами соломенного цвета. Окрик прозвучал на варяжском наречии.