— Что хочешь делай, на пупе извернись, но раздобудь ещё одну носимую радиостанцию.

— Так я же уже сделал для деда.

— Сумел раз, сможешь и в другой.

— Е-эсть, — обречённо вздохнул радист.

Глава 4. Секретное задание

Вездесущее солнце нашло-таки брешь в парусине палатки и один из лучиков скользнул в полумрак, упёршись точнёхонько в глаз Виктора. Вроде вчера ночью припёрся усталый как собака, и уснул не успев донести голову до подушки. Но стоило только этому озорнику коснуться закрытого века, как сна ни в одном глазу. Нестеров сразу сместился, будучи полон решимости проспать ещё эдак минут триста, но тщетно.

— Твою ж-же м-мать, — в сердцах выругался он, сдаваясь и открывая глаза.

В палатке было сумрачно, поэтому виновника его пробуждения долго искать не пришлось. Надо бы озадачить кого-нибудь, чтобы заштопали прореху. Сейчас-то пока сухой сезон и не особо жарко, к слову, но благость эта продлится недолго, скоро зарядят дожди и будет весело.

Он поднялся с походной складной кровати, сунул ноги в лёгкие сандалии и подхватив несессер с полотенцем, направился умываться. Хорошо иметь танк, способный увезти уйму имущества. И очень плохо терять его, потому что сердце кровью обливается от количества утраченного. Дед в Викторе дыру прожёг своим осуждающим взглядом. Ведь именно его прицеп с имуществом пришлось бросить в том поле.

А вообще, повоевали они славно. Как и предполагал Нестеров, он подстрелил кого-то очень непростого. Точных сведений пока нет, но целых два часа янки и нацгвардейцы не проявляли никакой активности. Потом-то они вновь пошли, и взвод Виктора сильно упираться не стал. Постреляли немного для порядка, да откатились назад, едва в воздухе засвистела первая мина. Выгадать получилось всего лишь минут двадцать, но и это хлеб.

Впоследствии они ещё пару раз устраивали противнику кровопускание, но теперь уже в лесу. Не сказать, что вышло сильно замедлить продвижение, однако задержки были. А там ещё и ушедшие вперёд мотоциклисты постарались, подрывая стволы деревьев и роняя их на дорогу. Имелась среди них парочка бойцов со вторыми ступенями «Сапёра» и «Подрывника», так что, отработали на ять.

Все эти старания не прошли напрасно. Рассечённые части сандинистов сумели организовано отступить, соединиться и занять позиции по холмам на подступах к Манагуа. Наступающие попытались было взять город сходу, но не преуспели в этом, понеся значительные потери.

Генерал Сандино не преминул выдать это за военную победу, раструбив на весь белый свет о том, что самосовцы и янки угодили в расставленную ловушку с ложным отступлением, и увлёкшись наступлением сходу напоролись на заблаговременные позиции, понеся катастрофические потери.

И люди верили в это. Во всяком случае, о том, чтобы какие-либо из областей думали отвалиться пока слышно не было. А тут это быстро происходит. Впрочем, причина скорее всего только в том, что сандинистам удалось удержать столицу. Будь иначе, и территория контролируемая повстанцами серьёзно так ужалась бы. Но пока ситуация стабилизировалась.

Хм. Ну, это если говорить о наступлении янки и Самосы. От лобовых ударов они отказались. Зато авиация утюжит позиции с завидным постоянством, да ещё вчера подтянули гаубицы, и боеприпасов они не жалеют, словно у них погреба бездонные.

Наступление полковника Аршинова на севере окончательно захлебнулось. И как это ни прискорбно, фронт завис в некоем равновесии, которое не продлится долго. Увы, но у сандинистов и варягов начал намечаться дефицит в снаряжении и боеприпасах. Снабжение по прежнему осуществлялось по воздуху, со слишком большим плечом доставки. А как изюминка на торте безраздельное господство авиации противника…

Виктор уже заканчивал умываться, когда перед ним предстал улыбающийся во все тридцать два зуба Ясенев.

— Разрешите доложить, товарищ поручик! — вытянулся он, по стойке смирно, с вещмешком за плечами.

— Докладывай, — вытираясь полотенцем, произнёс Нестеров.

— Ваше приказание выполнено. Достал носимую радиостанцию.

— Надеюсь не спёр.

— Обижаете, товарищ поручик. Я её выменял. Правда, она трофейная. Но я малость поколдую над ней, и уже к завтрашнему утру будет работать как часы.

— Хвалю, боец. Кстати, Тимур, у меня там палатка прохудилась, надо бы заштопать.

— А чего опять я-то? — нарочито скис Ясенев.

— Ну-у, не знаю. Наверное ты мне жизнью обязан.

— Теперь по гроб жизни поминать будете.

— Только до конца той, которую сам же тебе и спас. Вот разменяешь, и я отстану.

— А если самострел, считается? — с надеждой поинтересовался он.

— Считается конечно. Только от трибунала отмазывать не буду.

— Нет?

— Нет.

— Есть заштопать палатку.

Он вытянулся в струнку, и бросив руку к обрезу кепи, чёткий поворот кругом, два строевых шага… И замер, осматриваясь по сторонам. После чего приметил одного из бойцов и рявкнул, словно настоящий полковник.

— Рядовой Санчес!

Ну, в эти тонкости Нестеров уже вдаваться не собирался. Он и так знал, что Тимур сам за иголку не возьмётся. Не та натура. Впрочем, этому проныре многое сходило с рук. Причём прощал его далеко не только Виктор. В этом был замечен даже дед, к которому радист сумел подобрать ключик. С другой стороны, никаких сомнений, что он обставит всё так, что никарагунец ещё и горд останется выполненным поручением. Проныра же.

Пока приводил себя в порядок, прибежал посыльный, и сообщил о вызове в особый отдел. Нестеров не особо удивился по этому поводу. Утрата нового образца боевой техники не могла пройти бесследно. Правда, не понятно отчего вызывают только его, а не весь экипаж.

Когда вышел из палатки, послышался отдалённый грохот автоматической зенитной пушки, к которой вскоре присоединилась другая, а там затарахтели пулемёты и послышалась разрозненная винтовочная трескотня.

Сколько раз говорили, чтобы пехота укрывалась в блиндажах и перекрытых щелях, но всё без толку. Многие никарагуанцы мечтают получить награду за сбитый самолёт. Дополнительный гектар земли, не баран чихнул.

До их расположения бомберам дела не было. Скорее всего они и не подозревали о том, что под сенью деревьев находятся подразделения сандинистов, и уж тем паче варягов. Будь иначе, и тут уже вздымались бы рыжие султаны земли.

Сейчас же их интересовал передний край, проходящий по гряде холмов. Виктор поправил ремень висящей на плече «Горки», с которой он старался не расставаться. Это только считается, что фронт стабилизировался, а так-то случиться может всё что угодно. А его взвод, если что, всего лишь во второй линии.

Достать самолёты он даже не пытался, слишком далеко даже для его артефакта.