Кэт медленно села снова.

— У тебя нет никакого права критиковать мою профессию.

— Уверен, что в Йельском университете мел чрезвычайно эксклюзивный, — заметил Кай. — Значит, ты даешь себе шесть недель или около того, чтобы найти горшок с золотом?

— Если расчеты моего отца верны, это не займет много времени.

— Если, — повторил Кай. Ставя свою пивную бутылку, наклонился вперед. — У меня нет расписания. Тебе нужно шесть недель моего времени, ты их можешь получить. За определенную цену.

— Какую?

— Сто долларов в день и пятьдесят процентов от того, что мы найдем.

Кэт одарила его холодным взглядом, убрав записные книжки обратно в свой портфель.

— Какой бы я ни была четыре года назад, Кай, сейчас я не дура. Сто долларов в день — это возмутительно, когда мы имеем дело с месячной ставкой. И о пятидесяти процентах не может быть и речи.

Торгуясь с ним, она испытывала некоторое удовлетворение. Это бизнес, чистый и простой.

— Я даю тебе пятьдесят долларов в день и десять процентов.

Со сводящей с ума полуусмешкой Кай покрутил пиво в бутылке.

— За пятьдесят в день я и пальцем не дотронусь до своей лодки.

Кэт немного склонила голову, чтобы внимательно рассмотреть его. Что-то перевернулось у него внутри. Она так делала всякий раз, когда ей хотелось обдумать то, что он сказал.

— Ты стал более корыстным, чем был когда-то.

— Нам всем нужно зарабатывать на жизнь, профессор.

«Неужели она ничего не чувствует? — подумал Кай. — Разве ей не больно, хоть чуть-чуть, быть в доме, где мы занимались любовью в первый и последний раз?»

— Ты хочешь от меня услуги, — сказал он тихо, — ты платишь за это. Бесплатно ничего не бывает. Семьдесят пять долларов в день и двадцать пять процентов. Скажем, по старой дружбе.

— Нет, скажем, это по бизнесу.

Она заставила себя протянуть руку, но, когда его рука сомкнулась на ней, она пожалела об этом жесте. Его рука была мозолистой, твердой, сильной. Кэт помнила, как эта рука скользит по ее коже, доводя ее до безумства, успокаивая, дразня, соблазняя.

— Договорились.

Каю показалось, что он видит вспышку в ее глазах. Он держал ее руку в своей, зная, что Кэт не одобряет его прикосновение.

— Нет никакой гарантии, что ты найдешь свои сокровища.

— Понятно.

— Прекрасно. Я вычту аванс твоего отца из общей суммы.

— Хорошо.

Свободной рукой Кэт вцепилась в свой портфель.

— Когда мы начнем?

— Встретимся в гавани в восемь, завтра.

Кай демонстративно положил свободную руку на ее кожаный портфель.

— Оставь это мне. Я хочу еще раз взглянуть на документы.

— В этом нет необходимости… — начала было Кэт, но его руки сжимали ее.

— Если ты мне их не доверяешь, бери с собой. — Голос его звучал очень мягко и очень тихо. Максимально опасно. — И найди себе другого ныряльщика.

Их взгляды встретились. Ее руки оказались в ловушке, так и она сама. Кэт знала, что будут жертвы, на которые ей придется пойти.

— Встретимся в восемь.

— Прекрасно.

Кай отпустил ее руки и отступил назад.

— Приятно иметь с тобой дело, Кэт.

Кэт поднялась. «Интересно, на какую жертву я уже пошла?» — думала она.

— До свидания.

Кай поднял и осушил свое наполовину выпитое пиво, когда раздвижная дверь закрылась за ней. Затем заставил себя сидеть на месте, удостовериться, что Кэт будет уже вне его поля зрения. Он заставил себя сидеть там до тех пор, пока ветерок, проходящий через раздвижную дверь, не унес ее запах прочь.

Затонувшие корабли и подводные сокровища. Это взволновало бы его, захватило воображение, вызвало энтузиазм и интерес, если бы попутно не возникло непреодолимого желания просто сесть в свою лодку и умчаться в сторону горизонта. Кай не верил, что Кэт по-прежнему может волновать его так сильно, так всецело.

Он так и не свыкся с мыслью, что между ними все кончено. Не важно, чем он заполнял свою жизнь последние четыре года, он так и не свыкся с мыслью, что потерял эту стройную, умную и рассудительную женщину с надменным лицом и оленьими глазами.

Кай сидел, глядя на портфель с ее инициалами, незаметно тисненными рядом с ручкой. Он не ждал, что Кэт вернется. Каким-то образом ему удалось обманывать себя все эти годы. Теперь, увидев ее снова, он понял, что это вопрос чистого выживания и ничего общего не имеет с истиной. Он должен продолжать делать вид, что эта часть его жизни осталась позади, иначе сойдет с ума.

Кэт вернулась, но вернулась не к нему. Деловое соглашение. Кай провел рукой по гладкой коже портфеля. Ей просто нужен лучший ныряльщик, какого она знала, и она готова ему платить. Плата за услуги, ни больше ни меньше. Прошлое для нее мало значило, если вообще значило.

Кая охватила такая ярость, что костяшки пальцев, сжимающих бутылку, побелели. Он пообещал себе, что даст ей то, за что она платит. И может быть, немного больше.

На этот раз, когда она уйдет, он не будет чувствовать себя неадекватным недоумком. Это ей придется притворяться всю оставшуюся жизнь. На этот раз, когда она уйдет, он будет доволен. Боже, он должен быть доволен.

Быстро поднявшись, Кай направился к сараю. Если он останется в доме, поддастся порыву очень сильно напиться.

Кэт сделала воду в ванне такой горячей, что зеркало над белой раковиной с пьедесталом затуманилось. Успокаивающая пена с тонким ароматом плавала на поверхности. Кэт давно уже потеряла счет времени, она лежала, погруженная в воду, собираясь с силами. Следующий непоправимый шаг сделан. Она выжила. Каким-то образом во время ее беседы с Каем на кухне в его доме она поборола воспоминания о смехе и страсти. Не могла сосчитать, сколько раз они делили там трапезу, готовя свой улов, потягивая вино.

На обратном пути в отель она преодолевала желание заплакать. Завтра будет немного легче. Завтра и каждый следующий день. Она должна в это верить.

Его враждебность должна помочь. Его насмешки над ней удерживали Кэт от романтизирования того, что, как она себе призналась, никогда не было более чем юношеским летним увлечением. Перспектива. Она всегда была в состоянии сойти с пути и выстроить все в соответствии с правильной перспективой.

Возможно, ее чувства к Каю не умерли, как она надеялась или притворялась. Они отдавали привкусом горечи. Только глупец просит больше печали. Только романтик верит, что горечь может быть сладкой. Прошло много времени с тех пор, как Кэт была наивной дурочкой. Даже если так, они будут работать вместе, потому что оба заинтересованы в том, что может лежать на морском дне.