Бои-Бабы радостно взвыли:

"Го-о-о-о-л!!!"

Неожиданно с Рыбьеногом произошла разительная перемена.

Он сорвал с головы шлем и зафыркал, как рассерженный бык, готовящийся к битве.

— Ой-ой-ой, — проговорил Иккинг. Он уже видел друга в таком состоянии, — Погоди немножко, Рыбьеног, не принимай поспешных решений...

— ОНА СЖУЛИЛА! — пропищал Рыбьеног, Он покатил к возвышавшейся надо льдом исполинской фигуре Брехуна Крикливого. исполнявшего роль судьи. Ехал он, будто краб, поскользнувшийся на мыле.

— БРЕХУН, АХ ТЫ, ДУБИНА СТОЕРОСОВАЯ, БАБУИН НЕОТЕСАННЫЙ! ТЫ ЧТО, ОСЛЕП? ОНА ЖЕ НАРУШИЛА ПРАВИЛА!

Брехун отшатнулся. Если бы маленькая розовая креветка на тарелке вдруг подскочила и укусила его за нос, он, пожалуй, удивился бы меньше.

— Рыбьеног, ЧТО ты сказал? — ошалело проревел Брехун. — У ТЕБЯ ВПРИДАЧУ И УШИ ЗАЛОЖИЛО? - пищал Рыбьеног. - ТЫ ГЛУПЕЕ НЕСТРИЖЕНОЙ ОВЦЫ! САМАЯ ХЛИПКАЯ МЕДУЗА, И ТА ОБЫГРАЛА БЫ ТЕБЯ В ШАХМАТЫ!

Брехун раздулся, как воздушный шар, вот-вот готовый лопнуть,

— СТОЙ, БРЕХУН, Я С НИМ САМ РАЗБЕРУСЬ! — крикнул Стоик Обширный и величественно покатил к месту чрезвычайного происшествия. Стоик Обширный поглядел на Рыбьенога с высоты своего шести-с-половиной-футового роста.

— МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК, - проревел он. - С ТОБОЙ РАЗГОВАРИВАЕТ ВОЖДЬ ПЛЕМЕНИ ЛОХМАТЫХ ХУЛИГАНОВ! СЕГОДНЯ У НАС ТОРЖЕСТВЕННЫЙ ДЕНЬ... НА ПРАЗДНИКЕ ПРИСУТСТВУЮТ БОЙ-БАБЫ... — Стоик указал на грозных воительниц, которые покатывались со смеху.

Рыбьеног на мгновение замолчал, поднял глаза на Вождя, и вдруг...

— ТОЛСТЯК! — завизжал Рыбьеног.

Стоик Обширный выпучил глаза.

— ЖИРТРЕСТ! ПУЗЫРЬ БЕЗДОННЫЙ! - вопил Рыбьеног, — НЕНАСЫТНЫЙ ОБЖОРА, КОТОРЫЙ СЖИРАЕТ ПО ТРИ ПОРЦИИ ОМЛЕТА!

Стоик Обширный покраснел как рак.

— КАК ТЫ СМЕЕШЬ РАЗГОВАРИВАТЬ СО СВОИМ ВОЖДЕМ В СТОЛЬ ГРУБОЙ И НЕПОЧТИТЕЛЬНОЙ МАНЕРЕ?

Рыбьеног открыл было рот, чтобы наговорить еще с три короба всяких гадостей, но тут его перебил Иккинг.

— Папа, он нездоров, — настойчиво шепнул Иккинг. — Его берсерковские наклонности пошли вразнос... Папа, прошу тебя... Я отведу его домой, ему нехорошо...

— Ну так отведи его домой, — прорычал Стоик. — Только предупреждаю тебя, сынок; этот мальчик недостоин быть Хулиганом и уж тем более дружить с Сыном Вождя.

Иккинг потащил Рыбьенога с катка. Поначалу тот упирался, но потом вдруг споткнулся и упал. Прикосновение к холодному снегу привело его в чувство.

Иккинг серьезно забеспокоился и решил отвести друга к Старому Сморчку. Может, дедушка знает, что случилось с Рыбьеногом...

