та берет. Но не пьет, греет в руках. Чтобы позлить Змея, выхватываю у неё бутылку и делаю глоток.

— Так, быстро сюда пересела, — командует Змеевский. — Серж, иди с Диной поболтай о своём о женском.

— Ещё чего! — противлюсь. — Буду сидеть сзади.

Серж выходит из машины и открывает заднюю дверцу. Подвигаюсь ближе к подруге, освобождая ему место. Змеевский сверлит меня злобным взглядом.

Сидеть втроем тесно, ёрзаю. Пиво отобрали, трусы мокрые раздражают. Змей тоже раздражает. Шею сейчас свернёт, наблюдая за нами.

— Эля, пересядь наперед, — цедит сквозь зубы. — Чтобы я тебя видел. Мне тебя еще матери сдавать.

— Себя сдай… в психушку.

— Вот ты противная, а. Училка-зубодробилка.

— Сам такой.

— Да хватит вам! — не выдерживает Дина. — Как вы жить вместе собираетесь?

— На разных этажах, — отвечаю.

— Займешь комнату домработницы? — спрашивает ехидно.

Скотина. Отворачиваюсь к окну. На кучи мусора и то приятнее смотреть, чем на Змея.

Серж жмется ко мне бедром, и я начинаю возмущенно сопеть. Потом кладет свою ладонь на мое колено и салютует бутылкой. Ладно, уговорили.

Снимаю обувь и перелезаю на переднее сидение. Оборачиваюсь и забираю свои кроссовки, но не надеваю их. К счастью, когда меня окунули бассейн, я была в чьих-то тапках, и они не пострадали.

Змеевский дотрагивается до моей ступни:

— У тебя ноги холодные.

— И что?

Заводит машину и включает печку на полную мощность.

— Ставь сюда ноги, — показывает на решётку, откуда дует горячий воздух.

— Змей, ты чо сауну нам делаешь? — ржет Серж.

— Эльке ноги греем. А то она собирается заболеть и заставить меня отдуваться на свадьбе родоков одному.

— Не-а, я обязательно приду, — отвечаю. — А то платье жалко — останется не выгулянным.

Ноги печёт, но я кайфую. Ааа, круть!

Сую теплые ноги в кроссовки. В машине теперь жарища.

— Дин, а что ты такая молчунья? — интересуется Змеевский, ловля в зеркале Динкин взгляд. — У Эльки рот не затыкается, а ты молчишь.

— Да так, просто вас слушаю, — смущается подруга.

— Дашь мне свой номер, красавица?

Только собираюсь ответить «Он у тебя есть», как понимаю, что Змей обращается к Дине. Значит, ее красавицей назвал, а мне просто велел: «Гони свой номерок». Почему такое разное отношение? Нет, Дина, конечно красавица и я её люблю, просто этот парень выводит меня из себя.

Оборачиваюсь и смотрю на Дину. Она спокойно диктует цифры Змеевскому, а тот забивает их в телефон. Вот это да! Она свой номер бережет как зеницу ока. Даёт только в исключительных случаях. Значит, Змеевский это — исключительный случай??

Артем делает ей дозвон. Всё, обменялись номерками, молодцы какие. Эля, ты чего переполошилась? Пусть общаются, тебе-то что?

Вспоминаю Динулькин взгляд на голый торс Артема. Очевидно, что она запала на него. Неужели, он тоже? Моя подружка худышка, наверняка, он любит таких — стройненьких, раз меня сарделькой обзывал. Черт, надо худеть. С завтрашнего дня сажусь на диету!

— Эй, ты чего притихла? — Змей толкает меня в плечо.

— Ничего, — одергиваю руку, будто бы ошпарилась об него. — Спать захотелось.

— Тогда по домам.

Артем заводит машину, а я думаю: кого он первую отвезет домой — меня или Дину? Наверное, меня.

Глава 10

Артем

Мне показалось, или «сеструха» ревнует? Взял номер Динки чисто для прикола, ну и на всякий случай — пусть будет. Она абсолютно не в моём вкусе, даже подержаться не за что. Чтобы с ней что-то замутить, её надо хорошенько откормить. Мне эта возня не интересна.

То ли дело — Элечка. Сочная девочка. Я так и не узнал, кто её бойфренд. Судя по всему, у неё его нет. Маленькая лгунья.

Бросаю на нее взгляд, запрокинула голову и закрыла глаза. Спит? Щас разбужу.

— Пристегните ремни, — говорю громко и втопляю в пол педаль газа. — Сейчас взлетим!

Элька мгновенно открывает глаза — придуривалась, и хватается за ручку на двери.

— Змеевский, ты чё творишь? — орёт.

Сзади весело — Сержу и Динке нравится наша ночная гонка. А вот вредина, как обычно, возникает.

— Ты собрался нас убить??

— Да замолчи ты уже. Наслаждайся!

— Перед смертью не надышишься.

— Что ты несёшь? — морщусь. Помирать собралась, дурочка?

— Останови машину.

— Не-а.

— Я заблюю тебе салон, придурок!!

Вашу ж мать! Резко торможу, и Элька едва успевает открыть дверь, как ее выворачивает на землю.

Тактично отворачиваюсь, да и приятного мало в картине блюющей девушки.

Подаю ей влажную салфетку, молча берет и вытирает губы.

— Эль, ты как? — спрашивает Дина обеспокоенно.

— Нормально.

— Может, в аптеку заедем?

— Не надо. Мне уже легче. Голова только кружится.

Выключаю музыку и еду тихо, раз уж у нас тут тяжелобольные. Покупаю полторашку воды и заставляю Эльку пить её.

Отвожу Сержа на ту вечеринку, и оставляю его там по его просьбе. Потом узнаю адрес Дины и везу её домой.

Пока доезжаем до Элькиного дома, полторашка с водой почти опустела. Умница. Сейчас нужно пить как можно больше жидкости.

— Проводить тебя до квартиры? — толкаю Эльку в бок. — Чтобы матери объяснить, если наткнешься.

— Объяснить, почему я в мужских вещах?

— И пьяная, — подзуживаю.

— Я не пьяная. Уже, — хмурится.

— А по запаху и не скажешь. От тебя несет как от бомжа.

— Дай мне жвачку, — просит. — Просто я никогда ещё не приходила домой в таком виде. У мамы будет шок.

Достаю из бардачка «Орбит» и протягиваю ей. Кидает в рот сразу три штуки и интенсивно работает челюстями. Меня пробивает на ржач.

— Что ты ржёшь? — толкает меня в грудь и нарывается на непробиваемую стену.

— Потешная ты девчонка.

— А ты чё такой твердый? — тычет пальцем в грудную мышцу. — Бронежилет что ли носишь?

— А ты чё меня лапаешь? — перехватываю её руку. — У нас завтра вальс. Только на нём можно руки распускать.

— А тебе жалко что ли? — спрашивает с обидой.

— Неа. Просто девичьи прикосновения на меня действуют, мгм, сама понимаешь как. Потом за себя не ручаюсь.

— Возбуждаешься?

— Да не то слово. Зверем становлюсь, ррр, — прикалываюсь. — Могу