– Где вы остановитесь в Лондоне?

– Я не знаю, мистер Бейл. – Он заслуживал того, чтобы помучиться, размышляя о том, правильно ли поступил. – Возможно, меня следует искать в «Белой лилии».

Мистер Бейл вытаращил глаза. Сильвия повернулась к нему спиной и неспешно стала спускаться по лестнице. Ни одна королевская армия не отступала с таким достоинством, как Сильвия Ламорье.

– Вы всё знали, – набросилась она на возницу. – Почему же вы ничего не сказали мне?

– Ничего не сказал? Я думал, что вы знаете, чего хотите, мисс. И мне показалось, что вы – человек, который хорошо продумал свой план. Я имею в виду ваш костюм, ваш саквояж. Я решил, что вы имеете право использовать свой шанс. – Он улыбнулся беззубой улыбкой. – Так куда мы сейчас поедем? Навестить еще одного родственника? Узнать, дома ли король?

Сильвия задумалась на мгновение. Кажется, у нее не было выбора.

– В «Белую лилию», пожалуйста.

Брови возницы взлетели вверх.

– Вы сказали… в «Белую лилию», мисс?

– Да. – Девушка не поняла, как следует расценить его удивление. – Мистер Том Шонесси заплатит за мой проезд. – Она надеялась, что так и будет.

Сильвия пыталась найти другие варианты заработать деньги, но быстро их отвергла.

– Шонесси? Томми Шонесси? – В голосе возницы почувствовалась теплота.

Господи Боже, неужели все знают Тома Шонесси? Может быть, ей стоило бы спросить дворецкого, знает ли он Тома Шонесси, чтобы получить доступ в дом виконта?

– Мистер Шонесси! Стало быть, ищете честную работу теперь? Работу, подходящую для такой мисс, как вы? Решили не выдавать себя за леди Грэнтем?

– Я не обманщица, мистер…

– Меня зовут Мик. – Лицо возницы расплылось от улыбки.

– Я не ищу «честной работы», мистер Мик. Мистер Шонесси… мой родственник.

Глаза у возницы полезли на лоб.

– Ваш родственник?

– Да. – Этот мужчина изрядно утомил Сильвию.

– Том Шонесси – ваш родственник, – повторил он. Губы возницы задрожали, глаза заблестели. Сильвия в недоумении отступила на шаг назад.

И вдруг словно прорвалась плотина – Мик разразился приступом безудержного хохота.

– Ваш родственник! – Он стонал и хлопал себя по ляжкам. – Вы находитесь в родстве со всеми жителями Лондона? С виконтами и с людьми такого сорта, как Том?

Такими, как Том? Вряд ли это звучит обнадеживающе. Да, похоже, приходится сомневаться, что у Тома Шонесси репутация джентльмена. К тому же Сильвия еще не забыла дорожное приключение. Но сейчас ей было недосуг спрашивать у возницы, что собой представляет «Белая лилия» и кто такой Том Шонесси. Очередной приступ хохота она уже не выдержит.

Наконец возница, еще продолжая икать и судорожно вздыхать, вытер слезящиеся глаза. Вероятно, он получил неслыханное удовольствие.

– Ладно, мисс. Я сегодня немного обеднею, но это счастливый день для вас. Я хочу помочь вам в поисках счастья. Пожалуйте в карету.

Дорога от Гросвенор-сквер до «Белой лилии», казалось, со всей очевидностью отражала пропасть между этими кварталами Лондона. Из окна экипажа Сильвия видела, как улицы становились уже и темнее. Прогуливающиеся в модных нарядах мужчины и женщины фешенебельных кварталов уступили место торговцам, окруженным чумазыми ребятишками, подобно тому, как москиты роятся вокруг гнилых фруктов. Бессильно мотая головами, подвыпившие мужчины опирались о стены домов и оград.

Большой огненно-красный цветок на щите, висевшем над входом в «Белую лилию», мало что прояснил. Был ли это публичный дом? Или это была таверна? Пожалуй, это заведение больше напоминало театр. Сильвия сомневалась, чтобы публичный дом так откровенно заявлял о себе. Впрочем, подумала Сильвия, она знает о больших городах гораздо меньше, чем предполагала. К тому же Лондон мог вообще сильно отличаться от тех городов, где ей доводилось бывать.

Скорее всего это – театр. Вот уж поистине ирония судьбы! Почти всю свою жизнь Сильвия провела в театрах, но всегда старалась избегать заведений такого сорта, к каким, как она подозревала, принадлежит это.

– Ну что ж, входите, – подбодрил ее ухмыляющийся возница.

Сильвия не привыкла быть объектом насмешек. Гордо вскинув голову, она толкнула входную дверь «Белой лилии». Дверь подалась, и Сильвия, сделав глубокий вдох, вошла.

Даже при довольно тусклом освещении бросилась в глаза нарочитая роскошь представшего перед ней пустого зала. Красный, рубинового оттенка цвет преобладал на всем: плюшевых коврах, драпировках, большом тяжелом бархатном занавесе, закрывающем сцену и ниспадающем до самого пола. Перед сценой поблескивало фортепьяно. Рядом с ним приготовлены места для других музыкантов. Сразу оттуда, где стояла Сильвия, поднимались ряды кресел для публики. Над задними рядами нависали балконы, украшенные позолотой и резьбой. Вдоль стен зала располагались ложи с тяжелыми занавесями – вероятно, для того, чтобы сохранить анонимность посетителей. Под потолком в форме купола сиял огромный роскошный медный канделябр с хрустальными подвесками в несколько рядов. Переведя взгляд на стены зала, Сильвия обратила внимание на их роспись. Ни единого дюйма без резвящихся, преследующих друг друга и убегающих богов и богинь, сказать о которых «одетые» было бы большим преувеличением.

Несомненно, это было место разврата – необходимого, приятного, доставляющего радость и удовольствие, без каких бы то ни было намеков на условности.

– Не можете налюбоваться, мадемуазель? – Слова прозвучали откуда-то слева.

Вздрогнув от неожиданности, Сильвия обернулась и увидела Тома Шонесси.

Светлые глаза мужчины поблескивали в полумраке зала. В первое мгновение девушка лишилась дара речи, ибо лицо этого человека стало причиной ее очередного шока. Казалось, она увидела в нем нечто новое.

Том склонил широкие сильные плечи в низком поклоне. Элегантном, можно сказать без преувеличения. Сильвия словно очнулась, поняв, что до сего момента не проронила ни слова, а лишь стояла с раскрытым ртом. Это, безусловно, льстило честолюбию мужчины.

– Леди говорит, что она – ваша родственница, Томми. – Возница кивнул на дверь. – Похоже, у вас до черта таких родственников, и все женщины. Но где-то же должен быть мужчина, который расплодил их.

Том рассмеялся.

– Что я могу сказать, Мик? Род Шонесси, должно быть, исключительно… плодовит.

Возница не упустил возможности повеселиться вместе с ним. Сильвия подавила в себе негодование. Если еще один мужчина станет потешаться над ней, она непременно чем-нибудь швырнет ему в лицо.

И вдруг – этого ожидала она меньше всего от него – Том Шонесси, взглянув на нее, осторожно поинтересовался:

– Вы голодны? Хотите есть?