Старый Сморчок был дедушкой Иккинга с материнской стороны. Он жил на самом берегу моря, в большом, вечно неприбранном доме. Старик был очень рад видеть гостей. Вскоре Беззубик задремал перед пылающим камином, а Иккинг и Рыбьеног развесили сушиться мокрую одежду.

— Чем могу помочь тебе, внучок? — проскрипел Старый Сморчок, разжигая большую толстую трубку.

— Я пришел из-за Рыбьенога, — пояснил Иккинг. — Он, кажется, заболел.

Старый Сморчок посмотрел на Рыбьенога — тот трясся, как осиновый лист на ветру.

— Да ладно, Иккинг. брось, — раздраженно отмахнулся Рыбьеног. — Говорят тебе, я просто СИЛЬНО ПРОСТУДИЛСЯ...

Старый Сморчок скептически покачал головой.

Старый Сморчок был в Племени Лохматых Хулиганов Главным Мудрецом и Предсказателем. Если кто-то чем-то заболевал, он шел к Старому Сморчку, тот осматривал пациента, советовался с богами и назначал какое-нибудь на редкость отвратительное лекарство — например, кроличий помет пополам с лягушачьей икрой. Иногда снадобье помогало, иногда нет (Лечение больных и предсказание будущего вообще очень сложные ремесла. Если по правде, Старый Сморчок не слишком хорошо в них разбирался).

Старый Сморчок коснулся дряхлой старческой ладонью Рыбьеногова лба и снова покачал головой.

— Очень, очень горячий. — пробормотал он себе под нос. — И потный. — Потом приставил к груди Рыбьенога странный инструмент, похожий на пастушечью дудочку, послушал немного и покачал головой в третий раз.

Старый Сморчок подбросил в костер несколько веточек и поворошил пламя длинной железной кочергой.

— Ох, Один меня возьми! — ахнул он, всматриваясь в красные угли.

— Звучит обнадеживающе, — Рыбьеног поежился.

— Огонь сообщает мне, что твой друг Рыбьеног подхватил ЗМЕЕПАТИТ — болезнь, вызываемую укусом ГАДЮЧКИ ОТРАВНОЙ. -печально сообщил Старый Сморчок. — Вы в последнее время, случайно, не сталкивались с Гадючкой Отравной?

У Иккинга неприятно засосало под ложечкой.

— Мы и правда сталкивались с Гадючкой Отравной, — подтвердил он, — Пару месяцев назад... Гадючка упала Рыбьеногу на руку, когда мы бежали из Форта Жестокуса.

— Но она же меня не ужалила! — горячо возразил Рыбьеног — Я ничего не почувствовал!

Старый Сморчок снова покачал головой:

— Перед укусом Гадючка Отравная смазывает кожу веществом, от которого тело теряет чувствительность. Очень разумная привычка. Жертва совсем не ощущает боли. И потом тоже ничего не происходит. А через пару месяцев ты берешь и заболеваешь Змеепатитом.

— А каковы симптомы Змеепатита? — спросил Иккинг.

— Лихорадка... Из носа течет... Припадки безумия... — мрачно перечислил Старый Сморчок.

У Иккинга похолодело в желудке.

— А как нам его вылечить? — Он старался говорить по возможности бодрым голосом.

Старый Сморчок стал еще мрачнее.

— Гм-м-м... — протянул он скрипучим голосом- — В том-то вся и загвоздка... Яд Гадючки Отравной практически всегда СМЕРТЕЛЕН.

Комнату затопила гнетущая тишина.

— Но выход всё-таки есть, — продолжил Старый Сморчок, — Надо до десяти часов завтрашнего утра добыть противоядие[4], и тогда твой друг останется в живых.

— Уф, слава Тору, — с громадным облегчением вздохнул Иккинг. — Значит, противоядие все-таки СУЩЕСТВУЕТ...

Рыбьеног слушал их разговор разинув рот.

— Но я же просто ПРОСТУДИЛСЯ! - запротестовал он. — У меня ОБЫЧНАЯ ПРОСТУДА, а вы говорите, что жить мне осталось всего один день!

Иккинг пропустил его слова мимо ушей.

— Какое же оно, это противоядие?