— Библию, Коул. Она гребаная девственица из захолустного городка.

Кейси проводит свои пальцем по моим губам и добавляет. — Поэтому она так реагирует на все происходящее вокруг.

Девушка облизывает губы, наши взгляды пересекаются.

— Мне совершенно не итересно ее прошлое и сколько членов в ней побывало. — кладу ладонь на шею девушки и притягиваю к себе. Кейси проводит языком по моим губам, а в следующую секунду обрушивается на мой рот жадным поцелуем. Она устраивается на моих коленях, как гребаная наездница.

— Ты можешь использовать ее девственность с умом. — шепчет она, посасывая штангу в моем языке.

— О чем ты?

— Можно заработать не плохие деньги, устроив аукцион. Я уверена, среди наших постоянных клиентов найдется много желающих позабавиться с ней.

Кейси быстро справляется с моим ремнём, и кончики ее пальчиков скользят по коже моего члена.

— Я подумаю об этом.

Девушка соблазнительно улыбается и медленно сползает на пол. Я закрываю глаза, когда ее влажный рот принимает мой член. Она умело работает между моих ног, а мои мысли далеко отсюда, в том моменте, когда я ласкал соски Микаэллы. Интересно, она почувствовала металл в моем языке? У меня во рту до сих пор присутствует сладкий вкус ее кожи.

Ближе к вечеру забираю у Морган ключ от комнаты, где последнюю неделю живёт маленькая блондинка.

Как только я появляюсь на пороге, она испуганно вжимается в стену, обхватив колени руками.

— Что тебе нужно?

Я окидываю взглядом комнатку и замечаю на матрасе что-то похожее на ежедневник.

— Завтра вместе со всеми девочками отправляешься на депиляцию.

Ее глаза сверкают в полумраке комнаты.

— Даже не найдется сбежать. Мастер работает прямо здесь.

Микаэлла отворачивает голову и разглядывает серую стену.

— Доброй ночи, Ханни*!

Резко закрываю дверь и проворачиваю ключ. Какого хрена она так действует на меня?

*Ханни — мёд (англ. Honey)

Депиляция…что это? Значение этого слова, не дает мне покоя всю ночь, пока, в комнату не заявляется Морган. Она окидывает взглядом мои апартаменты и морщится.

— Да уж, обстановочка просто обалдеть!

— Мне все равно.

— Микаэлла…

— Можешь, звать меня Микки. Так привычней.

Я прячу дневник под подушку, и закидываю матрас покрывалом.

— Окей, Микки. — девушка вешает свою руку мне на шею. — Идем на приятные процедуры?

— Расскажешь, что меня ждет?

Она смеется, прижимая меня ближе к своему татуированному телу.

— Тебе в красках или помягче поведать?

Чего мелочиться, говорю, что во всех подробностях. От ее слов, у меня волосы на голове, встают дыбом! Думала, что уже готова ко всему, но такой поворот, выбивает из колеи. Возле белой двери с резными косяками, выстраивается очередь из девушек. Они шутят, подначивают друг друга, а я мечтаю испариться, как роса по утру. Морган решает отвлечь меня и по пунктам, перечисляет правила этого клуба: секс по желанию, обязательная контрацепция, запрет на поцелуи, ежемесячное посещение гинеколога и никаких привязанностей к клиентам. И самое главный пункт — восемьдесят процентов выручки, сдается в кассу. То есть, Кейси Кук. Я спрашиваю, что она за фрукт, и Морган наклоняется, чтобы шепнуть мне на ухо «недотраханная сука». Я хмыкаю, не понимая смысла этой фразы. По мнению Морган, она безответно влюблена в Даффи. Как в него, вообще, возможно влюбиться!?

— Следующая!

Подведенные тушью глаза дамочки в маске, устремляются прямиком на меня. Морган подталкивает ко входу, и я делаю неуверенный шаг в неизвестность. Я переживаю, самые отвратительные мгновения в своей жизни. Когда мой позор заканчивается, Морган высовывает проколотый и раздвоенный, как у змеи язык, отчего, я мгновенно вспоминаю, наглый поступок Даффи. В тот момент, мне казалось, что я чувствовала холод. Не от мурашек по спине, а от ядовитой слюны смешанной с непонятным металлическим компонентом. Наверное, у него тоже, имеется нечто похожее на пирсинг, как у Морган. И почему, меня заботит, что у этого придурка во рту? Я целилась в десятку и не промазала. Интересно, его нос, хоть немного пострадал?

— Ты живая, значит, все прошло хорошо? — интересуется Морган

— Да, если не учитывать то, в каких местах, побывала рука этой садистки!

Девушка разнузданно смеется и тянет меня в направлении лестницы.

— Теперь, идем, подберем тебе убойный наряд!

— Согласна, взамен на телефон. У тебя есть мобильник?

— Найдется, вперед! — хлопает меня по заднице, оценивая мясистость пятой точки. — А ты, ничего. Танцевать умеешь?

Я рассказываю о маминых танцевальных уроках в амбаре. Среди тюков сена и дремлющих лошадей. Морган веселит мой рассказ. И я продолжаю, в том же духе. С этой девчонкой мы определенно находим общий язык. Воспоминания о маме, возвращают меня на пару лет назад. Когда мы были все вместе и работали в поле, собирая кукурузу. А потом, под покровом ночи, мама показывала различные па, и у меня получалось копировать ее движения. Она все время повторяла, что у меня хорошая растяжка. Да, она была права. Эта растяжка, не раз помогла мне, быстро слинять от копов. Сейчас, наверно, я с трудом согнусь пополам. В гримёрке, что располагается за сценой, Морган чувствует себя богиней. Она шустро находит мне образ дрянной девчонки. Я наряжаюсь в кожаные шорты, лифчик, ботфорты с передней шнуровкой, и подхожу к зеркалам, расположенным по всей длине стены.

— Чёрт… — замираю от собственного отражения

— По-моему, очень даже эффектно. Ангел в обличии дьявола.

— Что ты сказала? — пялюсь на нее в зеркало

— Брось, я как только тебя увидела, сразу поняла, что ты девственница.

— Так заметно?… — разворачиваюсь и упираюсь задницей в столики, заставленные косметикой. — У меня что, на лице написано?

— Отчасти, так и есть. А когда Даффи, решил тебя проучить, вбил последний гвоздь в мое предположение.

— Не напоминай о нем! — хмурюсь и сжимаю губы

— Ладно, тебе нужен телефон или уже нет?

— Нужен!

Морган прислушивается к шагам в коридоре, и ныряет под стол, где стоят коробки с перьями, бусами, перчатками и прочим реквизитом.

— Держи, — дает мне новенький айфон. — будто мы шпионы и нас, вот-вот, должны засечь

— Спасибо. Я просто напишу сообщение сестре, что со мной все хорошо.

Начинаю набирать номер, а потом вбивать текст.

— Так вас двое?

— Да, я и Габриэлла. Больше никого.